Одна маленькая вещь - читать онлайн книгу. Автор: Эрин Уатт cтр.№ 28

Мне снова кажется, что жизнь моя кончилась, не успев начаться. А мне только семнадцать. Окончание школы кажется бесконечно далеким. А что я буду делать после? Родители выбросили в урну мои заявки в колледж. Если их план сработает, я буду учиться в колледже Дарлинга.

Свобода кажется такой же далекой, как Париж, и такой же недосягаемой. От всех этих ограничений мне хочется бунтовать: бить окна, напиваться и заниматься сексом со всеми подряд. Не знаю, способ ли это что-то доказать родителям или желание ощутить независимость. Просто понимаю, что мне хочется орать. Куда ни гляну, везде вижу запертые двери, темные проходы, закрытые окна. Если и есть выход, то я не знаю, где он.

Обхватываю руками колени и пытаюсь сдержать слезы. Потом перестаю бороться с ними. Кому какое дело, что я плачу в школе? Вряд ли моя жизнь может стать еще более жалкой.

При звуке шагов я поднимаю голову. Не успеваю стереть слезы до того, как Чейз повернул за угол и появился в проходе.

Он резко останавливается, заметив меня, и тяжело вздыхает.

– Твою мать, – говорит он. – Ты не шутила насчет того, что постоянно плачешь.

Конечно. Кто еще может застукать меня рыдающей в школьной библиотеке? Я так же смущена, как и устала. Устала чувствовать стыд всякий раз, когда сталкиваюсь с Чейзом Доннели. Я не тружусь утирать слезы. Просто смотрю на него прямо и отвечаю:

– Я говорила тебе, что не могу контролировать это.

– На кого или на что ты злишься?

Я морщу лоб.

– Что?

– Ты сказала, что плачешь, когда злишься, а все думают, что тебе грустно. Что тебя разозлило?

– Я не злюсь. Мне грустно, – признаюсь я. – Я плачу, когда злюсь, плачу, когда грущу, и смеюсь, когда надо бы плакать. Это отстой.

Он снова вздыхает.

– Почему ты не на обеде?

– А ты почему?

– Хотел пораньше начать эссе по истории музыки. – Он делает неловкий шаг вперед. Затем отступает, как будто только сейчас вспомнил, с кем говорит и что ему не следует подходить ко мне.

– Да, именно этим занята и я, – ложь легко слетает с губ.

Его взгляд падает на книгу, лежащую рядом со мной на полу. Даже с такого расстояния он может прочитать название. «Изменения климата: глобальная эпидемия».

– Тебе стоит взять другую книгу в качестве источника, – любезно говорит он.

Я хмуро смотрю на него.

Кажется, он готов улыбнуться. Но вдруг он закрывает глаза и отодвигается еще чуть назад.

– Что? Боишься, что тебя увидят со мной? – поддразниваю я.

Чейз пожимает плечами.

– Нет. Я думаю о тебе.

– Что это значит?

– Возможно, тебя не должны видеть разговаривающей со мной.

– Почему нет? – с вызовом спрашиваю я, хотя ответ на этот вопрос очевиден.

Чейз подтверждает это.

– По известным причинам, Бэт. – А потом он добивает меня. – Но также из-за крестового похода Корзена.

– Джеффа? – тупо переспрашиваю я. – Какого крестового похода?

– Петиция, которую он везде распространяет. – Выражение лица у Чейза неясное, но, ручаюсь, оно скорее озадаченное, чем злое.

Он опирается широким плечом о книжную полку и старается не смотреть на меня. Длинные пальцы цепляются за пояс джинсов, большой продет в петлю для ремня. Я вспоминаю, как чувствовала эти пальцы на своей обнаженной коже, и мне снова хочется разрыдаться.

Я когда-нибудь перестану думать о той ночи? Я поняла: большинство никогда не забывают свой первый раз. Мне нельзя его помнить. Он случился с тем, с кем меня даже не должны видеть.

– Какая петиция? – спрашиваю я.

Еще одно равнодушное пожатие плечами. Только я знаю, что он вовсе не равнодушен к этому. Печаль читается в каждой напряженной линии его тела.

– Твой приятель Джефф…

– Он мне не приятель, – обрываю я. – Он просто встречался с моей сестрой.

Мы оба бледнеем при воспоминании о Рейчел. Она всегда будет стоять между нами. Всегда.

– Как бы там ни было, – говорит Чейз, – но он передавал везде свою петицию, пытаясь получить подпись у каждого в школе. Думаю, он надеется, что, если к нему присоединится достаточно народу, директору Гири ничего не останется, как вышвырнуть меня из школы.

Я сглатываю.

– Они пытаются выгнать тебя?

– Как будто ты не в курсе, – тихо говорит он. – Знаю, что родители Корзена говорили со школьным советом. – Он смотрит на меня. – Твои – тоже.

Я чувствую внутри тяжесть вины. Снова сглатываю.

– Видимо, школьный совет проигнорировал их, раз ты до сих пор тут.

– Да. Отчим встал на мою защиту. Не потому, что его заботит, в какую школу я хожу. Брайан просто не любит, когда им помыкают. Пока он хочет, чтобы я ходил в эту школу, можешь не сомневаться, я буду ходить сюда. Он сказал, что это дело принципа.

– Брайан… это вроде мэр? Твоя мама вышла за него, верно? – Я задаю вопрос раньше, чем успеваю прикусить язык. Почему? Почему я пытаюсь узнать его поближе?

– Да, весной. – В следующих словах слышится сарказм – Я обязательно поприсутствовал бы на свадьбе, но в тот момент был в полной недосягаемости. – Чейз мрачно смеется. – Так мама говорила всем. Как будто все эти придурки не знали, где я и почему не могу присутствовать.

Неловкость сжимает горло. О боже. Кажется, я коснулась чего-то, что его задевает. Я просто хотела немного побольше узнать о личной жизни Чейза. Теперь, когда я сделала это, все так… печально.

– Похоже, ты не очень любишь отчима, – осторожно говорю я.

– Не, он мне безразличен. Думаю, он нормальный чувак. Просто нам особо нечего сказать друг другу. – Чейз проводит рукой по волосам и резко выдыхает. – Твою мать, хочу курить.

– Тебе не стоит это делать, – тут же отвечаю я. Всегда говорю так всем, кто курит. – Это ужасная привычка.

Вместо ответа он задумчиво смотрит на меня.

Под его долгим, изучающим взглядом мои щеки краснеют.

– Что? – бормочу я.

– Не могу понять тебя, Бэт. – Голос у него низкий, настороженный.

– Сама себя понять не могу, – усмехаюсь, но мой собственный голос слаб, и улыбка натянута.

Чейз медленно придвигается ко мне, и мое сердце стучит быстрее. Не от желания, а потому что само его присутствие пугает. Он высокий и широкоплечий. Его подбородок покрыт щетиной. Джинсы рваные, а футболка обтягивает грудь.

– Я никогда раньше особо не плакала. Даже после того, как… – Я махнула рукой. Он знает, о чем я.