– Ну что? Нагулялась?.. – сказала она затем, обращаясь к «племяннице». – А это кто, спонсор? В своём кафе подцепила?
– Я… – жалко вздрогнув, начала было Каролина, но Снегирёв взял её сзади за локоть:
– Жанна Петровна, если вы не возражаете, Каролина хотела бы забрать свои вещи…
Насколько ему было известно, эти – громко сказано – вещи представляли собой всего-то спортивную сумочку. С немудрёными одёжками и девичьим бельишком. Плюс несколько книг, подобранных, когда в Кронштадте разгребали развалины.
– Так грех возражать, – усмехнулась Жанна Петровна и отступила в прихожую. – Забирайте, пожалуйста. Мне чужого не надо.
За её спиной виден был маленький коридор и часть комнаты. По стенам – книжные шкафы с полными собраниями Достоевского и Толстого (хозяйка была заслуженной учительницей и преподавала в школе русскую литературу с её радениями о душе). Кактусы на подоконнике. Никелированные бомбошки большой старой кровати… В стёклах шкафов отражался экран телевизора, передававшего интеллектуальную игру «Что? Где? Когда?». Каролина в комнате у «тётки» практически не бывала: та прожила почти всю жизнь одна и уединением своим дорожила до крайности. Родственница-квартирантка обитала на кухне, на раскладушке, и к семи утра, когда Жанна Петровна выходила варить себе кофе, раскладушка должна была быть сложена, бельё – брано в кладовку, а кухня – провоетрена…
Каролина расстегнула сапожки и пошла дальше в одних чулках. Снегирёв ограничился тем, что вытер ноги о половичок. Жанна Петровна лишь хмыкнула у него за спиной. Для того, чтобы сделать ему замечание, она была слишком интеллигентна.
– В кухне на видном месте красовалась большая, со вкусом подобранная коллекция расписных ложек. Каролина не ночевала в этом доме уже больше недели, но не подлежало никакому сомнению, что все следы её пребывания исчезли уже в первые сутки отсутствия. Если этим самым следам вообще было позволено здесь возникать…
Каролина взялась было за ручку двери в кладовку.
– Не здесь, – сказала Жанна Петровна. – На балконе.
Каролина и Алексей повернули головы одновременно. Балкон выходил на южную сторону, как раз навстречу господствующим ветрам; снегопады, оттепели и заморозки последних нескольких дней покрыли его плотной грязноватой корой.
Из которой в самом деле торчала потерявшая форму синяяспортивная сумка.
– Когда я её вынесла, было сухо, – пожала плечами Жанна Петровна. – А потом, извини, я про неё просто забыла. И вообще, откуда я знаю? Тебя нет и нет, скажи спасибо, не выбросила…
Что ж, теперь Каролина могла проделать это сама. Причём не расстёгивая. Она не закричала и не заплакала, лишь молча прислонилась к стене. Снегирёв прошёл мимо девушки и открыл балконную дверь. Талый снег неохотно отпустил несчастную сумку.
– Не держите долго открытым, у меня кактусы, – предупредила Жанна Петровна. Затянулась сигаретой и насмешливо улыбнулась Каролине: – Подумаешь!.. Заедете сейчас со спонсором в магазин…
Снегирёв спиной вперёд покинул балкон и стал закрывать дверь. Увы, та упорно не слушалась. Сколько ни дёргал и ни тянул её Алексей, всякий раз дверь насмерть заклинивала, не дойдя до рамы сантиметров этак пяти. В конце концов что-то хрустнуло, и он показал Жанне Петровне поворотную ручку, оставшуюся в руке:
– Извините, уж больно хлипкая оказалась… Как делают, всё на соплях! Ну ничего! Завтра утречком звякнете в жилконтору, придут, всё быстренько сделают…
Поднял сумку, подхватил Каролину – и бодро двинул мимо остолбеневшей хозяйки на выход.
Уже в «Ниве» Каролина вытащила из сумки неузнаваемо разбухший, склеившийся томик Жюля Верна, и руки у неё затряслись.
– У тёти Фиры… знакомая в БАНе
[64]
работала, – искоса поглядывая на девушку, сказал Снегирёв. – Книги приносила сушить. Так что технология есть… откачаем.
Остальное содержимое сумки имело вид полностью непотребный. Каролина даже не пыталась разделить мокрый ком на отдельные предметы – так всё вместе и запихнула обратно. Алексей выцелил по курсу большой магазин, решил последовать мудрому совету Жанны Петровны и остановился:
– Пошли, принарядишься. Каролина мотнула головой:
– Заработаю сначала…
Они с Тарасом и так были должны «дяде Лёше» тьму денег – за курсы, куда Тарас как раз сегодня впервые отправился. Снегирёв расхохотался:
– А до тех пор голышом? Ой, мамочки. Стриптиз на дому, всю жизнь мечтал… А что, это мысль! При твоей-то фигурке!..
В наше время, когда почти все автомобилисты устремились на заработки, поймать машину несложно. Пролетев единым духом больничный двор, Катя Дегтярёва выскочила на Ленинский и подняла руку, и у поребрика почти сразу остановилась утратившая из-за грязи цвет «четвёрка».
– На Будапештскую, – сказала Катя, садясь. – Угол Фучика. И, я вас очень прошу, как можно быстрей…
– Сороковник, – немедленно отозвался водитель. Катя не торгуясь кивнула:
– Поехали.
Денег у неё с собой не было ни копейки, но возле ожогового центра наверняка присутствовала в полном составе «Эгида» – найдётся у кого стрельнуть… Однако водитель, мужчина в соку, успел оценить её тонкий спортивный костюм и промокшие тапки. А также полное отсутствие каких-либо сумочек и кошельков, лишь висящий на поясе маленький телефон. Какие выводы он из этого сделал, осталось навсегда его тайной. Он хохотнул и положил руку Кате на колено:
– А то натурой давай, отказываться не буду!.. Вот это была его большая жизненная ошибка. Сотрудники ГАИ впоследствии объяснили ему, как сильно ему повезло, что вообще остался в живых. Да он и сам это понял, причём в первую же секунду. Катя зашипела сквозь зубы, её ладонь цепко накрыла его кисть и, вписавшись в движение, сдёрнула с коленки, а потом резко подвернула внутрь. Мужчина заорал и дёрнулся следом за рукой, спасаясь от боли, но только для того, чтобы напороться шеей на Катины пальцы. Они аккуратно окольцевали трахею, и хватка была, как у плоскогубцев:
– Я сказала, поехали!..
– Пусти, пусти… – Хозяин «Жигулей» не смел ни вырываться, ни даже смотреть в белые глаза пассажирки. Катя выпустила его, и он сделал самое первое и естественное, что пришло ему в голову: мигом распахнул дверцу и выскочил вон из машины. Ключ остался торчать в замке зажигания. Катя без промедления забралась на водительское сиденье, и «четвёрка» фыркнула выхлопом, исчезая в автомобильном потоке.
Каролина всё-таки очень стеснялась тратить чужие деньги и управилась с покупками быстро. Алексей ещё заглянул в отдел, где торговали аудио-видео-техникой. Надежды, что Ваня Резников раздобудет ему полный «боекомплект» для ремонта, почти не осталось, и он сильно подозревал, что тёте Фире, увы, придётся смириться с чем-нибудь сугубо японским…