Иллюзия счастья - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Шагаева cтр.№ 15

Эдуард не появлялся и не звонил целый день. Если быть до конца откровенной, то я с трудом сдерживала себя от унижения позвонить ему и закатить истерику, требуя объяснений, я буквально била себя по рукам, когда они тянулись набрать его номер. Мой муж не заставил себя долго ждать. Он появился поздно вечером, словно чувствуя, что дочь спит и ему не стоит попадаться ей на глаза.

Я ощутила его присутствие на расстоянии на каком-то интуитивном уровне, начиная медленно задыхаться в отцовском кабинете, в комнате, которую полюбила. За последние сутки она стала моим пристанищем и убежищем. Я снова пила отцовский коньяк, получая очередную дозу анестезии от моих внутренних истязаний, и полной растерянности.

Я просто впала в ступор, прислушиваясь к тому, как машина моего мужа паркуется возле дома, слыша хлопок двери, его тяжелые шаги. Когда он спрашивал у Светы, где я — его голос вызвал у меня дрожь. До боли родной и любимый мною голос сейчас резал слух, заставляя меня дрожать. Я слышала, как он приближался к кабинету, и с каждым его шагом мне все больше хотелось бежать от него. Я одновременно хотела и не хотела его видеть. Я не знала, как мне смотреть ему в глаза, что говорить. И даже боялась представить, что несет мне его визит.

Когда он уверенно вошел, я просто закрыла глаза, сжимая в руках бокал коньяка. Но его запах, и ощущение присутствия просто убивали на повал. Я чувствую, что он смотрит на меня, я даже знаю, что сейчас он прищуривает глаза и складывает руки на груди. За семь лет я научилась его чувствовать, ощущать и понимать с полуслова, а иногда и вовсе без слов. Я понимаю, что сейчас, съежившись в кресле, с закрытыми глазами и дрожащими руками, выгляжу перед ним жалко и унизительно. Поэтому просто разворачиваюсь в кресле, отворачиваясь от мужа. Открываю глаза, судорожно вдыхаю такой свежий аромат его парфюма, который наполняет всю комнату. И в этот момент почему — то хочется, чтобы муж пришел просить у меня прощения, умолять и каяться. Не факт, что я его смогу простить, но мне почему — то хочется, что бы Эдуард оставался человеком, который просто совершил ошибку. Но вчерашний его взгляд и желание, что бы я досмотрела его оргию до конца, говорят мне, что этого не будет.

— Завтра я подаю документы на развод, — набравшись сил, произношу я, продолжая смотреть в окно, не смея повернуться. Хочу ли я развода на самом деле? Я не знаю, скорее, произношу эти слова с отчаянной угрозой, ожидая реакции мужа. А в ответ получаю минутное молчание, звук наливаемого коньяка и смачный глоток алкоголя с последующей ухмылкой в голос.

— Ты можешь подать на развод. Это твое право, которого у тебя не отнять, — я не узнаю его голос, он не говорит — Эдуард словно смеется надо мной.

— Но знай, тебе понадобятся дорогие и одаренные адвокаты для того, что бы доказать, что ты здоровая, вменяемая мать, для того чтобы я не отобрал у тебя дочь и не лишил права ее видеть. Можешь, конечно, рискнуть и проверить, смогу ли я все это осуществить. Но мой тебе совет, Викуля, — любимое мной «Викуля» из его уст, звучит сейчас как издевательство. — Не рискуй так, тем более что тех денег, которые остались на твоей карте, не хватит даже на самого дешевого начинающего адвоката, — я не понимаю, о чем он говорит. Какой суд, адвокат и почему он собрался лишать меня материнских прав, какое это имеет отношение к нашему разводу? Не выдерживаю, резко разворачиваюсь, встречаясь с по-прежнему надменным взглядом Эдуарда.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, стараясь смотреть на него не жалким, побитым взглядом. Но, видимо у меня это плохо получается, потому что его когда-то такой теплый и любимый взгляд просто окатывает меня холодом и ненавистью.

— Я говорю, что развод ты пока не получишь, — так же холодно отвечает он, залпом выпивая коньяк, с грохотом ставит бокал на стол.

— Боишься потерять управление компанией? — спрашиваю я первое, что приходит мне в голову, на что получаю очередную презрительную усмешку.

— Нельзя потерять то, что и так принадлежит мне, — уверенно отвечает он.

— Tы только управляющий.

— Был им вчера. А сегодня все принадлежит мне. Всеее, — тянет он, зло ухмыляясь. — Десять дней назад ты подписала все документы на передачу мне всего.

— Я подписала только доверенность на управление, — говорю я, но по взгляду и уверенной позе Эдуарда понимаю, что я не права.

— Милая, не будем вдаваться в ненужные тебе подробности и мои маленькие тайны, но ты совершенно ничего не знаешь в этой компании. Теперь я полноправный владелец, — и я понимаю, что он не врет, его голос звучит вполне уверенно.

— Как… — теряя мнимую уверенность, почти шепчу я.

— Это было просто, — уже откровенно смеется он мне в лицо, поднимается с места, подходит ко мне, облокачивается на стол рядом со мной, смотрит в глаза, а я внутренне съеживаюсь от его ледяного расчетливого взгляда.

— Ты настолько доверчива, что подписываешь документы, совершенно не читая их.

— Но папин юрист…

— Папин юрист. Всего лишь человек, который не смог устоять перед соблазном и большой наживой. Не суди его за это, большие деньги не терпят преданности и честности.

— Я доверяла в этот момент тебе, — говорю я, чувствуя, как слезы горечи и понимания всей фальши вырываются наружу. — Я не могла… — унизительно всхлипываю перед ним, — настолько в тебе ошибиться. Это все неправда, да? Это все шутка?! — уже кричу ему в лицо. — Скажи, что это все не правда?! Это все какая-то ошибка, — не хочу, не могу принять эту реальность.

— Ошибка, — спокойно отвечает Эд, хватает меня за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза, чтобы насладиться моей ничтожностью. — Ошибка — это то, что я потерял с тобой семь лет жизни. Ошибка — это то, что мне приходилось терпеть тебя и изображать вселенскую любовь. Вот это было ошибкой, а все остальное — реальность. И знаешь что?! — уже повышая тон, говорит он, сильнее сжимая мои скулы, причиняя боль. — Это было нелегко. Но все оправдалось, я получил то, что хотел.

— Ты меня не любил? — он только что заявил мне, что почти отобрал у меня дело всей жизни моего отца, но мой глупый мозг зациклился на чувствах.

— Нет! Никогда! — ехидно ухмыляясь, кидает мне в лицо. Резко отпускает мое лицо, отталкивая меня. Обходит стол, садится в кресло напротив меня, наливает себе и мне ещё немного коньяка, толкая бокал ко мне.

— Сейчас я могу быть откровенным, и честным. Наверное сейчас, когда ты осталась ни с чем, ты заслуживаешь хотя бы правды, — с надменной ухмылкой говорит он. И я понимаю, что начинаю его ненавидеть. — Я пахал на твоего папу, я делал все, чтобы пробиться, подняться. Знаешь, милая, не все живут на всем готовом как ты. Когда мне надоело впахивать, не получая должного за свои заслуги, я решил присмотреться к тебе. Поначалу ты даже мне понравилась. Тихая, милая, с шармом, что ли. И тогда я решил, что твой папаша зятя — то точно не обидит. И тогда моей целью стала ты. Tы мне честно нравилась. Я даже подумал, что все будет просто. Заведу семью по расчету, а там возможно и любовь появится или хотя бы привязанность. По тебе было сразу понятно, что этот бизнес не для тебя. А других наследников у твоего отца нет, так что я смогу спокойно взять бразды правления компанией в свои руки, — так спокойно и даже с какой — то меланхолией рассказывает он мне, как будто говорит не своих планах и расчетах по отношению к нашей семье, а передает мне сюжет фильма. И от этого мне становится еще больше не по себе. Как я не смогла разглядеть в этом человеке бездушное, расчетливое чудовище, как вообще могла в него влюбиться?