Любовь литовской княжны - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 24

– Тебе-то чего новгородцев бояться? – хмыкнул Копуша. – На тебя глядючи, подаяние кинуть хочется, а не пояс и подолы щупать.

– Юная девица у купцов дороже китайского шелка ценится, храбрый нукер. Лучшие красавицы не токмо в богатых дворцах рождаются, но и в лачугах нищенских… – осторожно ответил старик.

– Я же сказывал, Пестун! – торжествующе вскинул палец хромой холоп. – Хороший ушкуйник даже в самой нищей дыре добычу найти сумеет! Коли разбойники в Сарае задержатся, обязательно в каждый нужник свой нос засунут! Не жемчуга самоцветные, так хоть прелестниц юных у голодранцев убогих отберут.

– Показывай, старик, – дернул подбородком княжич.

– Смилуйся, царевич! – вскинул руки к небу старый рыбак.

– Да не девиц, бестолочь! – поморщился Василий. – К лодке отведи!

Старик чуть успокоился, приободрился, поднялся с колен и спешно засеменил по проулку.

Лодка старого Мехмеда, спрятанная среди камышей в полуверсте ниже Сарая, оказалась весьма солидной:двухмачтовая, сшитая из лиственного теса, она имела не меньше полутора саженей в ширину и добрых шести саженей в длину, плюс к тому с надстройками на носу и на корме. В общем – нищета старика и вправду оказалась показной, а его драный халат и безразмерные шлепанцы были надеты именно на случай встречи с разбойниками. И да – в вонючем грязном поясе татарина наверняка было вшито несколько серебряных, а то и золотых монет на самый крайний случай.

– Ты знаешь, старик, что у тебя все дно дырявое?! – громко поинтересовался Копуша, когда путники уже поднялись на борт. В центре корабля через распахнутые люки просвечивало сквозь переплетную ивовую лозу песчаное дно Ахтубы.

– Знамо, дырявое, – не стал спорить рыбак. – А как бы я иначе улов из лиманов в город свежим доставлял? Живую добычу в трюм, снулую в бочку с солью. Так и живем… Айрат, поднимай кормовой, мы отплываем! А потом закрой щитами трюм, наши гости волнуются.

Айратом был четырнадцатилетний курносый мальчуган, стороживший корабль, пока отец бегал за семьей. Вестимо – один из сыновей Мехмеда. Маленький рыбак быстро и умело вздернул небольшой треугольный парус, после чего замахал на пассажиров, указывая на корму, схватился за длинное весло с узкой лопастью. Люди послушно прошли вдоль судна, корма просела, нос подвсплыл, мальчишка толкнулся от травы – и лодка соскользнула на стремнину.

Парус, как понял Василий, требовался только для управляемости этим довольно крупным судном. Беглецы спасались вниз по течению, и Ахтуба весьма бодро уносила путников и без всякого ветра.

– Куда мы, Мехмед? – спросил княжич, глядя на проплывающий мимо кустарник.

– Вверх по реке нельзя, царевич, – чуть поклонился удерживающий кормовое весло рыбак. – Там разбойники. Мыслю, на Волгу лучше тоже не показываться. Ушкуйники, коли уж пришли, завсегда всех путников грабят, царевич. Мимо них не проскочить.

– Я не спрашивал, почему мы плывем вниз, Мехмед, – покачал головой Василий. – Это и так понятно. Я хочу знать, куда ты направляешься?

– Внизу много проток и заводей, царевич, скрытых островов и камышовых полей, – пожал плечами татарин. – Я хорошо их знаю. Укроемся там и переждем до середины лета.

– Так долго? – удивился паренек.

– Ушкуйники после Сарая к Астрахани пойдут, посему спешить нам некуда, – потянул рулевое весло на себя старик. – Чем дольше в камышах просидим, тем спокойнее, царевич. Новгородцы после Астрахани либо дальше, в Персию, поплывут, либо обратно к Вятке. Посему через месяц надобно будет на разведку сплавать, царевич. Коли разбойники дальше на юг пошли, придется улов распродавать и обратно в протоки прятаться. Они ведь осенью все едино обратно двинутся и опять грабить станут. А коли ушкуйники домой повернут, то и нам в Сарай возвертаться можно, царевич.

– Вижу, у тебя есть опыт, Мехмед.

– Всю жизнь на воде, царевич, – признался рыбак. Немного помолчал. Спросил: – Ты спрячешься со мной, царевич? Я все сие время полагал ставить снасти, а семью оставить на одном из островов в полной скудости и скуке, царевич. Там токмо шалаши да соль. Дров нет, костра мы на ловах не разводим. Боюсь разочаровать тебя, царевич. Хотя, конечно, сие убогое укрытие станет на лето самым безопасным местом в Орде… Царевич… Да?

Княжич промолчал, задумчиво глядя на проплывающие мимо берега. Он пытался переварить, переосмыслить все случившееся с ним за последние пару часов. А произошло очень и очень многое. Пожалуй что, даже больше, нежели за всю минувшую зиму и весну.

Во-первых – сегодня он не стал сражаться против ушкуйников.

Сиречь – схватиться с новгородцами Василию все-таки пришлось. Однако – он не стал сражаться за Орду! Княжич дрался только за себя.

И во-вторых – сегодня он скрылся из Сарая.

Теперь московский заложник пытался понять: что из всего этого случилось само собой, а что – по его собственной воле.

Пареньку не хотелось признаваться даже самому себе, что он струсил, что попытался сбежать, дабы снова не оказаться в сече. Что испугался возможной смерти… И уговорить себя оказалось легко – ведь пару часов назад Василий лично сразил троих из новгородских разбойников! Не сбежал, не сдался – а вступил в битву и победил!

Но тем не менее – сейчас он плыл прочь из города, в котором находился по уговору своего отца и царя Тохтамыша! Плыл из шумного богатого Сарая, в котором остались его друзья, его учителя, в котором ему нравилось, к которому он привык. В котором ему было хорошо!

Поэтому больше всего на свете княжичу Василию хотелось вернуться туда, во дворец. Вернуться домой!

Но как можно внятно и правдоподобно описать все случившееся царю Тохтамышу и его сыновьям? Как оправдать свое исчезновение в час опасности и возвращение спустя несколько месяцев?

Причем вернуться раньше середины лета, похоже, никак не получится.

Здесь было над чем подумать… Пока мимо проплывают заросли камышей и редкие кроны осин, серебристый кустарник и полоски проток между топкими заболоченными островами.

Прошло больше часа, прежде чем княжич Василий Дмитриевич наконец-то принял правильное решение. Трудное, но единственно возможное.

– Ты должен немедленно доставить меня в Персию, Мехмед! – прервал свое долгое молчание паренек.

– В Персию?! – от удивления рыбак даже забыл добавить свое неизменное «царевич». – Прямо сейчас?!

– Ты сам сказал, Мехмед, что после Сарая ушкуйники направятся к Астрахани, а потом через море. Мне нужно успеть туда раньше. Так быстро, чтобы покинуть Тебриз до появления новгородцев.

– Но я… Мы… – Старик пожевал губами. – Но у меня нет припасов для столь долгого пути! И мне… Мне надобно кормить семью, царевич. Я не могу бросить ловы и уплыть на столь долгий…

– Пестун! – громко окликнул холопа княжич. – Ты ведь прихватил с собой кошели с серебром? Дай рыбаку аванс. Мы плывем в Персию!