Россия в эпоху постправды. Здравый смысл против информационного шума - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мовчан cтр.№ 124

Сегодня мир освоил понятие бесконечных денег — денег, которых можно напечатать сколько угодно. Правительства освоили дефицитные бюджеты и механизмы налоговой и инфляционной конфискации. Это значит, что капитал больше нельзя будет сохранить в деньгах — равно как в золоте, бриллиантах или любом другом символе стоимости, реальной стоимости не имеющем. А роботизация будет идти все дальше и дальше, и настоящим капиталом будут становиться права на интеллектуальную собственность, информацию и владение машинами. Если ты владеешь таким капиталом, то ты — богатый человек, человек первого сословия. Если ты не владеешь роботами, ты должен быть хорошим профессионалом в нероботизируемых областях. Профессионалы будут вторым сословием, тоже обеспеченным и уважаемым. А третье сословие — основная масса людей без особых талантов, которые не могут применить свой труд (работают роботы!). Они, видимо, будут жить на базовый доход и воспроизводить население. Это будет трехсословный мир — владельцы капитала, профессионалы и потребители фиксированного дохода. В том, что касается личных доходов, неравенство, не исключено, будет гораздо большим, чем сейчас. Разница в возможностях владельца капитала, профессионала и получателя базового дохода окажется значительно больше, поскольку будет создано множество новых дорогих возможностей — возможность получать невиданный уровень сервиса, возможность существенно дольше жить, возможность совершенствовать свое тело, возможность жить в особо привлекательных местах.

Государства будут стремиться изымать у владельцев капитал (через налоги, в том числе — на наследство) — а владельцы будут постепенно терять сегодняшние возможности бегства от налогов: страны постепенно идут к соглашению о налоговой прозрачности и обложении капитала по месту применения. Так что, возможно, через 100 лет средняя ставка налога на капитальный доход будет намного выше, чем ставка налога на трудовой доход, — как это было 100–200 лет назад в развитом мире.

Скорее всего, поменяется и географическая структура общества. Системы связи и логистики усовершенствуются настолько, что географическая концентрация людей, которые находятся в активном взаимодействии, нужна будет все меньше и меньше. Наши города не приспособлены для качественной жизни, но мы все еще вынуждены в них концентрироваться. По мере снижения такой необходимости начнется миграция в зоны большего климатического комфорта. Но вы представляете, что будет, если все люди, кто может себе это позволить, ринутся жить, например, на Средиземное море? Какой перепад в стоимости жилища образуется между побережьем и более северными областями? Так что цена будет регулировать потоки миграции, не давая уже обжитым областям пустеть — скорее мы будем видеть, как города «расползаются», центры пустеют, а вокруг крупных городов нарастают кольца низкой урбанизации.

Наконец, роботизация будет приводить к тому, что к существующим двум экономическим ресурсам (природным ресурсам и труду), из которых, собственно, и создается вся экономика, как бы добавится третий — технологии, роботы — называйте его как хотите.

Но ресурсы — причина сырьевого проклятья, как известно, которое не дает развивать экономику. Может, и у роботов будут схожие недостатки?

Ресурсы — та же нефть — не универсальны. Нефть — это только нефть. Она не может быть айфоном, детской игрушкой, самолетом. А роботы производят все товары, включая роботов, это универсальный ресурс, к тому же распределенный по миру более равномерно, чем нефтяные месторождения. Единственное, что еще долго не смогут производить роботы, — интеллектуальный, творческий продукт.

И еще людей.

Пока! Я могу представить себе роботов, которые производят людей из оплодотворенных яйцеклеток.

То есть через какое-то время женщины по-животному рожать уже не будут? Я об этом писал в одной из своих книг, но, думаю, ошибся или сильно поторопился.

Не знаю. Я не хочу превратиться в Герберта Уэллса, который говорил, что новый мир уже стучится в дверь и завтра мы полетим на другие звезды. Ан не вышло, мы уперлись в скорость света. Возможно, и здесь упремся в естественный барьер.

Здесь точно упремся. Потому что утроба — не просто тупое вместилище типа колбы с питательным раствором: плод растет не только по программам, записанным в генах, его буквально формирует утроба, она дирижирует процессом, ведь какое-то время мать и плод представляют собой один организм.

Возможно. И еще искусственное производство людей находится под вопросом, поскольку не ясен вопрос с сознанием. Возможно, сознание — вещь уникальная не потому, что сложная, а потому, что является порождением принципиально недоступных для человека пространств и формаций. Так же, как мы не в силах преодолеть скорость света или получить информацию из черной дыры, так, возможно, мы не сумеем искусственно создать сознание, поскольку для этого существует принципиальный физический барьер.

Зато мы уже знаем, что сознание — это не информация. Потому что информацию можно копировать, а сознание некопируемо, как некопируемы квантовые состояния. Вы как физик должны помнить: есть такой закон в физике — о том, что квантовое состояние скопировать нельзя, точнее, его можно скопировать, только разрушив оригинал. Это нам тонко намекает, что сознание носит квантовую природу.

Мы не знаем этого.

Как это не знаем?! Давайте проведем мысленный эксперимент. Допустим, вас как материальный объект скопировали с точностью до последнего атома. Вы-2 стоите рядом живой и здоровый и, похоже, отлично соображающий. Значит, сознание у вашей копии тоже есть. Но копия — это не вы! И если к вашей голове поднести пистолет и сказать: «Не бойся, вон же мы тебя скопировали»… вам все равно умирать не захочется. Потому что вы-то остались там же, где и были, в теле оригинала. Вы же не будете смотреть на мир четырьмя глазами из двух голов! И ваша копия будет тоже бояться смерти, потому что у нее свое сознание. И оно уже не ваше!

Я не знаю. И вы не знаете! Вы распространяете свой бытовой опыт на ситуации, в которых опыта у вас нет, и ни у кого пока нет. Еще древние греки говорили о парадоксе корабля. Вот есть корабль. На нем сначала заменили одну доску, потом вторую, третью, паруса поменяли, а запчасти с этого корабля используют, чтобы собрать новый корабль… И когда-то наступит время, когда все части корабля будут заменены и рядом появится корабль № 2. Вопрос: что из них — тот, первый, корабль и что — другой? Если у человека менять по атому тело, в конце процесса это будет тот же человек или нет?

Тот же. Именно так и происходит! У нас клетки заменяются, в каких-то тканях быстрее, в каких-то медленнее. Я не помню, за какой срок человек меняется полностью, но его «Я» при этом остается константой. Один из популяризаторов биологии, рассказывая про мозг, сказал: «Сознание не в нейронах, оно над нейронами». Это очень точное и правильное замечание.

Но чем отличается замена по одному от замены сразу всего? Вы знаете, ответ может быть на порядок сложнее, чем мы способны понять, а может быть очень простым. Например, если наше сознание — это просто совокупность электрических потенциалов, создаваемых клетками мозга. Тогда, заменяя по одной клетке, вы сознание не подменяете; а заменив сразу все — разрушаете его. Но мы же этого не знаем. И если меня начать разбирать по кусочкам, я не представляю, где будет мое сознание. Поэтому давайте оставим эту тему на будущее. Сейчас у нас слишком мало знаний по данному вопросу. Но о чем у нас есть знания, так это о вещах сугубо прикладных. О тех же роботах, которые уже строятся. И потому можно сказать, что они — новый универсальный ресурс, который изменит мир в том смысле, что налоги на труд будут снижаться, а на капитал расти. Кстати, тот факт, что роботы не добываются, а производятся, причем делать это можно распределенно и где угодно, означает, что роботов как ресурс нельзя узурпировать и на этой основе узурпировать власть, как это произошло в России с нефтью и властью. Роботы в этом смысле доброкачественный ресурс, способствующий росту демократии. И потому я спокоен за судьбу мира: этот мир будущего выглядит лучше, чем мир сегодняшний. Он похож на Древнюю Грецию, только роботы заменили рабов. А Греция — это расцвет культуры и искусства, там было создано очень много принципиально нового для человечества.