Океан - читать онлайн книгу. Автор: Диана Лилит cтр.№ 71

– Раз мы уже открыли шампанское, а Леа, как обычно, опаздывает, думаю, мне стоит начать без нее… – начал говорить мой друг. Голос его звучал так, словно сейчас он произнесет тост.

Мы перестали ржать и разговаривать. Все внимание было сосредоточено на Клементе.

Он усмехнулся в ответ на нашу реакцию.

– Ну… продолжай! – Стиви заерзал на месте.

– Вы собираетесь пожениться? – с улыбкой спросила Авалон.

– Нет. Завтра мы уезжаем из Квебека навсегда, – ответил Клемент. На лице его появилась легкая полуулыбка, а в глазах – неуверенность и печаль.

Никто не сказал ни слова. Каждый из нас был немного не готов к такому повороту.

– Серьезно? Уже завтра? Почему раньше не сообщил? – удивленно произнес я.

– Я не знаю, – пожал плечами Клемент. Кажется, он сам сомневался по поводу отъезда.

Мы переглянулись с Бэйл, Стивом и Авалон, но не стали продолжать обсуждение новости. Просто мы совсем не ожидали этого.

Что означает «навсегда»?

Да, это не значит, что мы никогда в жизни не увидим Клемента и Леа.

Но это значит то, что больше мы никогда не будем вот так собираться все вместе.

Это значит, что мы больше не будем зависать в скейт-парке.

Это значит, что совместным вечеринкам конец.

Это значит – никаких путешествий вместе, никаких воспоминаний.

Это означает конец.

Может, я слишком сентиментален, но пока мы молча пили, в моей памяти начали всплывать все самые яркие моменты прошлого.

Как Клемент подошел ко мне на скейт-площадке и спросил, почему я никогда не катаюсь. Как он познакомил меня с Леа. Никогда не забуду, как быстро и сильно влюбился в нее.

Наши домашние посиделки с пивом и сигаретами. Чаепития в саду у Нико. Утренние визиты Леа в мою комнату. Наши совместные поездки. Тусовки. Переживания и радости.

Мы продолжали молча пить. Прошло уже около тридцати минут, а никто до сих пор не обмолвился ни словом. Мы потихоньку пьянели.

Но вдруг среди бесконечного круговорота мыслей в мою не совсем трезвую голову «вернулось» что-то странное.

– Клем! – окликнул я.

Друг поднял свои темные глаза и кивнул в мою сторону.

– Можно тебя на секунду? – Наверняка со стороны я выглядел чересчур нервным.

Клемент поднялся с пледа, который мы расстелили на траве, и последовал за мной к небольшому пирсу у пруда. Ребята провожали нас настороженными взглядами.

– Что-то случилось? – спросил он.

В этот момент я впал в ступор.

Должен ли я это говорить?

Что случится, если я это сделаю?

Стоит ли лезть в чужие отношения?

– Ты мой друг… Я должен сказать… – промямлил я. Голова от алкоголя сильно кружилась, а язык заплетался.

– Эй, ты чего так волнуешься? – спросил Клемент, усаживаясь на пирс и зажигая сигарету.

Я присел рядом.

– Может быть, я буду не прав, поступая так…

– Океан, просто скажи. – Клемент вздохнул.

– Леа до сих пор не рассталась с Нико. Она врет тебе насчет того, что проводит время дома с родителями. И все еще встречается с ним.

Правильно ли я поступил? Черт его знает. Мне стало легче. Я ведь должен был предупредить. Мой лучший друг готов отказаться от своего будущего ради девушки, которая обманывает его. Бросить все, залезть в долги, уехать так далеко… А она этого даже не ценит.

Пусть это не самый подходящий момент для такой правды, но черт… Они же завтра уезжают. Моя вина, что я дотянул до последнего. Нужно было раньше сказать ему. Кто знает, как бы сейчас сложились их планы.

Возможно, я бы и продолжал молчать, но алкоголь сделал свое дело.

Однако в ответ на мои слова Клемент лишь усмехнулся, выдыхая сигаретный дым.

– Эй, это правда. Я не вру! – предупредил я.

Клем посмотрел мне в глаза. Усмешка превратилась в улыбку, наполненную грустью.

– Я все знаю, Океан, – ответил он.

Мои глаза расширились от удивления.

– Что?.. Тогда почему… Почему не скажешь ей? Как вы вообще все еще вместе?! И ты даже не устроил скандал по этому поводу?! Это же просто немыслимо! Ты жертвуешь всем ради нее, а она так легкомысленно поступает! Ты должен был…

– Я же люблю ее, – спокойно ответил Клемент, обрывая бессвязный поток моего яростного непонимания.

Мне хотелось еще что-нибудь сказать, но вместо этого я сделал глубокий вдох.

Мы остались курить на пирсе в полной тишине, глядя, как пруд с лебедями медленно погружается в туманные сумерки.

Я не знаю, как так случилось, что обычный пикник в парке плавно превратился в поход в клуб. Помню лишь то, как мирно все мы встретили закат на пирсе у пруда, а затем двинули в город непонятно зачем.

Музыка тут орала громче, чем обычно. На сцене тусила какая-то группа. Я даже не мог определить жанр, в котором она играла. Некая смесь рока, хауса, электро и гранжа. Что-то экспериментальное.

Здесь было так много людей, и все они что-то визжали, прыгали, целовались, закрывали глаза, пили и дрались. Не клуб, а Содом и Гоморра. Изюминку вечеринке придавал необычный дресс-код. Посетители были наряжены так, словно это не грязная вечеринка, а бал XVIII века.

Отдалившись от компании своих друзей, я поднялся на второй этаж зала и перелез через перила, свесив ноги. Теперь я сидел на балконе, с которого открывался завораживающий вид на толпу. Здесь никого не было, а потому я успокоился. Мне не хотелось пить, танцевать или веселиться. Просто хотелось отдыхать.

Чтобы скрыться от неприятной музыки, я вытащил из кармана телефон и наушники. Включив что-то из Скрябина, стал наблюдать за людьми, которые ритмично толкались на танцполе. Под соответствующее музыкальное сопровождение это выглядело весьма приятно. Я словно наркоман сидел с идиотской улыбкой на лице и рассматривал каждого, кто попадался мне на глаза.

Около барной стойки увидел Стива и Авалон. Они стояли, оперевшись о край, и о чем-то увлеченно беседовали. Интересно, как в таком шуме можно разговаривать? Авалон смеялась и выглядела очень радостной, а Стив то и дело пытался чем-то ее развеселить. Внезапно он взял ее за руку и, притянув к себе, обнял.

В тот момент, когда они поцеловались, я перестал улыбаться. Слегка нахмурившись, наблюдал за своими друзьями, а в сердце в это время зарождалась приятная меланхолия.

Толпа вдруг превратилась в волнующееся серое море, а эти двое возвышались над ним и ярко сияли.

Но когда в этой же толпе я увидел до боли знакомое лицо, мне стало не по себе.