Бенджамин Франклин. Биография  - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Айзексон cтр.№ 30

Еще более трогательно, что Франклин еще при жизни Фрэнки написал для своей газеты необычайно глубокое размышление на тему «Детская смертность», поводом для которого стала кончина соседского ребенка. Опираясь на наблюдения за крошечным Фрэнки, описал волшебную красоту младенцев: «Какие любопытные петли и шарниры, на которых туда-сюда двигаются ручки и ножки! Какое непостижимое разнообразие нервов, вен, артерий, жилок и маленьких невидимых частиц находится в каждом из них!.. Какое невероятное усилие требуется, чтобы хранить жизнь, лелеять ее и передавать это умение отпрыскам». Как может получаться, вопрошал затем Франклин, что «добрый и милосердный Бог создает несметное число таких совершенных механизмов с одной только целью — похоронить их в сырой земле» прежде, чем они повзрослели настолько, чтобы отличать добро от зла или служить во благо своим близким во имя Бога? Ответ, как он признавал, «непостижим для смертного разума». «Слезы даны природой неспроста, они дают утешение — способность плакать» ^[97].

Когда мы в последний раз измеряли «духовный пульс» Франклина в Лондоне, он создал «Трактат о свободе и необходимости», в котором опрометчиво нападал на идею свободы воли и отрицал бóльшую часть кальвинистской теологии. Позже он отрекся от этого сочинения как от постыдной «ошибки». Все это доставило ему затруднения в вопросах религии. Он больше не верил в догмы, воспринятые вследствие пуританского воспитания (они гласили, что человек может получить спасение только через милость Божью, а не благодаря хорошим поступкам). Но он никак не мог принять простую и незамысловатую версию деизма, вероучение эпохи Просвещения, согласно которой разум и изучение природы (вместо Божественного откровения) откроет путь к знанию о Боге. Деисты, которых он знал (как и он сам в юные годы), оказались чудаками.

После возвращения в Филадельфию Франклин почти не проявлял интереса к организованной религии и еще меньше — к посещению воскресных месс. Все же он продолжал придерживаться некоторых основных религиозных убеждений, к ним относилось «существование Бога» и утверждение, что «самое угодное Богу служение — благо, сделанное людям». Он был толерантен ко всем вероисповеданиям, в частности к тем, которые существовали для того, чтобы сделать мир лучше, и следил за тем, чтобы «избегать любых разговоров, в которых принижалось бы благоприятное мнение людей об их религии». Поскольку Франклин полагал, что все церкви полезны обществу, он платил ежегодный взнос для поддержания городского пресвитерианского священника , преподобного Джедидайи Эндрюса ^[98].

Однажды Эндрюс уговорил Франклина сходить к нему на воскресную мессу, что Франклин и делал последующие пять недель. К сожалению, он пришел к выводу, что они «не интересны и не поучительны, поскольку в них не прививались никакие моральные принципы. Целью этих месс казалось стремление сделать из нас хороших пресвитерианцев, а не хороших граждан». Во время его последнего визита чтение из Священного Писания (Послание к филиппийцам 4:8) касалось темы добродетелей. Эта тема была близка Франклину, и он надеялся, что Эндрюс подробно разъяснит ее в своей проповеди. Вместо этого священник остановился исключительно на догмах и доктринах, не предлагая никаких практических размышлений о добродетелях. Франклин «почувствовал отвращение» и возвратился к прежнему обыкновению читать по воскресеньям и писать тексты собственного сочинения ^[99].

Франклин начал освещать свои религиозные взгляды в серии очерков и писем. В них он наконец определил свое кредо, которое останется неизменным до конца его жизни: им станет добродетельная, укрепленная моральными устоями и прагматизмом индивидуальная версия деизма. В отличие от большинства абсолютных деистов он пришел к выводу: полезно (а таким образом, вероятно, и правильно) считать, что вера в Бога должна руководить нашими повседневными действиями. Но, как и у других деистов, его вера была лишена фанатического догматизма, пламенного спиритуализма, глубокого самоанализа и личной соотнесенности с Христом ^[100].