Право последней ночи - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Ланской cтр.№ 24

Вот и она — жена. Но без прав и штампа в паспорте. И если Алексей захочет выгнать ее на улицу, придется уходить в чем была, как восточной женщине. И куда, куда идти?

— Если он меня бросит, я приду к тебе, — прошептала Лика.

— Конечно, — после короткой заминки ответил Филипп, и она эту заминку безошибочно уловила, чувствуя, как ёкнуло внутри. — Но давай не будем паниковать заранее. Еще ничего не случилось.

Они вернулись в спальню и после непродолжительной возни вновь занялись любовью, но уже без особого воодушевления. Каждый думал о своем.

Проводив Филиппа, Лика убрала следы преступной страсти, сменила белье, выбросила окурки, пустую бутылку из-под шампанского и даже мусор вынесла, чтобы, не дай бог, Алексей не заглянул в стоящее под мойкой ведро. Занятая делами, она не вспомнила, что он не позвонил ей ни разу. Убрав в квартире, Лика завалилась на диван, включила телевизор и стала ждать, не заметив, как задремала.

Она проснулась поздним вечером. В квартире было тихо.

— Леша? — позвала она хриплым со сна голосом.

Никто не ответил. Лика поднялась и, чувствуя неясную тревогу, прошла в спальню. Кровать была пуста. Схватив телефон, она не увидела пропущенных вызовов. Часы на экране показывали одиннадцать вечера. Лика набрала номер Алексея, но услышала лишь равнодушный голос оператора, сообщившего о том, что аппарат абонента находится вне зоны действия сети.

Они крепились, стараясь не спать, почти всю ночь, но в накренившейся машине с задранным кверху бампером было холодно, так холодно, что плед, натянутый до самых глаз, совершенно не спасал. Оттого, что разговор не клеился, под утро их все-таки сморил сон, беспокойный, дурной и вязкий, как патока.

Ольга очнулась первой, стуча зубами от холода, обнаружив, что ее голова лежит на плече у Алексея, а рука засунута ему в карман. Она не помнила, снилось ли ей что-либо, но ощущение тревожности мгновенно навалилось еще до того, как она открыла глаза. Чувствуя, как противная дрожь сотрясает все тело, Ольга глухо простонала и закашлялась, разбудив Алексея, а потом осторожно пошевелила онемевшими от холода и неудобной позы ногами.

— Который час?

Голос Алексея был настолько хриплым, что Ольга лишь по отдельным каркающим звукам догадалась, о чем муж спросил. Нашарив в кармане мобильный, она вытащила руку из-под пледа, почувствовав, что пальцы с трудом удерживают пластмассовое тельце телефона. Экранчик вспыхнул, но как-то неохотно, притормаживая, а батарея, остывшая даже в кармане, показала всего две палочки.

— Семь двадцать две.

Собственный голос звучал не лучше. Изо рта вырывался густой пар. Ольга закашлялась. За окном была прежняя чернота с воющим ветром.

— Связь есть?

— Нет.

— Фигово.

Он повел могучими плечами, и плед, дающий иллюзию тепла, сполз вниз. Алексей подхватил его и снова натянул до подбородка.

— Замерзла?

— Конечно, — коротко ответила Ольга синими губами. — Посмотри свой телефон, может, у тебя есть хоть одно деление.

Алексей повозился и, осторожно вытянув из под пледа мобильный, бросил на него короткий взгляд.

— Есть? — с надеждой спросила Ольга.

— Нет. Мертвая зона. Тут низина, сигнал не доходит… Господи, как жрать охота… У тебя ничего нет?

— Вроде жареной курицы? — осведомилась Ольга, и в ее тоне послышался намек на улыбку.

— Ну, мало ли… Ты же запасливая, может, какой бутерброд завалялся… Погоди, ты на кладбище конфеты везла. Все там оставила?

— Наверное. Подай сумку.

Перегнувшись через сидение и слегка навалившись на нее, Алексей подцепил оставленную на переднем сидении сумку и, не дожидаясь, пока Ольга вытащит руки из-под пледа, торопливо расстегнул молнию.

— Эй! — возмутилась она. — Это вообще-то моя вещь!

— В критических ситуациях нет понятий «моё» и «чужое». У нас критическая ситуация? Значит, сумка не твоя, а… всехняя. Есть возражения?

— Да.

— Вот и прекрасно. Изложишь их в письменном виде и отправишь моему секретарю.

Он все дергал и дергал замок, но молния, в которую попала подкладка, не поддавалась. Рыча от злости, Алексей дернул замок так, что тот сломался. Он замер и осторожно выдохнул, ожидая выволочки.

— Ничего, ничего, — подбодрила Ольга. — Не стесняйся.

Искать что-нибудь съедобное в темноте салона было почти невозможно. Алексей подсвечивал себе мобильным, бурча под нос что-то нечленораздельное. Прикрыв глаза, Ольга откинулась на спинку, трясясь от холода.

— Мать, да у тебя тут «Сникерс»! — обрадовался Алексей. — Все ж таки ты молодец! «Сникерс» — это хорошо.

— Да, да, — уныло согласилась Ольга. — Поцелуй меня в пачку. Что делать будем?

— Ну, поедим, а через час рассветет, и я пойду в деревню, — глубокомысленно ответил Алексей, содрал обертку с шоколадки и разломил ее непослушными руками. Большую часть, после недолгих колебаний, он протянул Ольге и, затолкав в рот свою долю, уставился в окно.

За стеклом не наблюдалось ничего интересного, кроме той же серой тьмы, в которой невозможно было найти линию горизонта. Все казалось совершенно одинаковым, словно внутри выложенной ватой коробки, и только ветер бил в бок автомобиля колючими злыми укусами. Сколько бы Алексей ни вертел головой, нигде не виднелось ни одного огонька, на который можно было ориентироваться. Где дорога, куда идти? И надо ли? Может, лучше остаться тут, свернуться калачиком на сиденье, надеясь на спасение?

Дожевав шоколад и запив его остатками воды из валявшейся под ногами бутылки, они молча просидели несколько минут, глядя, как медленно отступает темнота. Лишь только из мрака проступили отдельные предметы, вроде голых деревьев, Алексей завозился и неохотно сказал:

— Пойду, пожалуй.

— Куда? — прошелестела Ольга. — Я даже дорогу не различаю, все снегом замело.

— Ну, колею-то вроде видно. Буду ее держаться. Думаю, через час-полтора доберусь, найду трактор и приеду.

Уйти сейчас и оставить ее одну в машине было нельзя.

Остаться и трусливо ждать подмоги тоже. Придет ли помощь, если ее никто не звал? Никто не проедет мимо в такую погоду.

Сердясь на себя, Алексей торопливо дернул дверцу и неуклюже выбрался наружу, провалившись в снег почти по колено. Кепчонка, подбитая мехом норки, едва не слетела с головы. Пришлось не только надвинуть ее поглубже, но и опустить пристегнутые уши. В сырых со вчерашнего дня ботинках моментально стало холодно. Матерясь, он обошел «BMW», который, казалось, умолял хозяина простить его за предательство.

Хлопнула дверь.

— Погоди, вместе пойдем.

— Чего ты выдумала? — рассердился Алексей. — Сиди, жди тут. Сказал же, через час приеду.