Воин - читать онлайн книгу. Автор: Дональд Маккуин cтр.№ 104

Алтанар ударил его.

— А теперь попробуй понять. Я рад, что он умирает. Мне не придется его убивать. Я рад, что он бредит. Он расскажет мне, о чем спрашивать остальных. Возвращайся. Мне важно знать каждое его слово. Когда он заснет сегодня вечером, отправишься к блюстителям истины. Скажешь им — я хочу, чтобы тебя хорошо выпороли, напомнили тебе о твоих обязанностях, но так, чтобы завтра ты смог работать. Ты понял?

Итал беззвучно кивнул, и Алтанар пнул его коленом.

— Отвечай! — Получив следующий удар, воин задохнулся от боли, а Алтанар все бил и бил, требуя ответа. Наконец Итал смог, давясь, прохрипеть нужные слова. Тяжело дыша, весь в поту, Алтанар закричал, чтобы он убирался. Итал вывалился в зал, испытав последнее унижение, видя ухмылки стражников, и, шатаясь, добрался до пустого коридора. Прислонившись к стене, он прижался щекой к прохладному камню и медленно, преодолевая боль, выпрямился. В правом ухе шумело, и, когда он прикоснулся к нему, пальцы были в крови.

Конвей уже вернулся, когда Фолконер пробудился. Он приветствовал посетителя, потом долго смотрел в потолок, перед тем, как повернуть голову и взглянуть на него снова.

— Я не собираюсь этого делать. — Слабый, задыхающийся голос звучал удивленно. Когда Конвей пробовал возразить, он жестом призвал его помолчать. — Это достаточно трудно сделать, не превращая все в комедию положений. — На мгновение к нему вернулись командирские манеры, но быстро исчезли. — Я все думаю, что мы почти стерли с лица земли индейцев в Америке, когда принесли им оспу. Теперь моя очередь — на этот раз жертвой стал захватчик.

— Не говорите так. Я знаю, как вам тяжело, но вы должны выкарабкаться. Вы нам нужны.

Он покачал головой.

— Нет. Это вы нужны мне.

Темное подозрение, мелькнувшее на лице Конвея, рассмешило полковника, но, попробовав засмеяться, он задохнулся в приступе кашля. Глоток воды помог, и Фолконер продолжил:

— Я не буду просить, чтобы ты убил меня, друг мой. У меня есть для тебя действительно трудная работа.

Конвей сказал:

— Мне не нравится ни то, ни другое. Подождите, пока вам не станет лучше, потом поговорим.

— Потом мы поговорим в аду. Нет, я скажу сейчас, пока могу. Я возлагаю ответственность на тебя.

— Вы все еще думаете о том идиоте, сказавшем, что кто-то должен возродить страну? Вы еще более безумны, чем он. Был. Нет уже той страны, нет уже несколько столетий. Все изменилось.

— Идеи не умирают, а мы были идеей. Мечтой. — Он потянулся, схватив Конвея сухой, горячей рукой. — Для всего нужно готовить почву, Мэтт. Ты — единственный из оставшихся. Остальные — хорошие люди, прекрасные. Но не лидеры. — Рука его бессильно упала.

Конвей потрясенно взглянул на полковника — его лицо почти не отличалось от черепа, обтянутого кожей. Закрытые глаза запали в глазницах, почти таких же темных, как линии инфекции, ползущие по вздувшейся руке.

Внезапно Фолконер мучительно попытался встать. Глядя диким взглядом мимо Конвея, он старался жестикулировать обеими руками.

— Поставить пулеметы здесь! По тем деревьям, огонь! Бронебойщики, сюда! — Так же быстро, как поднялся, он рухнул, с хрипом вдыхая и выдыхая воздух. Его грудь трепетала в такт с биением сердца.

Конвей протер его водно-спиртовой смесью. Полковник заговорил, не пытаясь повернуть голову:

— Я не могу с этим справиться, Мэтт. Все настолько реально, что, только когда проходит, понимаешь, что это очередная галлюцинация. Есть важный вопрос, он может превратиться в большую проблему. Сейчас Алтанару удобно придерживаться версии, что мы пришли из другого места. Но позвольте кому-нибудь начать говорить о нас сверх того, о нашей сверхъестественной природе или что-то в этом роде, и королю придется задавать нам вопросы. В его манере. А нам отвечать.

Конвей пытался спорить — спокойно, рационально. Фолконер неподвижно лежал с закрытыми глазами, и Конвей даже не был уверен, что он бодрствует, пока тот судорожно не вздохнул.

— Если мы не найдем способ вывести этих людей на правильный путь, то история повторится вновь. Мы добрались сюда, чтобы попробовать. Я хочу услышать, как ты согласишься со мной, перед тем как я умру.

Конвей склонился к его ногам.

— Это непростительно, это — последнее дело.

Фолконер попробовал улыбнуться.

— Именно это я и хотел услышать. Я победил.

— Я не буду этого делать, черт бы вас побрал. Я собираюсь жить так, как смогу, и столько, сколько смогу. Говорю вам прямо, что не собираюсь ввязываться в этот дурацкий крестовый поход. Вы умрете, проиграв.

Полковник открыл глаза.

— Ты сделаешь это. Не так, как получилось бы у меня, но сделаешь. Мы столь же непохожи, как день и ночь, друг мой, но цель у нас одна. А теперь позволь мне отдохнуть.

Несколько секунд Конвей стоял, сжав кулаки, не в силах вымолвить ни слова. В самом мрачном настроении он резко повернулся на пятках и пошел к дверям. Не успев открыть их, Конвей оглянулся, услышав голос Фолконера:

— Я даю тебе шанс уйти, как обычно это делается в кино, помнишь? — Полковник резко остановился, из груди его послышался звук, которого Конвей не понял, потом продолжил: — Я только хотел сказать, что желаю… А, ничего. Желать чего-либо — только время тратить. До свидания. — Его голова упала на подушку. Конвей мягко закрыл дверь.

Конвей ушел, и Итал приник глазом к отверстию в гобелене. В правом ухе шумело, он почти ничего не слышал. Воин потер ухо, но толку от этого не было. Шум сидел глубоко в голове, и с ним ничего нельзя было поделать. Зато боль в паху почти прошла.

И еще одно не давало ему покоя, наполняя острым чувством унижения. Закрыв глаза, он снова видел ухмыляющиеся лица стражников. Воин открыл глаза, вспомнив ночь в горном форте, когда Алтанар заставил их идти к шатру под ураганным ветром. Он подумал, остались ли у женщины пальцы после полученного обморожения. Вряд ли.

Дверь открылась — медленно, беззвучно. В нее заглянула Девушка-рабыня, приставленная к незнакомцам. С кошачей быстротой она скользнула внутрь, быстро оглянувшись перед тем, как закрыть дверь. Она поспешила к кровати, и Итал с удивлением понял, что Фолконер явно ожидал ее.

Весь в напряжении, протискиваясь вдоль стены, он хотел завопить на них, чтобы разговаривали погромче. Если он не сумеет их расслышать, то Алтанар взбесится сильнее, чем когда-либо.

Девушка склонилась над чужаком, и Итал было подумал, что она собиралась поцеловать его, но тут же понял, что Ти нащупывает что-то, привязанное к ноге. Когда она выпрямилась, в руке у нее был нож. Он набрал в грудь воздуху, чтобы закричать на нее, остановить, когда она вручила нож Фолконеру. На этот раз она поцеловала его в лоб и исчезла столь же быстро, как появилась.

Итал проклял себя, восхищаясь ее хитростью. Только теперь он понял, почему она так старалась не попасть сегодня в список людей, которым позволено посетить Фолконера. Когда его найдут мертвым, Алтанар будет пытать всех, кто был на дежурстве, разыскивая, кто принес ему нож. Никто не сможет признаться в том, чего не знает, и Итал был уверен — несколько человек подтвердят, что маленькая Ти за весь день ни разу здесь не была. Фолконер проверил край лезвия.