Юность Жаботинского - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Тополь cтр.№ 36

– Извините, синьорино, но у вас собирается холостая компания с барышнями. Я, конечно, знаю, что это очень милые барышни и ничего дурного не делают, но все-таки… Соседи уже попрекают меня… Вы меня извините, но я вдова, сама еще молода – не хочу, чтобы про меня тоже начали болтать!

И прибавила, как истинная римлянка, сентенцию:

– Репутация для женщины должна быть дороже всего!

Вечером у меня была «холостая компания», то есть разные Роберто, Пеппино, Уго, и были также Эмма и Диана.

Эмма и Диана были действительно милые барышни и действительно не делали ничего дурного. Все дурное, что они делали, заключалось в нерадивом хождении на работу в магазин, где обе обучались выделывать модные шляпки. Но это была скорее наша вина, потому что мы сманивали их на загородные прогулки.

В этот вечер мы совместно обсудили вопрос:

– Куда мне переселиться?

– Переселитесь к нам в Борго, – выдумала вдруг Эмма, – у нас как раз сдается комната!

– Это идея! – сказали Роберто, Пеппино и Уго, которые жили в Борго, и Диана, которая тоже жила в Борго.

Я согласился, что это идея.

– Только, – взмолилась Эмма, – наши не должны подозревать, что мы с вами знакомы. А то меня убьют! Папа такой вспыльчивый и подозрительный.

На другой день я надел желтые перчатки и пошел смотреть комнату. Это было очень высоко, и комната была крохотная. Но какой вид!

Из окна было видно, как на ладони, пол-Рима, пол старого Рима, скученного, седого, величавого, с дивной массой замка Святого Ангела в центре и блестками белокурого Тибра в нескольких местах!

Я снял эту комнату…

На следующий день меня оттуда выселили.

Я позвал сына швейцара, дал ему свой чемодан – 21 фунт багажа – и побрел в его сопровождении по людным и звонким улицам Борго.

Когда Роберто увидел у себя мою печальную фигуру и за мною отрока с чемоданом, он сразу все понял и вскочил. И сидевшая у него на коленях Диана тоже вскочила.

– Выселили? – вскрикнули они оба.

– Выселили, – отозвались мы оба.

Я дал пять сольди мальчику, и он ушел, а мы остались втроем и начали обсуждать положение.

– Самое важное теперь – найти себе новую комнату, – сказал я.

– Самое важное не это, – ответила Диана.

– А что же?

– А вот что: Эмму теперь не будут выпускать из дому без провожатого.

– Да. Старуха кричала, – я слышал, – что и в церковь ее больше не пустят, а в магазин и обратно ее будет отводить сам отец.

– Значит, самое важное то, что эта история может отозваться и на мне!

– Как так?

– На то мы в Борго, – сокрушенно сказала Диана.

И тут же расхохоталась, потому что она всегда хохотала в минуты жизни трудные.

– Здесь все друг друга знают, а раз у Эммы вышел такой скандал, то у нас дома завтра же будет известно.

– Ну?

– Дома у меня знают, что мы с Эммой подруги.

– Ну?

– А в Борго давно болтают, что за мною и за Эммой ухаживают два каких-то студента. И наши об этом слышали. Понимаете?

И Диана вдруг выразила на лице большой ужас и прошептала:

– Меня тоже запрут дома…

И мы сидели и молчали.

– Диана, – спросил Роберто, – ты говорила, что ваши завтра узнают об этом скандале у Эммы?

– Да, наверное.

Тогда он обратился ко мне:

– Оденься как следует и пойди к маме Дианы.

Я изумился:

– Зачем?!

– Скажешь ей, что ты пришел от моего имени просить ее руки.

– Для чего это?

– Чтобы ее мама увидела, что это дело чистое. Тогда ее не запрут дома, как Эмму. Только иди сейчас.

Я спросил:

– Диана, что скажете?

– Идите, – ответила она.

И я пошел за ширму и оделся. На мне очутились: черный пиджак, перекрашенный из канареечного, желтые клетчатые брюки (5 франков в магазине у Боккони), скороходы из Одессы, поверх черная крылатка (15 франков у Боккони) и соломенная шляпа с немного побитыми краями.

И желтые перчатки.

Я вышел из-за ширмы, стал в позу, и Роберто сказал:

– Очень хорошо! Возьми мой зонтик. Без зонтика неловко: теперь облачно.

А Диана сказала мне дрожащим голосом:

– Пусть вам Бог поможет! Я бегу вперед, а вы через полчаса трогайтесь.

Через полчаса я тронулся.

По темной лестнице я добрался до двери, зажег спичку и прочел прямо на грубых дверях написанное имя: «Эмилия Тири, белошвейка».

Я позвонил. Первая комната была кухня. На пороге стояла молодая женщина, смотревшая на меня исподлобья серыми глазами.

– Синьора Эмилия Тири? – спросил я.

– Да.

– Могу я иметь с вами небольшой разговор наедине?

Мы вышли в другую комнату. Это была спальня, и тут у двери подслушивала Диана, которая увидела меня, прыснула и убежала.

– Садитесь, – сказала синьора, указывая мне на стул.

– Позвольте постоять, – ответил я и положил на стул свою соломенную шляпу с побитыми краями.

– Синьора, – сказал я. – Мой друг Роберто Фронтини имел недавно честь познакомиться с вашей дочерью, синьориной Дианой. Прекрасные качества синьорины Дианы овладели его сердцем, и он просил меня довести об этом до вашего сведения и просить у вас, с самыми серьезными и честными намерениями, разрешения для него продолжать это знакомство с вашей дочерью, синьориной Дианой.

Синьора подумала и сказала:

– Пусть продолжает!..

И я пошел домой.

Вечером мы опять все трое сидели у Роберто, и Диана хохотала и на разные лады рассказывала о моем посещении.

– А не правда ли, – настаивал я, – что я был очень эффектен? Какое впечатление я произвел на вашу маму?

Диана еще громче расхохоталась:

– На маму? Она печально посмотрела на меня и сказала: «Ах, povera Diana mia! [Бедная моя Диана!], если бы ты знала, сколько жуликов ходят по Риму в желтых перчатках!»