– О боже, – дрожащим голосом проговорила Констанс.
– Что это такое? – не поняла Моника. – Это что, татуировка? Кто-то набил тебе на спине эту надпись?
– Ну да, похоже на то, – подтвердил Брайан.
– Господи, – прошептал Альберт и, протянув руку, осторожно прикоснулся к коже сына в том месте, где на ней красовались слова «БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК».
– Не понимаю. Как кто-то мог сделать такое из-за собаки? – тихо пробормотала Моника.
– Что? – не понял Брайан.
– Ты помнишь пса миссис Бичем? – спросила его сестра.
Брайан сначала пожал плечами, но затем, подумав немного, кивнул:
– Ах да, это тот, которого я случайно задавил.
– Его хозяйка тогда порезала нам шины, – вспомнил Альберт.
– А ты ничего не сделал, – осуждающе произнесла Констанс. – Ты и слова не сказал этой мерзкой старухе.
– Невозможно было ничего доказать, – возразил ей муж. – У меня не имелось ни видеозаписи, ни чего-то еще, чем я мог бы обосновать свои обвинения.
– Я думаю, вряд ли кто-то мог так долго точить на меня зуб из-за какого-то пса. – Брайан снова пожал плечами. – Слишком уж много времени прошло.
– Такое никогда бы с тобой не случилось, если бы ты не съехал от нас и не стал жить отдельно, – убежденно заявила Констанс. – Я знала, что это была ошибка!
– Это не имеет к случившемуся никакого отношения, – не менее убежденно отозвался Брайан.
Моника не отрывала взгляд от татуировки. Осторожно потрогав ее, как немногим ранее сделал ее отец, она спросила:
– Кто это был, Брайан? Кто это сотворил? Не думаю, что это дело рук миссис Бичем. Я хочу сказать, она ведь совсем старуха.
– Я не знаю, Моника. Я ведь был без сознания. – Брайан снова повернулся спиной к спинке кровати. У него начали дрожать губы. – Я очень рад, что вы приехали меня навестить.
– Как же мы могли не приехать, – снова подала голос Констанс. – Мы отправились сюда, как только полицейский детектив сообщил нам о том, что случилось! Когда тебя выпишут из больницы, ты снова поселишься у нас. В твоей комнате все осталось так, как было.
Брайан неуверенно взглянул на отца:
– Не знаю. Мне кажется, я неплохо справлялся, живя отдельно.
– Ну да, конечно, – тут же отреагировала мать. – И посмотри на себя теперь!
Мышцы шеи у Альберта напряглись, лицо покраснело.
– Ладно, ты вернешься к нам, это понятно, – сказал он. – Но ты ведь ходил в этот бар и раньше, верно? До того, как съехал от нас.
– Папа прав, – кивнул Брайан. – Произошедшее никак не связано с тем, что я жил один на съемной квартире.
– Что говорят врачи? – спросил Альберт. – Они могут свести с твоей кожи эту дрянь?
Брайан покачал головой:
– Вообще-то их больше беспокоит то, что мне могли занести инфекцию.
– Что?! – испуганно воскликнула Констанс.
– Они должны сделать анализы – проверить, не заразили ли меня гепатитом или чем-то еще.
– Боже правый, – ошеломленно пробормотала Констанс.
– Дерьмо, – бросила Моника.
Альберт внезапно скользнул за занавеску. В течение нескольких секунд под ее нижним краем всем были видны его ноги, затем они исчезли – Альберт куда-то ушел.
– Что с ним такое? – не понял Брайан.
– Он неважно себя чувствует, – пояснила Констанс.
Моника качнула головой:
– Господи, мама, не взваливай вину за все это на отца! Он был прав, когда говорил, что Брайану лучше жить отдельно. Папа вовсе не принуждал его к переезду. Просто он предложил эту идею, и Брайану она понравилась. – Моника посмотрела на брата. – Я права?
– Конечно, – ответил Брайан.
– И я тоже хочу как можно скорее начать жить самостоятельно. Если что-то подобное произойдет со мной, в этом тоже будет виноват папа?
– Ты всегда становишься на сторону отца, – недовольно бросила Констанс.
– Это неправда!
– Да-да, так оно и есть.
– Здесь нет никаких «сторон». – В голосе Моники послышались нотки отчаяния.
Брайан какое-то время молча переводил взгляд с мамы на сестру и обратно, а потом сказал:
– Послушайте, может, вам лучше продолжить этот спор не в палате?
Констанс накрыла его руку своей:
– Уверена, анализы покажут, что с тобой все в порядке.
– Я пойду поищу папу, – сказала Моника и, отдернув занавеску, исчезла.
* * *
Оказавшись в помещении для посетителей рядом с реанимационным отделением, Моника не обнаружила там отца. Она подумала было, что он вернулся в машину, но тут заметила его в коридоре. Он сидел на пластмассовом стуле, упершись локтями в колени и обхватив ладонями голову. Подойдя к Альберту, Моника опустилась на соседний стул.
– Эй, – позвала она.
Когда Альберт отнял ладони от лица, Моника увидела, что он плакал.
– Может, твоя мать права, – проговорил он. – Может, я в самом деле слишком давил на Брайана и заставил его переехать.
– Разве родители не должны вести себя именно так? Разве они не должны стремиться к тому, чтобы их дети стали самостоятельными? И потом, как я уже сказала, ты не заставлял его уехать. Ты просто дал ему возможность выбора. И Брайан захотел проверить, справится ли он в одиночку, без вашей помощи.
– Да, наверное. – Альберт посмотрел на дочь и едва заметно улыбнулся. – Но твоя мать считает, что он был к этому не готов.
– Брайан был готов, как никогда, – возразила Моника. – Да, возможно, он немного наивен, и люди иногда этим пользуются. Но он вовсе не глуп, а вы с мамой ведь тоже не вечные. Рано или поздно Брайану все равно пришлось бы пойти своей дорогой.
– Я всегда так и говорил. Похоже, он стал жертвой каких-то изуверов.
Альберт снова опустил голову, и по его щекам потекли слезы.
– Да, – тихо произнесла Моника.
– Какой-то ублюдок изуродовал его на всю жизнь. Я должен с этим разобраться.
– Как ты собираешься это сделать?
– Не знаю. Но я хочу выяснить, кто с ним так поступил. Кто бы это ни был, я хочу посмотреть ему в глаза и спросить, как он мог сотворить подобное.
– Тебе не стоить заниматься такими вещами, пап.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, что. Разборки – не твоя стихия. Ты, как бы это сказать… только не сердись… в общем, Брайан – он в каком-то смысле в тебя. Ты не возвращаешь вещи в магазин, если они оказываются с дефектом. Ты не требуешь у официанта, чтобы тебе заменили стейк, который поджарили не так, как ты просил. Ты никогда не поднимаешь шум, когда кто-нибудь занимает на стоянке место, куда ты хотел припарковаться.