Обещание лорда Лорейна - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Бикон cтр.№ 45

Калли выглядела так, словно готова напуститься на нахала; но тут она поймала его вызывающий взгляд и неожиданно рассмеялась.

– Вы в самом деле очень похожи на свою двоюродную бабку, мистер Уинтерли, – заявила она и воинственно кивнула, когда тот покачал головой, словно подобное сравнение вызывало у него протест. – Да-да, – продолжала она, – она вот так же смотрела на меня, как будто ей были известны все мои тайны и она понятия не имела, почему я пробую ей противоречить!

– Признаю, описание замечательное, а вот сходства нет, – с видом оскорбленного достоинства произнес Уинтерли.

– Что ж, посмотрим, – ответила она тоном учительницы, и Гидеон пылко пожелал отвлечь ее от Уинтерли, завтрака и его собственных мрачных тайн. Скорее бы снова вернуться в спальню и испытать радость от супружеской близости! Они не были там почти час…

– Какие еще дела? – прервал их пикировку Гидеон.

– Подумать только, как долго вы водили нас за нос, Лорейн, притворяясь скучным сухарем, – повернулся к нему Уинтерли. – Возможно, скоро мне понадобится хороший адвокат, хотя неплохо было бы, если бы вы для начала вернули на место свои мозги.

– В чем дело? Вас мучает совесть? Я не возьмусь за дело о признании отцовства, если вы ловили рыбу в чужом пруду.

– Перестаньте, Лорейн! Возможно, у меня дурная репутация, но я не дурак. – Уинтерли бросил извиняющийся взгляд на Калли. – И я никогда не касался невинных грязными руками, леди Лорейн, – продолжал Уинтерли, как будто его заботило хорошее мнение о нем Калли.

Гидеон не мог решить, нравится ему это или нет.

– Если вам не нужен адвокат для защиты от гнева разъяренного отца и его брошенной дочери, за каким дьяволом я вам понадобился? – рявкнул он.

– Я думаю о покупке дома. Нет, точнее, мастер адвокат, я думаю о покупке видимости дома. Там всего лишь четыре стены и половина крыши; совершенно неподходящее жилье.

– По-моему, описанное вами жилище совсем не подходит такому павлину, как вы.

– Так и есть, но вокруг отличные сельскохозяйственные угодья, которые я, впрочем, могу довести до полного разорения, к тому же имеется луг, где можно тренировать скаковых лошадей. И конюшня не в таком жалком состоянии, как сам дом… Наверное, первое время мне придется пожить в ней с конюхом и лошадьми, если мне хватит глупости купить имение.

– Надо надеяться, что вам удастся укрепить и законопатить конюшню до того, как ударят морозы. Поэтому, если вы настроены серьезно, нам нужно поспешить. Вы расскажете, где расположены описанные вами развалины, или я должен догадываться сам?

– Брэкли-Хаус – ваш дядя называет его старым Салташем.

– Там много лет никто не живет, да и находится имение в глуши. Что там понадобилось такому человеку, как вы?

– Мир и покой, – ответил Джеймс с загадочным выражением, которое Гидеон сразу узнал. – Мне надоел Джеймс Уинтерли и его бесконечное желание доказать, что он еще хуже, чем подозревают его доведенные до отчаяния родственники. Мне нужно такое место, Лорейн, где я могу быть собой. Лошадям наплевать и на репутацию, и на совесть хозяина.

– По-вашему, все так просто! Я сомневаюсь, что жизнь может быть такой тихой, пусть даже и в глуши, – вмешалась Калли.

– Может быть. – Уинтерли кивнул, выказав почтение к ней и ее мнению, и Гидеону вновь пришлось обуздывать внутреннего зверя. – Но именно потому имение мне и понравилось, и я куплю его, если получится. Ваш дедушка, миледи, – очень хитрый старый джентльмен, и я невольно задаюсь вопросом, зачем он отправил меня смотреть имение, которое так хорошо соответствует моим теперешним потребностям. В нем я на много лет буду отрезан от бед. Как вы думаете, нет ли у него в запасе плана, как держать всех нас троих за пазухой?

– Не знаю, а он на такое способен? – с деланым удивлением спросила Калли.

– Сомневаюсь, что кто-либо из вас просто так дарит дружбу. Откуда же мне знать о привычках вашего дедушки? – ответил вопросом на вопрос Джеймс, глядя на них с таким видом, словно посылал их ко всем чертям; он начинал злиться, поняв, что Гидеон почти такой же скрытный, каким до недавнего времени был он сам.

– Может быть, если вы будете нашим соседом, мы постараемся подружиться. Безусловно, Уинтерли, я не хотел бы иметь вас своим врагом, – признал Гидеон.

– И я не откажу вам в дружбе, если вы не будете вести себя как разъяренный медведь, но обещаю не злоупотреблять знакомством ни как друг, ни как родственник. Понимаете, мне нужно поддерживать свою репутацию праздного джентльмена из высшего общества!

– О, вам придется с ней распроститься, если вы собираетесь стать джентльменом-фермером, не так ли, мистер Уинтерли? – воскликнула Калли.

– Ясно. – Джеймс Уинтерли с сокрушенным видом оглядел свой летний сюртук безупречного покроя и белье без единого пятнышка. – В отличие от вашего друга Мантеня я действительно не люблю щеголять в грязи.

Некоторое время все молчали, склонившись над своими тарелками.

– Моя двоюродная тетка умела выставить всех нас дураками, – продолжал Уинтерли почти с нежной улыбкой. – Наверное, все дело в том, что в молодости она была замечательной красавицей и привыкла вертеть мужчинами, как хочет. Она не сдалась, даже когда познакомилась с моим двоюродным дедом.

– Она была потрясающей женщиной, верно? – откликнулся Гидеон.

Он смущенно посмотрел на Калли, словно извиняясь: ведь та не могла хорошо знать Виржинию. Будь они знакомы, возможно, скандалов не миновать.

– Она позаботилась о том, чтобы я вошел в ее жизнь, несмотря на то что у нее имелась самая веская причина не держать рядом постоянное напоминание о грехах ее супруга.

– Может быть, хотя подозреваю, что именно поэтому ей и хотелось узнать вас получше. Виржиния обожала моего двоюродного деда, и все его черты в тебе ее скорее утешали, чем напоминали о том, что до их знакомства у него была короткая интрижка. Найдя Виржинию, он больше ни разу не взглянул на другую женщину, хотя у них обоих до брака была такая репутация, что я по сравнению с ними просто ангелочек.

– Я видел ее портреты в Фарензе-Лодж; наверное, я бы и сам влюбился в нее, если бы познакомился с ней в дни ее расцвета. Во всяком случае, рисовавший ее художник точно был в нее влюблен.

– Да, я часто гадал, почему Виржил позволил ему рисовать столько ее портретов. Наверное, жалел несчастного – ведь когда он сам находился рядом, все остальные мужчины переставали для нее существовать.

– Как я жалею, что не успел узнать его получше. Я очень завидую вашей золотой юности, – с искренним сожалением произнес Гидеон. – Мой отец терпеть не мог своего родного отца и не позволял мне с ним общаться, при этом предпочитал делать вид, будто меня не существует.

– Вам повезло, – мрачно ответил Джеймс.

Гидеон заметил, как Калли смерила его долгим оценивающим взглядом, и едва не застонал вслух.