Рюрик - читать онлайн книгу. Автор: Анна Козлова cтр.№ 13

А вот «вице-мисс Орел 1999», прибывшая в столицу нашей родины с контрафактной сумкой на плече и через каких-то пару месяцев оказавшаяся под письменным столом известного адвоката, — вот это да, это сюжет. И он вечно будет популярен, потому что успех в нем основан не на, может, и уникальных, но все же понятных большинству качествах героя, а на чуде.

И женщины вроде Светки вечно будут лить воду на эту дряхлую мельницу, потому что женщины вроде Кати Беляевой вечно будут слушать их открыв рот.

Сейчас Светка как раз подходит к «расставанию», понятное дело, что оно неизбежно следует за килограммами ювелирных украшений и выходными в лучших отелях Европы. Никогда не догадаетесь, почему же они с Олегом «расстались», так слушайте.

— Он хотел, чтобы я родила. — Светка улыбнулась грустно, но и мудро, как всякая женщина, познавшая истинную цену успеха. — Но у меня… не было веры в наши отношения.

— Он изменял? — В вопрос Катя вложила все сочувствие, на которое в принципе была способна.

Еще как!

Светка припомнила и задержки на работе до пяти утра, и звонки с неизвестных номеров, и презервативы, которые она вечно обнаруживала в карманах брюк, это уж не говоря про женщин, которых он приводил в их спальню.

Конечно, немного не вяжется с подарками и выходными в Неаполе, но Катю Беляеву так потряс рассказ, что на мелкие несуразности она не обратила внимания.

Но ведь и вы их не замечаете, не так ли?

Правда так неприятна и неугодна, что люди готовы громоздить баррикады из какой угодно галиматьи, только бы ее не видеть. После моего признания в слабости, которую я испытываю к женской болтовне, вы, как я замечаю, чувствуете некоторое надо мной превосходство.

Полноте, вернитесь на землю с вершин вашего мужского рационализма, признайтесь, что немногим отличаетесь от бедной Светки, которая изо всех сил пытается прикрыть двуспальную яму своего краха носовым платком.

Пусть Катя Беляева верит, что мужчина способен разлюбить ни с того ни с сего и через неделю после предложения о совместной жизни завести речь об эксперименте втроем, но ведь и вы верите.

Вы верите, что женщины вам не дают, потому что сомневаются в серьезности ваших намерений, что не разрешают вам видеться с вашими же детьми, поскольку вы не умеете с ними обращаться, и так далее — до бесконечности, до отвращения, до смерти. Если бы я ставила себе задачу разоблачать весь этот абсурд, мне бы и века не хватило. Но, к счастью, у меня другая цель.

— В общем, я просто поставила его перед фактом, что я ухожу, — сказала Светка, — в то, что он изменится, я не верила.

— А он?

— Он купил мне квартиру в Москве. На прощанье.

Ну что? Отлично пообщались, можно как-нибудь и повторить. Но Кате Беляевой надо продолжать поиски Марты, да и у Светки дел по горло. Она нынче на содержании у депутата-коммуниста, до развода, конечно, вряд ли дойдет, но Светка старается.

Она села в машину с номерами Государственной думы, и водитель Славик повез ее на массаж. В окна немецкого авто салютовали чарующие улочки центра столицы нашей родины, но перед Светкиным внутренним взором другой город. Она вспоминала Порту, две тысячи одиннадцатый год, апартаменты с двумя спальнями (их и Марты), гулкий мраморный коридор, по которому десятилетняя Марта нарезала на самокате. Светка тогда была одержима идеей залететь и, поскольку в прямом разговоре Олег отказал ей в таком праве, пыталась осуществить свою мечту тайком. Она вскакивала с кровати после того, как он кончал ей на живот или на спину, неслась в ванную и пыталась осемениться с помощью шприца, который хранила в косметичке. Ничего не выходило, Светка волновалась и часами читала форумы, где женщины делились своими маленькими залетными хитростями.

Светка, конечно, не сказала Кате Беляевой всей правды, на самом деле ее горячо интересовало, кем была мать Марты. За три года работы няней она перерыла все ящики в доме, но не нашла ни одной ее фотографии, из чего сделала вывод, что женаты они с Олегом не были.

Олег как-то обмолвился, что она умерла, когда Марте был год, но это тоже мало что объясняло. Почему он вообще оставил ребенка себе? Неужели у Марты не было бабушки и дедушки? Светка никак не могла взять в толк, зачем такому мужчине, как Олег, эта девчонка, а чтение форума окончательно убедило ее в том, что мужчины не испытывают никаких чувств к собственным детям. Если какие чувства у них и имеются, то лишь к женщине-матери.

Мертвая женщина-мать, по мнению Светки, держала ее бедного Олега еще крепче, чем живая. Она решила, что он пережил страшную личную драму (никому такого не пожелаешь, девочки!). Это в каком-то смысле объясняло и его довольно поверхностное отношение к самой Светке — спать-то он с ней спал, и вполне охотно, но никогда не брал с собой на светские мероприятия, дни рождения друзей, даже у него на работе Светка ни разу не была. Что это, как не боль от незаживающей раны, которую нанесла ему мать Марты своей смертью?

Знакомство с Гурвичами состоялось на третий день португальского отдыха, и все последующие девятнадцать дней они провели вместе.

Поездка в горы действительно состоялась. Сначала они вшестером три часа тряслись в микроавтобусе, потом на Яшу и Марту надели кроссовые шлемы, похожие на черепа вымерших животных.

Олег, выходя из себя, требовал выжимать сцепление и медленно поворачивать ручку газа. Для того чтобы показать, насколько это элементарно, он периодически сам вскакивал на байк, с легкостью заводил его и вертелся на месте, как грешник на адской сковороде.

Яше тронуться так и не удалось.

Марта титаническим усилием воли сделала это, проехала два метра, после чего случайно открыла газ, и мотоцикл врезался в дерево. Марта слетела с него и сильно ударилась головой.

Светка не могла взять в толк, чем этот Саша, и уж тем более эта Ира смогли покорить Олега. Саша был мужчиной крайне запущенным — с пузом и бараньей завивкой на большой башке, местами уже сильно поседевшей. Он всегда был одет в нечто ветхое и как будто несвежее, все футболки были ему почему-то коротки, а шорты — тесны, сандалии натирали ноги, и если удавалось присесть, то он со вздохом выставлял свои узловатые, с кровавыми мозолями ступни под солнце. Ира обычно с едва уловимым презрением спрашивала:

— Может, купить тебе пластырь?

А он неизменно отвечал:

— Да так все пройдет!

Ира, со Светкиной точки зрения, воплощала наихудшие черты той социальной группы, к которой сама Светка не принадлежала. Ира свободно говорила по-английски и по-немецки (как-то в ресторане к ним обратились немецкие пенсы, не знавшие, как заказать еду), поразительным образом она читала все книги, о которых заходила речь, но по части женских чар, конечно же, и в подметки не годилась Светке.

Во-первых, она была откровенно толстой, но ее это словно устраивало, иначе она не ела бы так много.

А Ира ела.