Завет Локи  - читать онлайн книгу. Автор: Джоанн Харрис cтр.№ 67

Последовало довольно-таки длительное молчание. Потом Попрыгунья очень неуверенно сказала:

– По-моему, никакая это не загадка. Скорее некая побочно возникшая проблема.

– Не задумывайся над классификацией, – посоветовал я. – Подумай о том, что у меня действительно есть некий план. Подумала?

Я выразительно на нее посмотрел, и она улыбнулась.

– Да. Ведь у Локи всегда есть план, верно?

– Верно. И я обещаю, что непременно вернусь за тобой. Именем своим клянусь.

Она лишь молча кивнула. И не знаю уж почему, но этот ее безмолвный жест вызвал в моей душе такое мучительное чувство, словно некий клубок – что-то вроде колючей проволоки – опутал мое сердце и больно его стиснул. Да, я по-настоящему за нее тревожился – и эта тревога была тем более мучительной, что в настоящий момент я никак не смог бы приписать ее кому-то другому, – так что оставалось только удивляться, до чего быстро Попрыгунье удалось совершенно меня испортить, совратить своими человеческими чувствами. Душа моя была охвачена щемящей тоской. Внутри будто что-то дрожало. По-моему, это становилось как-то уж слишком похоже на любовь. На искреннюю заботу. На слабость.

– Попрыгунья, – спросил я, втайне опасаясь услышать самое страшное, – ты мне доверяешь?

Попрыгунья не задумываясь кивнула.

Я в отчаянии закрыл лицо руками и возопил:

– Ну неужели ты так ничему у меня не научилась?! Я же говорил: не доверяй никому. Поняла?

Попрыгунья растерянно на меня посмотрела.

– Но ты же сам сказал…

– Ах, да забудь ты, что я там тебе раньше говорил! – И с этими словами я развернул Слейпнира, и мы вновь устремились в глубины царства Сна, оставив позади созданный Архитектором мирок, который светился в темноте, как радужный мыльный пузырь.

Описав петлю и следуя за цветами ауры Оракула, которые до этого привели меня к Архитектору, я выбрался из царства Сна в тот телесный мир, где оставался двойник Мимира.

Связанная тончайшей нитью со своим, если можно так выразиться, «близнецом», голова Мимира крепко спала в этом мире – как долго, я даже и предполагать не осмеливался. Попрыгунья тоже обладала подобной «нитью жизни», и эта нить останется невредимой по крайней мере до тех пор, пока не лопнет созданный Оракулом мир-пузырь, а сам он не вернется к своему бодрствующему «я».

Время в царстве Сна течет иначе, позволяя сновидцу странствовать во времени и пространстве часами, а то и днями или даже неделями, дрейфуя без руля и без ветрил, тогда как в бодрствующем физическом мире может пройти всего несколько секунд. Но теперь и я снова оказался в физическом мире, а значит, на счету была каждая секунда, имел значение каждый вздох. Жизнь Попрыгуньи зависела сейчас от того, как долго еще Оракул будет спать, как быстро мне удастся отыскать его голову и смогу ли я убедить Одина отправиться со мной в царство Сна.

Я понимаю. При стольких «если» возникает ощущение, будто никакого плана у меня на самом деле и нет. Но даже если я и впрямь немного подтолкнул Попрыгунью, заставив ее поверить, что план наших дальнейших действий полностью составлен, я все же не солгал. Разве что дал понять, что знаю, как решить ту задачку про перевозчика. Собственно, проблема перевозчика – как и моя собственная – заключалась в том, чтобы никогда не позволять волку оставаться наедине с козой, а козе – наедине с капустой. Однако же мой вариант оказался несколько более сложным, ведь у меня несколько «коз и волков», и всех их нужно в итоге разместить на разных берегах реки Сновидений, да еще и в разных местах; я уж не говорю уж о самом перевозчике, то есть обо мне, ибо возможность выжить даже в столь запутанной ситуации для меня по-прежнему имела кое-какое значение.

Но как же я надеялся добиться искомых результатов, спросите вы, в полном одиночестве да еще и лишенный физической формы? Ну, в свое время мне удалось выяснить, например, такую важную вещь: о любом существе можно многое узнать уже по тому, какие сны ему снятся. Так что сон Мимира дал мне немало пищи для размышлений; особенно его мечты об огромном храме, символ в виде креста, высеченного на поверхности камня, и гигантский орган с таким странным для слуха названием Machina Brava, а также, разумеется, личность настоящего Архитектора. Все это в сочетании с тем фактом, что в мелькании миллионов подписей и прочих личных знаков, которые я видел на поверхности реки Сновидений, цвета ауры Оракула были отчетливо различимы и представлялись тесно связанными с другим набором цветов – то есть с аурой какого-то человека. Неужели кто-то из людей действительно выкопал из земли голову Мимира? И этого несчастного тоже угораздило попасть под воздействие чар проклятой башки, пророчества которой некогда так дорого обошлись асам?

Верхом на Слейпнире я продолжал идти по следу, оставленному аурой Оракула. Ее цвета отчетливо проступали в путанице прочих, менее значимых, следов. Впрочем, и тот, второй след тоже был виден мне достаточно хорошо; иногда он пересекался со следом Оракула, иногда вился где-то рядом, и в итоге, как я и предполагал, эти следы привели меня в некий почти узнаваемый мир. Мир ярких чудесных красок – зеленой, золотой и серебристо-голубой, цвета льда. Мир гор и долин; мир покрытого вечными льдами Севера и плодоносного Юга; мир, где берега всех островов и материков омывают воды Единого Океана…

Прошло уже очень много времени с тех пор, как я, увлекаемый Хеймдаллем, рухнул с парапета Асгарда вниз, в долину Идавёлль. В те времена мир, где обитало племя Людей, был темным, холодным, жестоким. Солнце и Луна были проглочены чудовищными волками; с гор в долины сползли ледники; армии живых мертвецов заполонили землю, вынырнув из многочисленных притоков реки Сновидений, и огромная их армия собралась в замерзшем Железном Лесу. Ну да, вы правы: в моем тогдашнем положении следить за переменами климата было невозможно. Но мне было известно, что трехгодичная Зимняя Война здорово опустошила землю и изрядно выкосила людское население, превратив людей в подобие падальщиков, питающихся разлагающимися останками своего мира. И я, видя, во что превращается земля, швырнул голову Мимира с парапета Асгарда вниз, в самые темные глубины этой скованной льдами земли, надеясь, что там она навсегда и сгинет. Но, как оказалось, проклятая башка ухитрилась не только уцелеть в этом страшном и чужом для нее мире, но и нашла себе пристанище в теле человека, дабы с его помощью и впредь воплощать в жизнь свои коварные планы.

Конечно же, именно так все и было! Я, собственно, и ожидал, что Мимир сумеет выжить – он всегда был чрезвычайно изобретательным. Но когда мы со Слейпниром вынырнули из туманного хаоса реки Сновидений, я все же не поверил собственным глазам. Я буквально замер при виде тех перемен, которые претерпел наш мир с тех пор, как я видел его в последний раз перед концом света. Пространство между равниной Идавёлль и Железным Лесом, некогда окутанное дымом и опустошенное, выглядело теперь совершенно иначе. Вместо темного неба, скрытого клубами дыма, я видел над головой безупречную синеву, лишь слегка запятнанную крошечными кудрявыми облачками. А вместо безлюдной искореженной равнины передо мной расстилался большой, полный жизни город: деревянные двухэтажные дома; узкие, вымощенные булыжником улицы, ведущие к реке; а на заднем плане высоко над крышами домов вздымались башни и шпили из золотистого, но как бы слегка закопченного камня.