Тайны древней Африки - читать онлайн книгу. Автор: Николай Непомнящий cтр.№ 14

Для начала следует напомнить, что Птолемей дал своим градусам широты и долготы слишком мелкие значения, повторяя ошибку Посидония. Его градус на экваторе, вместо того, чтобы составлять 111,111 км, равен всего 78,650 км, а на северной широте 33 градуса (Марокко) только 68,250 км.

_{Древнеримские руины на берегах Северной Африки}

Все его данные, таким образом, должны приниматься с поправкой для Африки. Для атлантического побережья следует взять в качестве отправной точки не экватор, который был известен лишь теоретически, а 36 градус северной широты. Экватор у Птолемея находится, таким образом, в действительности на 9 градусе с.ш., его 12 градусов равны нашим 19, его 20 — наши 24 и т. д. Это первая поправка, которая суживает его данные, слишком смещенные к югу.

Кроме того, изучение названий прибрежных рек внушает особые сомнения: они повторяются дважды или даже трижды. Это побудило Птолемея использовать две морские лоции, опоясывающие берег между Гибралтарским проливом и мысом Юби и различающиеся расстояниями — одна, например, для более длительного дневного плавания, а другая — для короткого ночного, и начертания их слегка разнятся. Канарский архипелаг (острова Блаженных), помещенный Птолемеем между 8 и 16 градусами северной широты (вместо 28 в действительности), к счастью, тут присутствует, чтобы напомнить нам, что все его южные реки не имеют ничего общего с тропическими Сенегалом, Гамбией и другими, а являются всего лишь реками южного Марокко…

Интересно отметить: его тора Феон-Охема (Колесница Богов) у истоков Массифолоса (речка Масса) не может быть не чем иным, как Анти-Атласом. Напомним, что первая прибрежная гора к югу, достойная такого громкого имени, это Какулима на гвинейском побережье близ Конакри; она находится в 3000 км от этого места…

Таким образом, подведем итоги: мы получаем от Птолемея подтверждение относительно масштабов знаний древних об атлантическом побережье Африки. Канары и Марокко, не далее того! Это апогей римского могущества, и никакой текст, никакое археологическое открытие не дают оснований верить в дальнейшее продвижение древних в этом секторе Африки.

На острове Могадор были найдены монеты эпохи поздней античности — времен Югавдия Готического (270 г.) и Максимилиана Геркулеса (304 г.), а также других правителей из рода Константина и даже монеты V века, что свидетельствует о том, что плавания вдоль марокканских берегов продолжались даже после снижения политической роли римлян. Они вполне могли иметь место вплоть до появления в этих местах новой мощной силы — арабов в VII и VIII веках, но формальных доказательств этого не имеется.

О Канарских островах нет упоминаний вплоть до XII века: казалось, об этом архипелаге забыли средиземноморские и арабские моряки, а туземцы-гуанчи были народом, утерявшим мореходные навыки или же упорно не желавшим выходить в море и развивавшимся как бы под неолитическим колпаком вплоть до XV века.

О проблемах навигации к югу от мыса Гуардафуй обычно упоминают, рассказывая о плавании при фараоне Нехо. В Красном море и Аденском заливе египтяне, а за ними и арабы и другие народы вели торговлю на протяжении всего II тысячелетия до нашей эры, но никаких свидетельств не сохранилось.

Прилив любознательности привел новых мореплавателей в этот сектор древнего мира: под давлением персов правители Египта в VI и V веках до н. э. восстановили перешеек Нил — Красное море, предшественник Суэцкого канала. Иероглифическая надпись того времени, найденная на трассе древнего канала, говорит, что «корабли могли пройти напрямую из Нила в Персию через Сабу».

Грек Скилак из Карианды около 510 г. до н. э. прошел из устья Инда в Арсиноэ, близ Суэца, потратив два с половиной года на путешествие вокруг берегов Африки.

С установлением в Египте династий Птолемеев их подданные плавали по Красному морю и оборудовали стоянки для охоты на слонов по берегам моря: бивни уже в древности пользовались огромным спросом. Побережье было освоено до Адена и, возможно, до мыса Гуардафуй в V и в IV веках до нашей эры. Но то была лишь временная брешь в прочном барьере, созданном арабами: жители Сабы хорошо умели защищать свою монополию на торговлю ароматическими травами со страной Сомали…

От Эвдокса из Кизика мы узнаем, что греки преодолели эту преграду и направились морем в Индию. Во время путешествия, предпринятого между 117 и 108 гг. до н. э., он был увлечен зимним муссоном к мысу Гуардафуй, что на сомалийском берегу. Именно здесь он и нашел фрагмент носовой части корабля, который, по возвращении его в Александрию, был признан частью корабля из Гадеса.

Кажется, что это греческое путешествие не имело продолжения, но очень может быть, хоть и не получило пока подтверждения со стороны археологов, что жители Сабы уже посещали в те времена восточные берега Африки вплоть до экватора. Для таких плаваний они использовали северо-восточный муссон, а на обратном пути — тот же муссон, но летний, дующий с юго-запада.

Появление римлян в Египте и присоединение его к Римской империи в 30 г. н. э. привело к оживлению мореходства и торговых связей с Индией. Страбон сообщает нам, что при императоре Августе двадцать кораблей ежегодно отправлялись из порта Миос — Хормос в Египте в Индию. Ничего удивительного, что в таких условиях один путешественник в царствование Тиберия, по имени Гиппал, открыл в начале первого столетия механизм муссонов, позволяющий плыть напрямую в Индию, не приближаясь к опасным берегам Хадрамаута, где разбойничали пираты.

_{При императоре Августе корабли регулярно отправлялись из Египта в Индию}

Следствием такой интенсивной торговли с Индией были и путешествия, иногда невольные, к берегам Занзибара. От географа Птолемея мы знаем о трех, по меньшей мере, таких вояжах, о которых рассказал его предшественник, Марин Тирский, живший в конце I в.

Некий Диоген был сбит с пути зимним муссоном во время своего путешествия из Индии и, следуя вдоль африканского берега в течение 25 дней, прибыл на север от мыса Раптон, вблизи Момбасы. Другой грек, Теофил, плыл в течение двадцати дней от того же мыса Раптон к мысу Ароматов (Гуардафуй), воспользовавшись, по-видимому, летним муссоном и считая, что за один день и одну ночь он проходил тысячу стадий, то есть 157 км. Такая скорость была случайной и не может считаться средней.

Мыс Прасон, которого достиг мореплаватель Диоскор, проплыв расстояние в пять тысяч стадий (787 км) от мыса Раптон, является, по мнению большинства комментаторов, мысом Дельгадо, на крайнем юге Танзании. То есть не подлежит никакому сомнению, что в I в. н. э. греческие мореплаватели из Египта и в особенности жители Сабы неплохо знали восточные берега Африки вплоть до экватора.