Бенджамин Франклин. Биография  - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Айзексон cтр.№ 32

Заключение Франклина, как того и следовало ожидать, было изложено в практичной формулировке: людям следует любить Бога и «молить Его о милости и защите». За рамки деизма он так и не вышел; Франклин видел мало пользы в молитвах с личными просьбами или в молитвах о чуде. В дерзком письме, позже написанном брату Джону, он подсчитал, что по всей Новой Англии было вознесено сорок пять миллионов молитв о победе французского укрепленного гарнизона в Канаде. «Если вы не добьетесь успеха, я боюсь, что на протяжении всей оставшейся жизни мое мнение о пресвитерианских молитвах в случаях, подобных этому, окажется предвзятым. И в самом деле, идя на приступ сильного города, следует полагаться больше на действенность, нежели на веру».

Взгляды Франклина были прежде всего продиктованы его практицизмом. В заключительной фразе речи, произнесенной в Хунте, подчеркивалось: людям в социуме полезно верить в предложенную версию о Божественном провидении и свободной воле. «Это религиозное учение будет мощно руководить нашими поступками, подарит нам мир и спокойствие мыслей и представит нас щедрыми, полезными и благодетельными в глазах других людей» ^[104].

Не все религиозные размышления Франклина отличались такой серьезностью. Приблизительно тогда же, когда был прочитан доклад в Хунте, он сочинил для своей газеты рассказ, озаглавленный «Суд над ведьмами на горе Холли», — восхитительную пародию на пуританские мистические убеждения, противоречащие законам физики. Обвиняемым ведьмам предстоит пройти два теста. Первый — их взвесят на весах, на другой чаше которых находится Библия. Второй — их бросят в воду со связанными руками и ногами, чтобы удостовериться, смогут ли они плыть. Они соглашаются с одним условием: что двое обвинителей пройдут тот же тест. В сочных деталях Франклин описал, как происходило нелепое действо. Как обвиняемые, так и обвинители успешно превзошли в весе Библию. Но как обвиняемые, так и один из обвинителей смогли не утонуть в реке; это означало, что они ведьмы. Более разумные наблюдатели пришли благодаря эксперименту к заключению о том, что большинство людей от природы могут держаться на плаву. Другие были не так уверены, они решили подождать до лета, когда эксперимент можно было проводить с раздетыми людьми ^[105].

Свободомыслие Франклина лишило спокойствия его семью. Когда его родители написали о своих опасениях касаемо его «ложных представлений», Франклин ответил им письмом, в котором детально излагался религиозный подход, основанный на толерантности и практицизме, который и будет сопутствовать ему в жизни. Он писал, что со стороны любого человека глупо настаивать, что «все принципы, которых он придерживается, правдивы, а те, которые он отрицает, — ложны». То же можно было сказать о системах взглядов, присущих разным религиям. Их, говорил молодой прагматик, нужно оценивать по степени полезности: «Я думаю, нужно судить по их влиянию и последствиям; и если человек не имеет никаких воззрений, уменьшающих его добродетель или порочащих его, можно заключить, что среди них нет опасных. Надеюсь, что именно так обстоят дела со мной». Ему не было дела до богословских разграничений, которые так беспокоили его мать. «Я думаю, живая вера всегда страдала, если догма признавалась выше добродетели. Библия гласит, что в последний день нас будут судить не по тому, что мы думали, а по тому, что мы делали… по деяниям, совершенным ради ближнего. Так написано в двадцать шестой главе Евангелия от Матфея». Его родители, более сведущие в тексте Библии, должно быть, поймали его на том, что имелась в виду двадцать пятая глава. Однако в итоге они перестали тревожиться о его еретических наклонностях ^[106].

Представление о Франклине среди как его поклонников, так и недоброжелателей во многом основывалось на восприятии включенного в автобиографию известного проекта, который он назвал «моральным усовершенствованием». Этот довольно странный порыв — последовательное упражнение в ряде добродетелей — кажется сейчас таким искренним и оригинальным, что невозможно не восхищаться им или не высмеивать его. Как позже с улыбкой заметил романист Д. Г. Лоуренс, «он создал список добродетелей, которые сам же дрессировал, будто серую верховую лошадь на ипподроме».

Важно взять на заметку насмешку и самоиронию в его шутливых воспоминаниях, написанных, когда ему исполнилось семьдесят девять лет. С некоторой насмешкой он назвал их «описанием смелого и трудноисполнимого проекта достижения морального совершенства». Повествованию присущ оттенок иронии-над-младшим-собой, который прочитывается в коротких забавных историях, которые он написал во Франции в то самое время, когда работал над этой частью автобиографии. Следует также заметить, что в молодости он стремился выполнить свою программу по моральному совершенствованию с подкупающей искренностью, и, кажется, даже став пожилым, по-прежнему гордился ее ценностью.

Франклин начал свои поиски приблизительно на том этапе, когда прекратил наносить бесполезные визиты на пресвитерианские мессы и начал формулировать собственные религиозные убеждения. Это предприятие носило свойственный ему практический характер. Здесь не содержалось никакого абстрактного философствования или отсылок к религиозным доктринам. Как Франклин позже с гордостью отметил, он не только убеждал людей становиться добродетельным: это было настоящее практическое руководство, подсказывающее, как достичь этой цели. Вначале он сочинил список из двенадцати добродетелей, которые он считал необходимыми, затем к каждой добавил краткое определение: