Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Дренда cтр.№ 34

Феллманн лечит биотоками и касанием. Ведет сеанс Кристина Лоская. Люди на встречах толпятся в очередях, падают в обмороки. Роман Котович фотографировал встречу в пассаже Hala Gwardii: лес курток, дубленок и теплых шапок окружает пожилого человека в светлом костюме, несомненно напоминающего проповедника. Они поднимают руки, потом прижимают их к глазам. На другом снимке довольные пациенты торопятся высказать благодарность. Те, кто не попал на встречу, довольствуются телебиосеансами, которые транслирует местное телевидение в Познани и Щецине. Veto рассказывает, что сеанс щецинского телевидения дал прекрасные результаты: сто двадцать человек прислали письма с благодарностью за вылеченные заболевания позвоночника и головную боль.

Потребность в телевизионных сеансах биоэнерготерапевтов растет. В 1989 году на Польское телевидение попадает советский психиатр и бывший спортсмен Анатолий Кашпировский, который уверяет, что в состоянии лечить гипнозом с помощью телевизионных волн. Ранее он обрел огромную популярность в СССР, но власти решили отказаться от передачи его программ после того, как будто бы отмечались случаи психоза, спровоцированные телевизионной гипнотерапией. Но польские эксперты сочли, что нет никаких препятствий для появления чудотворца на экране. Канал «Двойка» начал передавать «Встречу с психотерапевтом Анатолием Кашпировским» вечером, в prime time, и перед телевизорами мгновенно собирались миллионы зрителей.

У целителя характерная челка, делающая его похожим на Спока из фильма Star Trek, это придает ему некую странность. Программа монотонная: крупный план лица Кашпировского, который говорит в микрофон. Фон – сентиментальные звуки пианино. Ведущий предупреждает о побочных эффектах: кроме улучшения состояния здоровья может измениться цвет глаз, может вырасти новый зуб. Советует, как приготовиться к сеансу, рассказывает истории. Потом начинается отсчет. В период наибольшей популярности Кашпировского программу смотрели 76 % телезрителей, а сам целитель в знак признания получил особую статуэтку «Виктор». В это время он ездит по стране, встречается с Лехом Валенсой, проводит сеансы оздоровления вживую. Встречи организует фирма Westa, входной билет стоит 50 тысяч злотых, что журнал Polska Kronika Filmowa в 1990 году резко критикует как «аморальную торговлю надеждой».

Феллманн лечит биотоками и касанием. Ведет сеанс Кристина Лоская. Люди на встречах толпятся в очередях, падают в обмороки…

Сеанс в Лодзи в декабре 1991

Терапевт предупреждает, что его сеансы не заменяют традиционной медицины. «Я никакой не волшебник. И не шарлатан. Я хочу помочь вам поверить, что ваш организм – это совершенный инструмент», – говорил он в Лодзи. В зале Конгрессов мальчик в спортивном костюме преподнес ему цветы. «Никогда не дари цветов мужчинам, даже если хочешь их за что-то поблагодарить. Цветы дари только женщинам», – говорит Кашпировский. В зале смеются. Целитель появится в Польше еще не один раз в виде книги и на видеокассете, после чего в 1993 году станет заседать в Думе. Вскоре освободившееся после него место займет предприимчивый биоэнерготерапевт из города Подкова-Лесьна Збышек Новак и его «руки, которые лечат» с помощью телевизионных волн канала Polsat.

Польские эксперты сочли, что нет никаких препятствий для появления чудотворца на экране…

Внизу: терапевтический сеанс Анатолия Кашпировского, Киев, 1989

* * *

«Эдинбуржец», фельетонист журнала Res Publika (под этим псевдонимом скрывается социолог Яцек Курчевский) рассматривает «дикую, иррациональную культуру коллективного поведения»: «Коллективное поведение – это также квазипорнографическая писанина, сексуальная помощь, записанная на видеокассеты, сериалы о плохой и хорошей сестрах, гороскопы на неделю и на целый год, травы, которые лечат все, и макробиотическая диета, упражнения в дзен-буддизме и восточных боевых искусствах, хард-рок и панк-музыка». Эдинбуржец несколько ошеломлен калейдоскопом предложений для обычного потребителя – причем вовсе не новых, многие из них продолжают старые ярмарочные традиции – и альтернативной логикой, которой обусловлены подобные увлечения. «Народ верит в биоэнерготерапию, пресвятую деву Лежайскую, новую физику профессора Капры и новую биологию профессора Седлак, летающие тарелки и империю КГБ», – пишет он. Исследования Тадеуша Доктура из Варшавского университета доказывают, что в Польше, как и в других странах бывшего Восточного блока, больше людей, чем на Западе, провозглашают веру в астрологию и реинкарнацию. Десятилетие спустя Дорота Халл докажет, что этот феномен не только остается в силе, но и вступает в симбиоз с декларируемой опрашиваемыми христианской верой. Они не видят никаких противоречий.

Потребность в эзотерических услугах проявляется у каждого, вне зависимости от возраста и социального положения. Polska Kronika Filmowa в 1992 году публикует материал о людях, которые с помощью релаксации сбрасывают дневное бремя. «Наше тело – словно пустой футляр», – произносит мягкий голос. Гипнотизер в свободном свитере, удобном, как гостиничный халат. Камера движется по комнате, напоминающей интерьер дома культуры, приглядывается к сосредоточенным на релаксе лицам: вот интенсивно расслабляется мужчина в очках с тонкой оправой, вот женщина с большими клипсами в ушах, женщина с больным позвоночником. Старые и молодые. «Все тело наполняется энергией, тогда активизируется фиолетовый. Фиолетовый с переходом в белый». В отделанном панелями помещении участники встречи с помощью дыхания переносятся в третью действительность.

* * *

Эзотерика поп-культуры, ларька часто будет скрещиваться с философской: вот прекрасный знаток гнозиса Ежи Прокопюк становится редактором массового журнала «Волшебство». Хаос познания, который сбивал с толка Эдинбуржца, будет полностью усвоен и принят на страницах журнала bruLion. Вначале протестовавший против порядков, литературный журнал под руководством честолюбивого редактора Роберта Текели (Мартин Светлицкий в то время называет его «польским Малкольмом Маклареном») постепенно становился тем, чем за несколько лет до этого для американских читателей была антология Apocalypse Culture. Все, что появлялось в bruLion, было особым, маргинальным. Трансгрессивным. Де Сад, Батай, психоделика, нацисты. Мануэла Гретковская пишет о каннибализме. Сам Текели не скрывает своей увлеченности неортодоксальной духовностью. Но в какой-то момент он совершает крутой поворот – открывает радикальный католицизм и вступает в войну с явлениями, знание о которых в свое время распространял: с этих пор он станет называть их духовными угрозами. Но это уже более позднее время. Тогда в повсеместный оборот войдет термин New Age как попытка кодифицировать хаотичный фермент новых явлений и течений. Впрочем, это, как правило, будет нелестный ярлык.