Диковинные истории - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Токарчук cтр.№ 16

Сначала он петлял по подземным перронам, потом ринулся вверх по другому эскалатору, перескакивая через ступеньки и распихивая людей, которые, впрочем, и так расступались перед ним с отвращением и страхом. Они боялись крови, которая будила в них ужас. При виде ее они менялись в лице, забывая, что точно такая же течет в их собственных жилах, скрытых под самой поверхностью мягкой и беззащитной кожи. В отчаянии профессор сообразил, что кровь может представлять для него смертельную опасность. Он ничего не знал об этой женщине. Она могла быть проституткой, наркоманкой, а в ее темной крови могли клубиться миллионы вирусов СПИДа, которые через микроскопические ранки уже наверняка атаковали организм профессора. Он вспомнил, что утром стриг ногти и поранил большой палец. Взглянул на это место – оно было покрыто запекшейся кровью… Профессор бежал вверх, женщины визжали и отскакивали к стенкам эскалатора, мужчины охотно схватили бы его и разобрались по-своему, но боялись к нему прикасаться. Огромными прыжками он добрался до выхода из метро, а когда оказался на улице, первой мыслью было как можно скорее вымыться, хотя бы в ближайшем фонтане. Профессор стоял посреди сквера и в панике оглядывался. Он подумал о туалете в метро, но возвращаться категорически не хотелось. Профессор попытался поскорее сориентироваться, где он находится, и испытал глубокое облегчение, когда за крышами зданий разглядел остроконечный силуэт своего отеля. Не колеблясь ни минуты, он двинулся в том направлении – почти бегом, вытянув руки вперед, словно актер, исполняющий в детском спектакле роль привидения.

Уже стемнело. Чтобы попасть в отель, нужно было пересечь еще одну оживленную улицу. Профессор уже знал, что переход может быть далеко, поэтому предпринял безумную попытку воспользоваться тем, что из-за пробки машины в этом месте притормаживали. Дождался подходящего момента и бросился прямо под колеса автомобилей, которые или останавливались, или, яростно сигналя, пытались его объехать. Профессор хлопал по капотам окровавленными руками, отчего водители впадали в еще большую ярость. Один из них, сидевший за рулем черного «Лендровера», обладал, видимо, лучшей реакцией, чем другие, потому что, когда профессор пробегал мимо, дверь со стороны пассажира вдруг распахнулась и больно ударила его в бок. Он упал, но тут же попытался встать, понимая, что играет со смертью. Машины замедляли ход и объезжали с трудом поднимающегося окровавленного человека, а водители не скупились на ругань и проклятия. Сам не ведая как оказавшись на другой стороне, профессор подумал, что худшее позади. Оставалось только преодолеть большой сквер перед отелем, и он радостно двинулся вперед, но обнаружил, что где-то потерял ботинок. Наверное, это случилось, когда его ударила дверца «Лендровера» и он упал. Итак, профессор ковылял в одном ботинке, беспокоясь, как он теперь пойдет на банкет, ведь второй пары обуви у него с собой нет. Что ж, придется купить новые туфли. Впрочем, банкет, наверное, уже начался. Ничего не поделаешь, опоздает. Речи к его приходу уже закончатся.

Ковыляя так, в одном ботинке, он добрался до застекленных дверей отеля, но здесь путь ему преградил рослый плечистый портье в ливрее, напоминающей форму войска какого-то опереточного государства. Он видел профессора несколько раз, в том числе сегодня утром, но, видимо, не узнал. Профессор не собирался отступать. Он объяснил, что живет в номере 1138 и приехал на конференцию. Непреклонный страж, сбитый с толку его беглым английским, заколебался, но решительно потребовал паспорт. И тогда профессор с ужасом осознал, что остался без пиджака, а следовательно, и без паспорта. На всякий случай он пошарил в кармане брюк, сначала заднем, потом в обоих передних, но обнаружил там лишь горсть местных монет, билет на метро и начатую упаковку жевательной резинки со вкусом лимона. Портье иронически взглянул на него, и на лице у него расцвела удовлетворенная улыбка. Он схватил профессора за шиворот, словно жулика, и, извивающегося, вывел в сквер, где дал такого пинка под зад, что тот упал и долго не мог подняться.

От боли, унижения и бессилия глаза профессора наполнились слезами – он не сумел сдержать рыдания. Он не плакал уже много лет и успел забыть, какое это может принести облегчение. От плача профессор успокоился – так сказать, плывшая по морю слез, его лодка пристала к берегу и качка прекратилась. Итак, он пришвартовался к совершенно новой неожиданной ситуации, и перед ним простирался абсолютно неведомый материк. Следовало взять себя в руки.

Сидя в потемках – в сквере было темно, как почти повсюду в этом плохо освещенном городе, – профессор размышлял, как поступить. Если бы не пропал пиджак, он мог бы позвонить, но вместе с паспортом и кредитными картами исчез также и телефон. Профессор решил пробраться на другую сторону отеля, где, по его предположениям, должен был проходить банкет. Может, там ему как-то удастся связаться с коллегами. Кое-кто из них еще не бросил курить и, наверное, выйдет на какую-нибудь террасу, балкон, а то и в сад… Он двинулся вперед, внимательно высматривая освещенные окна. Почти весь первый этаж, кроме холла, занимали рестораны, бар и конференц-залы, но большинство окон были темными. Слева профессор увидел группу молодых мужчин, столпившихся под одним из немногочисленных исправных фонарей. Они перекликались – похоже, во что-то играли. Он замер, не желая выдать своего присутствия, а потом бесшумно прокрался к стене и, прижавшись к ней, двинулся дальше. Таким манером он добрался до противоположной стороны отеля и там увидал большие освещенные застекленные стены банкетного зала.

Он был так взволнован, что снова чуть не расплакался. От стены было мало что видно, но, отступив немного в глубь сквера, поросшего здесь колючей иргой, которая недавно расцвела и издавала умопомрачительный аромат, одновременно медовый и терпко-гнилостный, профессор сумел разглядеть больше. Окутанный ароматом ирги, он рассматривал реалистическую картину, обрамленную вертикальными линиями здания и оправленную в стекло фасада. Вокруг высоких узких столиков, накрытых белыми скатертями, стояли элегантно одетые люди; они ели и разговаривали – головы склонялись друг к другу, а затем отклонялись назад, видимо, сопровождая этим жестом жизнерадостный смех, руки касались плеч собеседников, доброжелательно похлопывали их. Между столиками кружили официанты во фраках, ловкие и стройные, одна рука за спиной, в другой – поднос с напитками. Этот сдержанный в плане колористики образ показался профессору современной минималистской аллюзией на Брейгеля: занятые неизбывной суетой люди, ярмарка мелких делишек, торжество светской поверхностности… Профессор в отчаянии искал знакомые фигуры; он не был уверен, что это тот самый банкет – отель огромный, в нем могло проходить много конференций вроде той, в которой принимал участие он сам.

Он сделал шаг в сторону, чтобы понять, куда направляются те, кто отходит от столиков. На мгновение исчезнув, они появлялись затем снова в угловом помещении с застекленными внешними стенами, немного напоминавшем аквариум. Это была курительная. Там он увидел профессора Г., специалиста по платоническим и неплатоническим объектам в европейской живописи XX века. Профессор не всегда соглашался с его тезисами, но сейчас очень обрадовался коллеге. Это было первое знакомое лицо за последние несколько часов. Г. курил сигариллы, профессор знал об этом, хотя с места, где он стоял, таких деталей разглядеть не мог. Он видел только размашистые движения руки Г. и его голову, которую тот приподнимал, выпуская дым. Надо спешить, сигарилла выкуривается быстро. Профессор поспешно похромал в ту сторону и остановился напротив «аквариума», надеясь, что его заметят, но тщетно – он стоял слишком низко. Пришлось вернуться в сквер. Когда профессор наконец занял достаточно удобную позицию, Г. уже гасил сигариллу; затем, дружески приобняв коллегу, он повернулся к выходу. В отчаянии профессор схватил первый попавшийся камешек и, размахнувшись, бросил в стекло. Однако расстояние было слишком велико. Разозлившись и преисполнившись решимости, он подумал, что предпримет еще одну попытку форсировать вход, однако не сумел добраться даже до порога. Портье, занятый приветствием какой-то богато одетой, увешанной бижутерией женщины на безумных каблуках, не взглянул на него, зато вмешались двое вооруженных охранников: один из них больно заломил профессору руку (тому даже послышалось, что хрустнули суставы) и тут же с отвращением отпустил. Профессор упал и поскорее отполз в колючий кустарник. Он знал, что любой ценой должен избавиться от окровавленной рубашки и как-то умыться. Из кустов он видел, как охранники с омерзением вытирают вымазанные в крови руки, и подумал: что бы ни носила в себе женщина из метро, теперь это уже проникло в него. Чистой частью манжеты профессор вытер рот и глаза. Вспомнил, что утром видел из окна отеля фонтан, и решил его отыскать.