Тени возвращаются - читать онлайн книгу. Автор: Линн Флевеллинг cтр.№ 60

— Светловолосого юношу? Время от времени он ещё мелькал тут, когда его таскали из дома в мастерскую, но с тех пор, как его держат там, больше не видела.

— А о нем с тех пор что-нибудь слышно?

Она, чуть поколебавшись, покачала головой и помогла ему вылезти из бадьи, тут же завернув в большое полотенце.

Он поймал её взгляд.

— Вам всё же что-то известно. Прошу Вас, скажите!

— Ну ладно, несколько дней назад из мастерской хозяина раздавались такие жуткие звуки…

Серегил перехватил её руки, не давая вытирать ему волосы:

— Что за звуки?

— Крики, — прошептала она: — Как будто там кого-то убивали. Может быть, то было и животное, но звуки были такие… — Она поджала губы и быстро заморгала: — как будто их издавал ребенок! Но в доме в последнее время не появлялось ни малолетних рабов, ни животных. По крайней мере, я ничего такого не слышала, а мне известно почти всё, что тут происходит. Рания тоже ни о чем таком не слыхала.

Серегил медленно опустился на пол и закутался в полотенце.

— Несколько дней, говорите? Как раз, когда я очутился здесь?

— Да.

— потроха Билайри! Так вот откуда эта его улыбка.

— Что?

— Ничего. Спасибо, матушка. Я очень благодарен Вам за заботу.

Она покачала головой, затем наклонилась и поцеловала его в макушку, словно ребенка:

— Никто, кроме тебя не называл меня матушкой, мальчик мой. Давай-ка, сядь прямо, я приведу в порядок твои волосы.

Серегил позволил себе расслабиться, а она распутала его волосы и помогла одеться в чистую шерстяную одежду. Когда она укладывала его в постель, подтыкая одеяла, он с удивлением осознал, что подумывает о том, а не взять ли её с собой, когда соберется бежать. Конечно, то была совершенно нелепая мысль, но он и в самом деле чувствовал себя слегка виноватым, зная что придется покинуть её. Алек никогда бы не оставил ее тут.

Зориель поставила ему на колени поднос, принесенный ранее. Это была всё та же чечевичная похлебка с куском хлеба и засохший сыр, но он был так голоден, что и это для него было подобно праздничному яству.

Он ел всё по-отдельности, с каждым новым куском ожидая, что вот сейчас на него подействует подмешанное лекарство. Но и покончив с едой, он чувствовал себя вполне сносно, голова оставалась ясной.

Зориель забрала поднос, а слуги убрали банные принадлежности и прихватили светильник. Серегил услышал, как упал засов, и лишь тогда повернулся на бок. Новый тюфяк и одеяла были теплее предыдущих, но пахли только свежим воздухом да травой, не оставив и следа от Алека. У него ещё оставалась старая подушка, и он вжался в неё лицом, пытаясь унюхать едва уловимый запах Алека.

Крики, о которых упоминала Зориель, были похожи на крики ребенка или животного, так она сказала? Он сильнее стиснул подушку и взмолился, чтобы это оказалось животное.

На следующий день его вернули в ту комнату наверху, с видом на сад. Никто не приходил бить его или травить лекарствами, но он знал, что не стоит питать напрасных надежд.

Всё делалось по команде Илара. Серегил опять сидел перед тем же окном и наблюдал, как Илар, как и прежде, гуляет по саду под руку с Алеком. Как обычно, в руке Илара был конец цепочки, прикрепленной к ошейнику Алека, но Алек при этом держался с ним весьма непринужденно. Каждая улыбка, которую Алек дарил этому негодяю, вонзалась ножом в сердце Серегила, но, по крайней мере, у него теперь было доказательство, что его тали все еще жив и с ним всё в порядке. Он и впрямь выглядел великолепно. С такого расстояния, конечно, было сложно сказать — быть может, то была всего лишь тоска его сердца — но от Алека словно бы исходило сияние. Серегил всегда считал его красавцем, но теперь он выглядел ещё прекраснее, ничем не напоминая тот истерзанный труп, каким он увидел его в той клетке всего несколько дней назад. Тем не менее, Серегил заметил, что его рука нет-нет да и коснется того места, где была рана в его груди и улыбка исчезает с его лица.

Тоскливо наблюдая за ними, он вдруг увидел, что Илар внезапно повернулся к окну и помахал ему рукой, видимо, сказав Алеку сделать то же. Серегил перевел дух и махнул им в ответ. Алек снова помахал рукой, затем безразлично отвернулся.

Сердце Серегила заныло от этого, и от того, как легко Алек позволил Илару обнять себя за плечи и пошел с ним к бассейну с рыбами. Он вжался в спинку стула, впервые задавшись вопросом: а что, если Илар совратил Алека, как, поступил когда-то с самим Серегилом? Он тут же отбросил эту недостойную мысль, но всё же не смог избавиться от нехороших предчувствий.

Признаться, что дико ревнует, ему не позволяла гордость, так что он постарался просто не думать об этом.

— Кто это? — спросил Алек, махнув неясной фигуре в окне за толстым стеклом.

— Полагаю, это Рания, — ответил Кенир: — там как раз ее комната.

— О, — Алек ещё помахал снова и ему показалось, что ему ответили. Кенир поспешил взять его под руку, и они отправились дальше.

— Знаешь, — сказал Алек, понизив голос, — из моей комнаты слышно всё, что творится в лаборатории.

— Не сомневаюсь в этом. Она же прямо над твоей головой, — Кенир ласково погладил его по руке: — Должно быть, было нелегко слушать вопли рекаро.

— Это было ужасно! — Он прошел ещё несколько шагов, набираясь храбрости, и прикидывая, насколько можно довериться этому человеку, не зная, друг перед ним или враг:

— Хотелось бы мне так или иначе сбежать отсюда, пока он не сделал нового. Ты не мог бы…

Кенир стиснул руку Алека, и провел большим пальцем по ярко- розовой коже клейма:

— Вот твой удел отныне и навсегда, Алек. Смирись и ты сумеешь избежать многих неприятностей. Так же, как поступаем все мы.

— И вы даже не пытаетесь бежать?

— Я уже говорил тебе не единожды. Илбан хороший хозяин. Он отлично относится к нам, пока мы помним своё место.

Он тоскливо посмотрел на клеймо на своей руке:

— К тому же, не думаю, что мне есть куда бежать.

— Даже если речь идет о том, чтобы вернуться в свой клан?

Илар в молчании сделал несколько шагов, затем сказал очень мягко:

— Я скорее сдохну.

НЕСКОЛЬКО ПОСЛЕДУЮЩИХ ДНЕЙ АЛЕК провел в ожидании удобного случая выбраться на свободу. Но Ихакобин постоянно находился в мастерской, к тому же всегда не один. Алек постоянно — днем и ночью — слышал там шаги. Даже лекарства алхимик приносил ему самолично, спускаясь к нему комнату. Оставаясь один, Алек тут же совал палец в рот и вызывал рвоту, но всё напрасно. Всякий раз, когда Ихакобин воспламенял кровь, цвет пламени становился иным.

Его больше не водили гулять и не приглашали на чай, но оставляли наедине со своими мыслями, взволнованного и вымотанного донельзя. Когда наконец его снова потащили в тот подвал, он упирался из последних сил, но, конечно же, безрезультатно.