Екатерина Павловна, великая княжна - читать онлайн книгу. Автор: Детлеф Йена cтр.№ 16

Мария Федоровна и Екатерина действовали в рамках собственной концепции, противоречащей намерениям Александра и имеющей существенный недостаток: стремясь породниться с домом Габсбургов, они не учитывали всех мотивов, определявших политику российского императора. Борьбу с наполеоновской угрозой нельзя было ограничивать заключением брачного союза с Австрией, упуская из виду сложное переплетение интересов различных европейских держав в этой борьбе. Император понимал это, чего нельзя было сказать о его сестре. Она настойчиво стремилась к своей цели. Мать поддерживала ее во всем. И если это было нужно, обе дамы не гнушались интригами и могли сознательно и целенаправленно спровоцировать ссору. Екатерина считала, что до сих пор ей удавалось обводить своего брата вокруг пальца, что он почти зависим от нее. А теперь, по ее мнению, император должен был быть вдвойне благодарным сестре за столь выгодный для империи брачный проект, нацеленный против корсиканского узурпатора.

Однако события развивались совсем по другому сценарию. Стремление Екатерины Павловны возвыситься до Екатерины Великой вступало в противоречие с ее вздорным характером, доставшимся в наследство от отца. Чтобы проводить свою линию, девушка должна была гораздо лучше разбираться во всех тонкостях европейской политики. Ее брат смог извлечь для себя серьезный урок из поражения под Аустерлицем и принял трудные для себя решения. Настала пора и забыть кокетство в отношениях между братом и сестрой, по крайней мере не выражать свои чувства в прежней форме. В те очень непростые для себя месяцы Александр I подарил своей сестре брошь. Она сердечно поблагодарила его за подарок. Но вместо обычных ранее в таких случаях озорных шуток ответила со скромным смирением: «Что Вы сделали, дорогой Александр! Как Вам могла прийти в голову подобная мысль? Нет человека, более благодарного Вам, нежели я, но я очень огорчена; хотя Ваша брошь, мой дорогой друг, и доставила мне огромную, почти детскую радость, такой ценный подарок тяготит меня. Ради всего святого, Александр, обещайте мне, что это первый и последний подарок, который Вы мне делаете…» . Девушка хотела показать себя наивной, скромной и смиренной, хотя эта брошь, конечно же, не была первым ценным подарком ее брата.

Этот пример кажется сущей безделицей, если вспомнить, перед какими сложными политическими проблемами стояла в то время императорская семья. Но он помогает понять характер княжны. Говорят, что внешность обманчива. Многое из того, что делала Екатерина, казалось критически настроенному наблюдателю не совсем естественным. Ее сестра, Мария Павловна, манеры которой были просты и искренни, умела радоваться от всего сердца, в Екатерине же современники замечали наряду с обольстительной красотой молодости отсутствие непринужденной веселости. В ней не было той идущей от природы наивной непосредственности, которая, как правило, присуща молодым девушкам. Екатерина Павловна не умела чистосердечно восхищаться. Казалось, что она сознательно и целенаправленно контролирует каждый свой шаг, совсем как ее бабушка Екатерина II. Но это давалось ей нелегко, и все чаще непредсказуемые поступки девушки напоминали поведение ее отца Павла. Отсюда проистекали и некоторая неопределенность, искусственность в ее поведении, наигранная манерность, таившая в себе опасность превращения княжны в пустую жеманницу. Вместе с тем девушка не лишена была самоуверенности. Иными словами, с самого раннего возраста Екатерина была неоднозначной личностью и оставалась таковой на протяжении всей своей жизни, тем более что ей пришлось действовать в чрезвычайно сложной политической обстановке.

Поскольку своим честолюбием княжна напоминала Екатерину Великую, а характером — Павла I, брат Александр, имевший сходный жизненный опыт и воспитание, прекрасно понимал ее во всем. Их объединяло также и тяжелое переживание, связанное с убийством отца. К тому же Александр I был облечен властью, необходимой Екатерине для осуществления своих целей (если, конечно, император разделял эти цели). В союз брата и сестры входила и мать. Хотя вообще-то Александр считал, что женщинам в политике делать нечего, Мария Федоровна и Екатерина составляли для него исключение. Вдовствующая императрица писала своему сыну бесконечные письма с советами, касающимися политики, государственного управления и военных вопросов. Он учитывал ее пожелания из уважения к ней, а также потому, что свергнутый с его молчаливого согласия Павел I предоставил своей супруге широкие полномочия на случай, если она переживет его. Искусная в интригах Екатерина использовала в своих интересах зависимость сына от матери. Вряд ли можно назвать искренней и бескорыстной ее любовь к брату Александру. Тонко и изощренно она сделала его покорным своей воле, игнорируя неписаные правила поведения в угоду своим желаниям.

Ненависть к Наполеону, поражения Российской империи в 1805–1807 гг., присоединение к континентальной блокаде и слабость Пруссии не оставили для Марии Федоровны и Екатерины никаких других вариантов, кроме заключения династического союза с Габсбургами, даже если и не удавалось получить корону австрийской императрицы. Женщины, просчитывая в уме другие возможности, быстро поняли, что именно австрийский вариант наиболее выгоден с точки зрения политики. Летом 1807 г. Екатерина Павловна (к тому времени в свои девятнадцать лет девушка уже не была столь юной невестой) ясно увидела, что против ее брата выступил целый ряд противников. Когда российский император вернулся из Тильзита домой, его мать вначале вообще отказывалась выйти сыну навстречу. Вдовствующая императрица собрала вокруг себя своего рода оппозицию, к которой помимо прочих персон принадлежали граф Ростопчин, близкий друг Павла I, и придворный историограф Николай Карамзин. Эти люди категорически отвергали любую возможность проведения реформ в Российской империи, равно как и заключения рискованных компромиссов с Наполеоном. Екатерина вряд ли была причастна к появлению в этой среде разговоров о том, что нужно свергнуть императора и заменить его сестрой. Подобные мысли противоречат логике и дальнейшему развитию событий. Да и, собственно говоря, много ли было в истории Российской империи правителей, против которых не замышлялся бы заговор? Но слухи должны были льстить самолюбию Екатерины, хотя в то время она, конечно же, не была готова к столь высокой миссии.

О том, насколько серьезно Екатерина и Мария Федоровна изучали сложное военное положение Российской империи и как настойчиво искали выход, свидетельствуют самые разнообразные факты. В это время в Санкт-Петербурге снова появился баварский кронпринц Людвиг. Уже дважды ему приходилось уезжать ни с чем, но баварец оказался упорным и вновь стал свататься к Екатерине. Учитывая сложившиеся обстоятельства, обе дамы дали понять Людвигу, что его шансы равны нулю. И хотя кронпринц продолжал терпеливо ждать вплоть до осени 1808 г., его надежды не оправдались. Мария Федоровна видела перед собой более высокую цель. И не важно, кому принадлежала сама идея — матери или дочери. Они были едины в главном: австрийский император Франц I ^[6] должен был со временем стать супругом русской великой княжны Екатерины Павловны.

Франц I, последний император Священной Римской империи и первый с 1806 г. император Австрии, 3 апреля 1807 г. во второй раз овдовел. Его жена Мария Терезия, до замужества принцесса Неаполитанская, родила ему двенадцать детей и во время очередных родов скончалась. Если представить себе протяженность дорог и качество почтовой и курьерской службы, превращающие любой столь долгий путь, каким был путь из Вены в Санкт-Петербург, в мучение для лошадей, всадников и путешествующих в каретах, то вызывает большое удивление факт, что Екатерина уже 26 апреля 1807 г. в письме к своему брату сообщает о том, что она хотела бы стать верной супругой овдовевшему Францу и хорошей матерью всем его детям. Екатерина и Мария Федоровна должны были обладать изрядной долей хладнокровия и цинизма, чтобы предлагать австрийскому императору, только что похоронившему супругу, новый брак.