Ящик Пандоры  - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Вербер cтр.№ 66

На всех лицах читается смертельная тревога. Вокруг вакханалия погибели, грохота, вспышек, сотрясений, пены и лавы.

Секунды текут нестерпимо медленно, разгулу стихии не видно конца.

Должно получиться.

Кажется, этот апокалипсис на века.

Но в конце концов тянущие судно дельфины торжествуют над тащащим его назад течением.

Дельфинов, бросившихся нам на выручку, должно быть видимо-невидимо.

Тяга вспять больше не властна над кораблем. Он медленно, но неуклонно набирает ход.

Получилось?

Выжившие переглядываются, не веря в свое везение. Ветер упорно надувает паруса, корабль ускоряет ход под хмурящимися небесами.

– Сколько нас? – спрашивает Рене-Геб.

– Я сосчитала, кроме нас двоих и наших четверых детей, еще сто шестьдесят восемь человек. Всего выживших сто семьдесят четыре, – докладывает Нут.

Сто семьдесят четыре. Я спас сто семьдесят четыре атланта из восьмисот тысяч!

– Куда мы теперь? – спрашивает молодая, всего 245 лет от роду, женщина, с трудом сдерживая рыдание.

Устами Геба ей отвечает дух Рене:

– На восток. Держим этот курс. Скоро мы подойдем к берегу и поплывем вдоль него на землю, которую в будущем назовут Египтом.

Взгляды мореплавателей поневоле обращаются назад, туда, где раньше находилась Атлантида, а теперь витает пар над водой.

Нут кидается в объятия к Гебу, не выпускающему из рук руль. Только сейчас она дает волю слезам. Атлант видит, что и его тело сотрясается от неподвластного ему приступа эмоций. Рене не составляет труда понять, что это.

Бесконечная грусть.

Все на борту разрываются между отчаянием, вызванным гибелью всего, что им дорого, и облегчением.

Грусть и надежда.

Корабль со 174 последними атлантами, обессиленными и дрожащими, набирает скорость, устремляясь на восток. Дух учителя истории отделяется от тела астронома, чтобы оглядеть всю картину со стороны.

Теперь это не будущее и не настоящее, это прошлое. Я пережил потоп и гибель в океанской пучине цивилизации атлантов.

Отныне этот уникальный исторический момент будет жить в моих воспоминаниях.

67.

Рене Толедано возвращается из своей регрессии на «Летучую рыбу», все еще воюющую со штормом. Его силу, правда, уже не сравнить с прежней, но плавание по-прежнему сопряжено с трудностями и неудобствами.

Учитель истории обнаруживает, что потратил три часа на помощь атлантам, угодившим во Всемирный потоп.

Он выпивает чашечку кофе, надевает непромокаемый плащ и поднимается к Опал, не выпускающей штурвал парусника, взлетающего на гребни волн посреди бушующего моря.

– Сто семьдесят четыре, – докладывает он. – Столько людей пережило потоп.

Она делает одобрительный жест.

– Как я погляжу, вы кардинально поменяли ход истории человечества! – кричит она, перекрывая вой ветра.

– Мы увидим, так ли это, когда проверим, сумели ли выжившие возродить свою цивилизацию. Встретимся с Гебом, Нут, их детьми и другими атлантами там, куда они должны были прибыть. Курс на Египет.

Парусник летит по волнам, иногда подбрасываемый ветром в воздух, подтверждая, что не зря получил свое имя – «Летучая рыба».

Весь первый день пути Опал и Рене вынуждены бороться с шестибалльным штормом, но яхта освоилась с волнами, обрела свой оригинальный способ справляться с ними и уверенно держит курс на юго-восток.

К вечеру ветер немного стихает, и обессиленные мореходы решают доверить управление автопилоту.

Они садятся ужинать в кают-компании.

– Расскажите про потоп, – просит Опал.

– Невыносимая несправедливость! Небывалая красота и гармония превращены в ничто только потому, что кому-то или чему-то захотелось, чтобы всего этого больше не было. У меня было чувство, что я борюсь с гневом Посейдона.

– Если бы не вы, никто бы не выжил.

– Тем не менее все мифы, упоминающие Всемирный потоп, утверждают именно это.

– Мы возвращаемся к нашей проблематике: было ли содеянное вами заранее предопределено?

– Именно. Предопределил ли произошедшее мой выбор?

– Как вы сами считаете?

Он колеблется и меняет тему:

– Теперь я хотя бы знаю, что могу попасть в любой момент прошлого.

– Значит, вы можете нагрянуть в конец книги и прочесть развязку. Вы можете узнать, как все это кончилось.

– Нет. Что-то меня здесь не устраивает. Я продолжаю думать, что лучше продвигаться шажками и делать свой выбор по мере развития ситуации. Убежден, что свободная воля сильнее фатальности. Лучше следовать за событиями жизни Геба покадрово. Это как с романом: теряется всякий интерес, если заглянуть в конец, чтобы узнать, кто убийца и достигнет ли герой успеха.

Она согласно кивает.

– Мне, конечно, хочется узнать, как все будет, но можно и потерпеть.

– Понимаю. Однажды в детстве я смотрела фильм «Инопланетянин». Помните страшную сцену, когда инопланетянин умирает? Мама, видя, что я не плачу, спросила, почему я не переживаю. «Потому что я уже три раза видела этот фильм, – ответила я, – и знаю, что инопланетянин оживет. Чего мне за него беспокоиться?»

Тут до их слуха доносится сирена. Поднявшись на палубу, они видят проплывающий в нескольких сотнях метров от яхты большой танкер. Обоих посещает одна и та же мысль.

Если бы у нас сел аккумулятор, эта громадина не увидела бы нас в темноте и раздавила бы, как слон – мышь, даже не заметив.

Они возвращаются в кают-компанию.

– Остается вопрос о незыблемости конца что их, что нашей истории, – говорит Рене. – Возможны ли иные развязки?

– Что думаете об этом вы сами?

– Существует эффект бабочки. Небольшая деталь может поменять всю траекторию.

– И?

– Мы не узнаем этого иначе, чем проживая все этап за этапом, не торопя события и не забегая вперед.

– Я тоже думаю, что так будет разумнее.

– Остается ваше «Помимо меня», противоречащее теории эффекта бабочки. В этом вашем фокусе, если я правильно понял, невозможно ошибиться.

– Вы поняли правильно. Это беспроигрышный трюк. Все заранее предрешено. Фокусником.

– Давайте провернем это еще раз, я попробую понять.

– Если хотите.

– Только у меня просьба: в этот раз я хочу все сложить наоборот. Можно так?

Опал соглашается, достает купленную перед отплытием колоду карт, выкладывает красную и черную карту и отдает ему оставшуюся стопку из 50 карт. Он не глядя раскладывает их на две стопки, по предполагаемому цвету. Как и в прошлый раз, ему позволено перекладывать карты, меняя первоначальный расклад.