Великий князь Владимир Мономах - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Карпов cтр.№ 28

Страница

Но для того, чтобы мятеж и в самом деле утих, необходимо было принять неотложные меры, способные успокоить народ. Именно с этих неотложных мер и началось киевское княжение Владимира Мономаха.

Главной причиной киевского восстания 1113 года историки единодушно признают непомерное ростовщичество, бесконтрольный и ничем не сдерживаемый рост процентной ставки, когда за неуплату долга и процентов со взятой в долг суммы люди оказывались в долговом рабстве. Насколько острым оказался этот вопрос в годы княжения Святополка Изяславича, видно из поучения, с которым киевский митрополит Никифор — по-видимому, вскоре после своего поставления на кафедру — обратился «ко игуменом, и ко всему иерейскому и диаконскому чину, и к мирским людем». Поучая паству накануне Великого поста, он особо остановился на грехе «лихоимания»: по его словам, «великий рез» (то есть высокий процент), «якоже змия», «изъедает» людей. «Отдаждь должником долги, — повторяет святитель слова главной христианской молитвы, — аще ли то немощно, поне да (хотя бы. — А.К.) великий рез остави». Пост бесполезен для того, кто занимается «резоиманием», то есть даёт деньги в рост: если «емлеши рез на брате», то «никоея же ти пользы бысть; постя бо ся мниши себе (то есть почитаешь себя постящимся. — А.К.), а мясо ядый — не мяса овчая, ни инех скот... но плоть братию; режа бо жилы и закалая его злым ножем — лихоиманием неправедныя мзды тяжкаго реза» (138. С. 569; 79. С. 186—187).

С этим-то злом и предстояло бороться Владимиру Мономаху. Уже вскоре после вступления в Киев он созвал «дружину свою» (в данном случае своих ближайших советников) в Берестовом — старой пригородной резиденции киевских князей — и принял здесь установления об ограничении ростовщичества — знаменитый «Устав Владимира Всеволодовича», вошедший в состав «Русской Правды» — свода законов, действовавших на территории Руси до конца XV века. По этому уставу (статья 53-я так называемой «Пространной Правды») был отменён тот самый «великий рез», о котором с гневом и осуждением говорил митрополит Никифор. Если кредитор получал в качестве процентов с долга сумму, превышающую сам долг, то он лишался права претендовать на остаток (саму сумму долга) и долг считался выплаченным полностью. Соответственно, максимальной ставкой при крупных долгосрочных займах были признаны 100 процентов («два реза», по терминологии того времени). Таким образом, сама практика отдачи денег в рост была сохранена и законодательно не запрещалась (хотя и осуждалась Церковью); высоким оставался и процент при совершении сделок, но, главное, был ограничен произвол кредиторов, определён максимум процентной ставки. Должник получал возможность всё-таки выплатить долг и тем самым избежать закабаления. С принятием «Устава» были аннулированы и те старые долги, по которым кредиторы-ростовщики уже получили в качестве процентов «три реза» — 150 процентов от взятой в долг суммы. А значит, сотни киевлян из числа торговцев, ремесленников и прочей «простой чади» освобождались от нависшей над ними угрозы публичной продажи с торгов их имущества, членов их семей и их самих.

Объём установлений Владимира Мономаха в составе «Русской Правды» точно не определён ^[132]. Большинство историков, однако, полагают, что именно Мономахом были приняты законы, следующие в тексте «Русской Правды» сразу же за статьёй об ограничении ростовщичества (176. С. 205—207). Этими законами были защищены финансовые интересы купцов («гостей») — причём как русских, так и иноземных, что, несомненно, также должно было способствовать экономическому развитию Киева и других русских городов.

Текст «Русской Правды» содержит и имена тех «княжеских мужей», которые вместе с Мономахом вырабатывали приемлемые для всех правовые нормы. Среди них были и люди князя Олега Святославича, что свидетельствует о поддержке им и его братом Давыдом тех мер, которые принимал новый киевский князь, равно как и о признании ими легитимности Владимира в качестве киевского князя. Правда, личности не всех «княжеских мужей» могут быть установлены по другим источникам. Во всяком случае, здесь были киевский тысяцкий Ратибор, бывший воеводой ещё отца Мономаха, князя Всеволода Ярославича, а затем перешедший на службу к Владимиру; переяславский тысяцкий Станислав, предположительно отождествляемый со Станиславом Тудковичем (или Туковичем) Добрым, сыном Тукы, бывшего боярина киевского князя Изяслава Ярославича; а также боярин Олега Святославича Иванко Чудинович (отец последнего, Чудин, также служил князю Изяславу и участвовал в создании так называемой «Правды Ярославичей» — свода установлений, принятых совместно Изяславом, Святославом и Всеволодом; по всей вероятности, после изгнания Изяслава он остался на службе у нового киевского князя Святослава Ярославича, а затем перешёл к Олегу). Примечательно, что в совещании с князем приняли участие «тысяцкие» (представители городского населения) не только Киева, но и ближних к Киеву Переяславля и Белгорода.

Текст «Устава Владимира Всеволодовича» и двух последующих статей приведён ниже — причём в подлиннике, а не в переводе. Это объясняется тем, что каждая статья требует подробного комментария, в котором раскрывается смысл принятых установлений.

Устав Владимира Всеволодовича

(из «Русской Правды»)

...А се уставить Володимеръ Всеволодичь по Святополце, созва дружину свою на Берестовемь: Ратибора, киевьского тысячьского, Прокопью, белогородьского тысячьского, Станислава, переяславьского тысячьского, Нажира, Мирослава, Иванка Чюдиновича, Олгова мужа, и уставили до третьяго реза, оже емлеть въ треть куны; аже кто возметь два pезa, то то ему взяти исто; паки ли возметь три резы, то иста ему не взяти ^[133].

Страница