Рюрик - читать онлайн книгу. Автор: Анна Козлова cтр.№ 10

— Я Ира, — сказала женщина.

— Олег. Очень приятно!

Через пятнадцать минут они все уже сидели за столиком в кафе — Марта, Олег, Светка, Ира, ее муж Саша Гурвич и их сын Яша.

Формальным поводом для знакомства послужило согласие Олега научить Яшу управлять аквабайком. По лицу Яши трудно было предположить, что это и есть его мечта. Впрочем, как только принесли белое вино со льдом, о Яше и Марте забыли. Олег, как всегда, завладел всеобщим вниманием и делился довольно остроумными наблюдениями относительно национального характера португальцев.

Много о них, правда, не скажешь, да и большого интереса для компании португальцы не представляли. И Олег оседлал своего верного коня, не раз и не два выносившего его из битв прямо в альковы размякших женщин. Заявил, что аквабайк — это детская забава, курортная глупость, и если Яше действительно нравятся мотоциклы, то надо поехать в горы и поучиться мотокроссу. Никто толком не знал, что такое мотокросс, но от этого слова прямо-таки несло кислым потом и кровью из расквашенного носа.

— Мотокросс! — мечтательно повторила Ира.

— Я не хочу в горы, — буркнул Яша.

— Милый, — сказала Ира, прикуривая сигарету, — ты сюда приехал, чтобы отдыхать и наслаждаться жизнью. Так наслаждайся, будь добр.

Яша злобно фыркнул, но возражать не решился. Время от времени он посматривал на Марту, но явно стеснялся заговорить с ней при всех. Марта в свои десять была куда лучше Яши подкована в искусстве клянчить — она спрыгнула со стула, подошла к отцу и обняла его за шею.

— Что, котик? — спросил Олег, не глядя на нее.

— Можно мы пойдем немного погуляем? — Марта посмотрела на Яшу.

— Конечно.

— Только с пляжа ни шагу! — Светка воспользовалась шансом указать, что не зря спит в хозяйской постели.

Но Марта не торопилась уходить, даже получив разрешение. И когда отец все же повернулся к ней, сказала:

— Вдруг захочется пить, а денег нет!

Полученные десять евро Марта засунула в трусы. Их с Яшей путь лежал в ларек около центра водных развлечений, где Яша намеревался купить пива.

— Ты сможешь по-английски сказать, что это для родителей? — спросил он.

— It’s not for us, it’s for our parents, — подтвердила свою компетентность Марта.

С пивом никаких проблем не возникло. Португальскому глухому старику, торгующему в пляжном ларьке, была совершенно безразлична дальнейшая судьба отпускаемого им товара.

Яша и Марта сели в тени платана, Яша потянул за колечко, и банка «бекса», чмокнув, выпустила пену.

— Во сколько твоя мама тебя родила? — спросил Яша.

К этому вопросу Марта была готова.

— Света не моя мама.

— Да?

— Моя мама умерла. А Света — это няня.

Яша несколько секунд молчал.

— Хреново, — наконец сказал он.

— Наверное, хреново, если ты знаешь свою маму, — эту фразу Марта повторяла уже по меньшей мере восемь лет своей жизни — по сути, с тех пор, как научилась говорить, — но когда ты ее не помнишь, это не так страшно.

Если уж совсем честно, то восемь лет своей жизни Марта повторяла то, что когда-то сказал ей отец. В раннем детстве она приставала к нему с вопросами о маме и не могла не заметить, что эти вопросы портят ему настроение. А поскольку, как я вам уже намекала, Марта всегда была умной и сообразительной девочкой, она не могла не видеть противоречий в словах отца.

Иногда мама умирала в автокатастрофе, но на элементарный вопрос, куда она ехала и какого цвета была машина, отец почему-то не мог ответить. После парочки порций односолодового виски он вообще мог сказать, что машину вела не мама, а водитель, потому что это было такси. Иногда мама стояла на остановке, в которую врезался самосвал. Иногда перебегала дорогу в неположенном месте.

В райском саду их нежной дружбы мама была пятачком земли у забора, где никогда ничего не росло. Похоже, отец надеялся, что пятачок так и останется пятачком, что однажды на нем можно будет поставить садового гнома (пошловато, но все же традиция) или красивый скворечник. Но вышло не так, как он ожидал, — вирус садового бесплодия, зараза под названием «мама», неумолимо расползался. Пока Марте всего десять, она сидит со своим новым другом на пляже Эшпинью, и мертвая мама внутри нее еще только начинает наступление на жизнь.

Чтобы убить все, маме понадобится семь лет.

— А у меня есть попугай, — сказал Яша.

За пару часов Марта научилась сносно трогаться и вполне уверенно тормозить. Михаил был в восторге.

Напротив мотеля располагался магазин спортивных товаров с загаженными мухами стеклами. Марта не преминула привлечь к нему внимание Михаила, заметив, что в ее дряхлых кедах страшно неудобно переключать передачи — шнурки цепляются. Михаил уставился на нее с недоумением, которое быстро сменилось тяжелым, безрадостным прозрением.

— Зайдем? — Не удосужившись дождаться ответа, Марта бросилась в магазин.

По диагонали от входа на полке стояли белые кожаные «рибоки» за восемь тысяч. Старая добрая классика. Марта деловито попросила померить тридцать восьмой размер. Пока продавщица искала тридцать восьмой на складе, Марта сообщила Михаилу, что это ее любимая модель кроссовок — они подо все подходят и очень долговечные. Михаил попытался внести смуту, заявив, что переключать передачи в белых «рибоках» еще менее практично, чем в кедах, но Марта даже слушать не стала.

Она надела принесенные продавщицей кроссовки и любовалась собой в зеркале.

— Обалденно! — высказалась продавщица.

Повисла напряженная пауза.

Михаил стоял посреди магазина в своих кожаных штанах, Марта и продавщица улыбались ему заискивающе и одновременно агрессивно. Так смотрят на вратаря, ожидающего одиннадцатиметровый: есть надежда, что он возьмет мяч, но настолько призрачная, что лучше и не надеяться.

— Ну ладно… — Марта сняла кроссовки и медленно, чтобы Михаил ничего не пропустил, натянула свои старенькие кеды.

Продавщица покачала головой.

Михаила вдруг пронзил невыносимый стыд, ему показалось, что даже магазинные мухи, пролетая мимо, жужжат с укоризной.

Марта двинулась в сторону выхода, продавщица прижимала кроссовки к груди, как котят, которых ей не удалось пристроить в хорошие руки.

Михаил купил R1200RS в кредит. Первый взнос — восемьдесят тысяч, ежемесячный платеж — тридцать семь пятьсот девяносто, плюс полтинник обязательная страховка. Не то чтобы у него были лишние восемь тысяч, но, повинуясь уродливым социальным ожиданиям, он вспомнил про кредитку и купил кроссовки.

Марта обняла его и поцеловала, продавщица презрительно хмыкнула, выражение ее лица как бы сообщало: и не таких ломали!