Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом - читать онлайн книгу. Автор: Валери Плейм Уилсон cтр.№ 68

Через три недели представители ЦРУ заявили моим адвокатам, что постановление ХХХХХХХХХХХ остается в силе, а потом я получила от Комиссии извещение, в котором говорилось следующее: «Центральное разведывательное управление повторно рассмотрело вопрос относительно конфиденциальности некоторых сведений, содержащихся в вашей рукописи, и вынесло решение, в соответствии с которым данная информация по-прежнему признается секретной, вследствие чего ваша рукопись (в ее нынешнем варианте) не может быть допущена к публикации». Резолюция, разумеется, не была ничем аргументирована. Далее приводился полный перечень купюр (с указанием строк) из второй части текста. Через неделю два адвоката, помогавшие мне бороться за мою книгу, приехали из Нью-Йорка в Вашингтон, чтобы лично встретиться с юристами ЦРУ и председателем КНП и обсудить перспективы дальнейшего взаимодействия. Оба обладали достаточным опытом и авторитетом: Дэвид Смолмен, известный защитник свободы слова и прочих прав, гарантированных Первой поправкой к Конституции, раньше работал в крупной юридической фирме «Симпсон Тэчер и Бартлетт» и в качестве внештатного советника долгое время сотрудничал с компанией «Инвестигейтив репортерс энд эдиторс инкорпорейтед», организующей независимые журналистские расследования. Его коллега Лиза Э. Дэвис, выпускница Гарварда, занималась правовыми вопросами в сфере шоу-бизнеса и состояла в штате нью-йоркской юридической фирмы «Франкфурт Кернит Кляйн энд Зельц». В ЦРУ нас приняли вполне радушно. В начале встречи Дэвид заявил, что я, со своей стороны, разумеется, намерена продолжать тесно сотрудничать с КНП в целях защиты национальной безопасности и сохранения конфиденциальности секретной информации, однако при этом, по его мнению, не существует никаких разумных причин или законных оснований для того, чтобы подвергать цензуре сведения, которые не являются секретными. Главный юридический советник ЦРУ, со своей стороны, подчеркнул, что Управление ни в коем случае «не хочет вступать в конфронтацию» из-за этой книги. Оказалось, что советник лично ознакомился с моей рукописью (неслыханное дело!) и счел ее «вполне безвредной». Позднее, обсуждая итоги встречи у меня дома, мы с Дэвидом и Лизой искренне радовались тому, что нам не придется придумывать, как обойти казавшийся непреодолимым запрет ЦРУ на ХХХХХХХХХХХХХХ. Никому из нас не хотелось затевать тяжбу по этому поводу. В нынешней ситуации нам, возможно, удастся найти компромиссное решение, при котором все требования Конторы будут соблюдены в исправленной версии книги, и она в конце концов все-таки поступит в издательство.

Следующее заседание КНП назначили на 1 декабря. Я отправилась туда в надежде достичь наконец желанного компромисса. После приветствий и комплиментов в мой адрес, предусмотренных этикетом, глава Комиссии перешел к делу: он предложил мне два возможных варианта переделки книги в соответствии с требованиями ЦРУ. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ я могла написать, что я ХХХХХХХХ работала на ЦРУ, и ХХХХХХХ возложена ответственность за международные операции по поиску оружия массового уничтожения в Ираке. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ.

В немом возмущении я уставилась на председателя. Кое-как оправившись от потрясения, я постаралась сформулировать свое мнение по этому поводу. Мой голос звучал глухо и напряженно:

— Неужели вы всерьез думаете, что после того, через что нам с мужем пришлось пройти за последние три года, я смогу написать ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. Все попросту решат, что я выжила из ума!

Я говорила это искренне и при этом изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Как потом выяснилось, мои слова обидели главу КНП, который надеялся, что я приму его предложение. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Второй вариант понравился мне не больше первого, но на этот раз я предпочла оставить свое мнение при себе — лишь кивнула и обещала подумать. При этом я вовсе не лицемерила: разумеется, такой подход к делу не вызывал у меня особого оптимизма, но в сложившихся обстоятельствах я была готова пойти на любые (точнее, почти любые) уступки. Видя мое смятение, члены Комиссии решили немного меня утешить и отдали мне отредактированную ХХХХХХХХ половину моей рукописи, которую, по их словам, я теперь могла передать своим издателям. Домой пришлось добираться долго — через все вашингтонские пробки. Всю дорогу я пыталась справиться с нараставшим отчаянием. Финансовые обстоятельства нашей семьи требовали своевременного выполнения моего контракта с издательством. Мне не оставили выбора: я должна была стоять на своем, чтобы заставить ЦРУ изменить решение.

Дома мы с Джо долго обсуждали эту странную ситуацию. В конце концов мы пришли к выводу, что новый директор ЦРУ, генерал Майкл Хайден, наверняка не в курсе дела. Хайден имел репутацию проницательного человека и все годы своей службы «рубил правду сплеча». Если он и впрямь был таким честным и деловым, вряд ли ему импонировала абсурдная и противозаконная позиция ЦРУ в вопросе, связанном с изданием моей книги. Мы решили обратиться за помощью и советом к одному весьма уважаемому сенатору-демократу. Мы надеялись, что он хотя бы согласится рассказать об обстоятельствах нашего дела Хайдену в частном порядке, так чтобы не ставить никого в неловкое положение. На нашей встрече с сенатором присутствовали еще два высокопоставленных чиновника. Мне задавали довольно сложные и неудобные вопросы, но я старалась отвечать как можно искреннее и подробнее. Помнится, я потом сказала Джо, что сенатор вряд ли станет нам помогать. Джо заверил меня, что я ошибаюсь и что задавать вопросы с подвохом (вроде, например, такого: «Может быть, вы написали книгу с исключительно коммерческими целями?») входит в непосредственные обязанности всех сенаторов. На основе полученных ответов они делают выводы и принимают решения.

Разумеется, Джо оказался прав. На следующий день мне позвонили и сообщили, что сенатор поговорил с генералом Хайденом сразу после нашей встречи и рекомендовал ему попытаться найти компромисс, сохранив конфиденциальность секретной информации и при этом все-таки позволив мне издать книгу. Генерал пообещал, что лично позвонит мне и даст необходимые разъяснения. Я была благодарна сенатору за помощь и стала ждать звонка. Если честно, меня очень удивила готовность директора ЦРУ связаться со мной напрямую (давно я так ничему не удивлялась). И вот я ждала, и ждала, и ждала… На пятый день я уже начала беспокоиться: никуда не выходила из дому, чтобы, не дай бог, не пропустить долгожданный звонок. Наконец телефон зазвонил. Это был не генерал.

Член КНП пригласил меня явиться на встречу в их офис на следующий день.

— В котором часу мне прийти? — спросила я.

На этот раз встреча проходила не в конференц-зале, а в кабинете председателя. Он сидел за столом прямо передо мной и медленно читал по бумажке: «После звонка сенатора… хм… генералу… хм… решение по вашему делу, принятое на „седьмом этаже“, подверглось пересмотру». Затем председатель еще раз повторил то, что я уже слышала на предыдущих двух заседаниях: высшее руководство ЦРУ по неизвестным до сих пор причинам ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. Я, беззащитная жертва бюрократии, словно стала героиней фильма «День сурка» — того самого, в котором Биллу Мюррею приходилось проживать один и тот же день снова и снова. Герой той комедии вынужден был измениться в лучшую сторону, чтобы прервать бесконечную повторяемость событий. В моей версии «дня сурка» сотрудники ЦРУ без конца говорили мне одно и то же, и я понятия не имела, как сдвинуть дело с мертвой точки. Со мной разговаривали как с умственно отсталым ребенком — будто я ничего не способна понять с первого раза. Так ведь нет, мне давно уже все было ясно! Просто я не хотела сдаваться. Я надеялась, что КНП сдержит обещание и отдаст мне ХХХХХ половину рукописи, хотя бы в урезанном виде, чтобы мы с редактором смогли каким-то образом перекомпоновать книгу с учетом внесенных изменений. Я знала, что в итоге от моего первоначального замысла наверняка камня на камне не останется, но сейчас я просто хотела, чтобы мне вернули ХХХХХ половину книги.