Безмолвные - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Глазнева cтр.№ 6

Ей протянули котомку и в молчании вывели к воротам. Александра вышла, не прощаясь, и пошла вниз по склону, не оборачиваясь. Не много осталось у нее после этого дня, но с меньшим люди в мир приходят, да выживают. И она справится. Должна справиться.

Ри

Ри всегда знал, что лучше других.

Он родился в особом питомнике господина Абремо на прекрасном острове Деви. Красивый, здоровый и умный ребенок. Кормилицы обожали его, а слуги лелеяли. В пять лет его продали за очень большие деньги господину Гроневальду.

Приемный отец — крупнейший землевладелец срединной части материка. Сильный, самоуверенный и скучающий от собственного могущества, он решил вырастить из сына союзника и преданного слугу. Господин Гроневальд дал мальчику звучное имя и лучшее образование в Крае, а когда Адриану Гроневальду — Ри — исполнилось десять лет, провели обряд Посвящения. Затем начались годы изучения магии, и тут открылось, что Ри обладает тем, что считалось навсегда утерянным для чародеев, — талантом.

Было это замыслом богов, случайностью или боги на самом деле перестали интересоваться судьбой мира — Ри об этом не думал. Он жадно поглощал знания, легко постигая любые виды чародейства.

Когда для других магия оставалась набором формул, списком заклинаний, совокупностью движений, жестов и правильного дыхания, слепым повторением из века в век одних и тех же слов, для Ри магия была математикой и музыкой. Он видел последовательности, чувствовал логику и умел импровизировать. В своей жажде выйти за рамки возможного он часто пугал окружающих, но никогда не боялся сам. Для него не существовало в жизни большего удовольствия, чем от познания нового, и гнался Ри лишь за этим ощущением.

Названый отец понимал, что вырастил себе не преданного союзника, а соперника. Ри чувствовал его страх и, не долго думая, напал первым.

Он отдал дань уважения опекуну, устроив зрелищный поединок. С неба разили молнии, возникали и таяли огромные фантасмагорические звери, трава под ногами превращалась в воинов, чтобы быть сожженной дыханием дракона. Ри оборачивался фениксом, взлетал под облака, ударяясь о землю, становился ледяным смерчем, вырывал из земли деревья, разбирал замок по камню… Названый отец прятался в подвале, бессильный со своим столетним могуществом против новой, непредсказуемой магии Ри. Он не годился в настоящие противники: слишком нерешительный, слишком недалекий и слишком наивный. Он погиб под обломками, так и не решившись выйти.

Следующее десятилетие Адриан Гроневальд занимался поисками новых знаний. Он отправлял шпионов по всему Краю, от дальнего юга до опасного севера, он крал, покупал, отбирал и выманивал книгу за книгой, тайну за тайной, и очень разочаровался, когда понял, что древние знания — конечны.

Затем долгие годы он занимался тем, что писал новые книги. Ри получал непередаваемое удовольствие от создания волшебных предметов и могучих заклинаний, пока не наткнулся на ограниченность собственной фантазии. Ему нужны были новые методы, новые подходы! Тогда Ри увлекся алхимией.

Год за годом он изучал скрытые возможности камней, растений, жидкостей и смесей. А когда потерял интерес к алхимии, увлекся музыкой.

Ри скупал музыкантов по всему Краю. Чернь не знала даже обычной грамоты, вся музыка передавалась из уст в уста, из рук в руки, потому Ри пришлось самому придумывать музыкальную грамоту. С той же одержимостью, что прежде изучал магию и алхимию, он постигал музыку, не чувствуя хода времени, не замечая смены десятилетий.

Больше сотни лет Адриан Гроневальд был самым крупным землевладельцем Яблоневого Края. Чародеи, обладавшие лишь общеизвестным набором заклинаний, страхом и завистью, не могли соперничать с ним. Пожелай он того, мог бы подчинить себе весь Край, но, к счастью для соседей, Ри интересовала не власть, а знания.

Гордец из гордецов, могущественнейший из могучих, высокомернейший из высокомерных, Ри слишком долго выигрывал. Так долго, что поверил в собственную неуязвимость. Он позволил себе влюбиться.

Последних месяцев перед пленением он не помнил. И женщину, что сделала его уязвимым, тоже. Как ее звали?

Тишина.

Тишина и темнота поглотили его. В каменном обличье, в бесконечном забытье не было звуков, запахов и ощущений, лишь возможность думать. Первое время Ри не почувствовал подвоха. Быть каменным музыкантом на фасаде замка? Почему нет? После пережитого он стал любить темноту. В ней он мог ждать, пока срастутся кости, по крупицам восстанавливать рассыпанную мозаику воспоминаний, готовить план мести, ненавидеть и ждать. Десять лет? Пустяк… Вечно молодые чародеи не умирают от старости, можно отсечь голову или пронзить сердце, но их тела, сердца, легкие и печень не дают сбоев, так что впереди ждала вечность, чтобы думать и вспоминать. Он ждал. И постепенно сходил с ума.

Как все маги, Ри был искусственно красив. Черты лица, цвет волос и глаз, линии тела, все выровнено чарами, улучшено, доведено до совершенства. Женщины любили его наперекор здравому смыслу. Он помнил всех: имена, родинки, оттенок глаз, звук шагов. Помнил их запах, мягкость тел и цвет сосков. Его память вмещала так много, но не сохранила имени женщины, которую он любил. Воспоминания стояли тенью за спиной, но стоило обернуться — пропадали. Казалось, он вспомнит!.. Еще мгновение… но — нет.

Как ее звали? Ту, ради которой он опустил руки?

Женщины в его жизни всегда были добычей, развлечением, капризом, но не любимыми. На любовь — бескорыстную, нетребовательную и слепую — Ри был неспособен, а достоинств, за которые он мог полюбить на равных, — не находил. Ни одна женщина в Крае не была равной ему. Но он влюбился. Во что? В кого? Откуда она взялась? Где он нашел ее? Кто нашел ее для него?

Он не помнил.

Ри старался думать о мести. Подробно представлял, что сделает с каждым из Совета Шести.

Они не пошли на него войной, вместо этого долго плели интриги, подкупали, подсылали шпионов. Женщина, чье имя он не помнит, была соучастницей или жертвой? Была ли она?

И вот снова он бьется лбом в запертую дверь. Женщина и ее имя. Почему это короткое слово, такое незначительное, сводит его с ума?

Ри старался не думать о ней. Гнал прочь мысли, но память — изменчивая сука — сама подбрасывала обрывки. Воспоминания были едва уловимыми, неотличимыми от сна. Так что это было? Сон? Явь?

…Ее ладони на его щеках. Они сидят на кровати. В призрачном свете пасмурного дня, в двух шагах от летней грозы, предметы кажутся четче, а цвета ярче. У нее черные волосы, золотистая кожа и карие глаза. Она держит его лицо ладонями, смотрит в глаза, и могущественному Адриану Гроневальду тяжело дышать от ее близости, от счастья. Страх и восторг сжимают сердце. Ни одно из воспоминаний за всю жизнь не содержит больше этого чувства!

И второе.

…День. Базарная площадь большой деревни. Его привязали к столбу на свежесооруженном, пахнущем сосновой смолой, деревянном помосте. Ему так больно, что он не может думать и не замечает людей вокруг.