Иду на Вы! - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Мануйлов cтр.№ 46

Мальчик читал письмо не в первый раз, и сыновья каганбека слышали его не впервой, и даже читали сами, все они знали текст послания неизвестного им иудея из страны ал-Андалус наизусть, но раз в год, а именно по весне, письмо перечитывалось снова и снова, и всякий раз каганбек повторял свои пояснения к нему — так было заведено, чтобы помнили, кто они есть и что значат в этом враждебном для иудеев мире, который они по воле Всеблагого рано или поздно обязаны подчинить своей власти.

Мальчик тут же нашел нужную строчку и продолжил чтение:

— Я всегда спрашивал всех о наших братьях, израильтянах, остатке диаспоры, не слышали ли они чего-либо об освобождении оставшихся, которые погибают в рабстве и не находят себе покоя. Так продолжалось дело, пока не доставили мне известие посланцы, пришедшие из Хорасана, купцы, которые сказали, что существует царство у иудеев, называющихся именем ал-Хазар, что имя царя, царствующего над ними, Иосиф, что они обладают силой и могуществом, полчищами и войсками, которые выступают по временам на войну. Когда я услыхал это, меня охватила радость, мои руки окрепли и надежда стала тверда. Я преклонился и пал ниц пред Богом небес: наконец-то существует место, где имеется светоч и царство у израильской диаспоры, и где не господствуют над ними и не управляют ими… Через это мы подняли голову, наш дух ожил и наши руки окрепли. Царство моего господина стало для нас причиной, чтобы раскрыть смело уста. О, если бы эта весть получила еще большую силу, так как благодаря ей увеличится и наше возвышение! Благословен Господь, Бог Израиля, который не лишил нас заступника и не упразднил светоч и царство у колен израильских!.. Да живет наш господин, царь, во век! Да будет много счастья моему господину, царю, ему и его потомству, и его семейству, и его престолу во век, и да царствует он и его потомки долгие дни среди Израиля!

Мальчик оторвал голову от свитка и посмотрел на царя.

— А теперь почитай ответ царя Иосифа раб-Хасдаю… там, где отмечено. Я хочу, чтобы вы, сыны мои, которым со временем предстоит повелевать все большим числом варваров, всегда помнили, откуда происходит наш род. Благословенный царь Иосиф, сын Аарона, ваш высокородный дед, — да будет он вечно пребывать в раю! — дал исчерпывающий ответ ученому мужу раб-Хасдаю из страны Сефарад, — да процветают его потомки на долгие времена! — чтобы и там крепла сила Израиля и готовилась к свершению божественного предначертания.

Мальчик взял другой свиток, нашел нужное место и стал читать:

— Ты спрашиваешь в своем письме, из какого народа, какого рода и племени мы происходим. Знай, что мы происходим от сынов Иафета, от сынов его сына, Тогармы. Мы нашли в родословных книгах наших предков, что у Тогармы было десять сыновей, и вот их имена: первый — Агийор, затем Тирас, Авар, Угин, Бизал, Туран, Хазар, Зейнур, Булугуд, Савир. Мы происходим от сыновей Хазара; это седьмой из сыновей Тогармы. У него записано, что в его дни предки мои были малочисленны. Но Всесвятой — благословен Он — дал им силу и крепость. Они вели войну с народами, которые были многочисленнее и сильнее их, но с помощью Божией прогнали их и заняли их страну. Те бежали, а они преследовали их, пока не принудили…

И тут откинулся полог и в покои размышлений вошел комендант крепости, в бухарском халате и белом головном уборе, похожем на чалму. Он остановился, едва переступив порог, прижав к груди руки и склонив голову.

— Что? — спросил каганбек.

— Прискакал гонец из царства булгар, мой господин, — да будет жизнь твоя вечной усладой! Он принес известие, что русы движутся по реке Итиль на множестве судов с великим войском. Большое конное войско идет по берегу, мой повелитель. Русов ведет сам каган Руси коназ Святослав.

— Далеко? Где они?

— В трех переходах от столицы твоего государства, мой повелитель, — еще ниже склонил свою голову комендант. — И позволь заметить слуге твоему…

— Говори!

— Многие купцы бегут из Хазарана. И не только гои…

Каганбек побледнел и медленно поднялся с лежанки. Затем приказал:

— Собрать военный совет! Немедля! Послать поспешных гонцов к карабулгарам, печенегам, уграм и куманам, которые кочуют поблизости, чтобы шли к Итилю. Обещать любую награду! Всех горожан, способных носить оружие, всех мужчин и женщин привлечь в войско. Послать облавы по окрестным селам и становищам, гнать сюда всех, способных держать оружие. Вооружить рабов и пообещать им свободу. Всех урусов, живущих в Итиле и окрестностях, схватить и упрятать в зинданы. Никого из Саркела не выпускать. Из Хазарана — тоже. Иди!

Комендант попятился и, не поднимая головы, покинул покои размышлений.

В тронном зале, где потолки и стены покрыты сусальным золотом, а полы — бухарскими и персидскими коврами, где все блестит и сверкает в свете майского дня, проникающего сквозь узкие, но многочисленные окна, под шелковым балдахином восседает на золотом троне каган Хазарский, толстый хазарин с раскосыми глазами, широким плоским лицом, редкими усами и бородой. На нем золотая корона, усыпанная алмазами, изумрудами и рубинами, длинные черные волосы заплетены в толстую косу, перевитую золотыми нитями, парчовый халат заткан жемчугом, сапоги искрятся драгоценными каменьями. По бокам от кагана стоят два евнуха, очень похожие на своего господина, с такими же равнодушными и сонными лицами.

Чуть ниже трона кагана стоит другой трон, не менее роскошный. На нем сидит каганбек Иосиф, но в более скромном наряде.

Вдоль стен стоят князья иудейские, воеводы, начальники гвардии, командиры отдельных отрядов, книжники, судьи, раввины — все в весьма скромных одеяниях; перед каганом и царем сидеть никто не имеет права.

В трех шагах от трона, на коленях, лицом вниз, полулежит на ковре, вытянув вперед руки, посол, ибн Эфраил, сын Манасии.

— Ты еще прошлой осенью уверял нас, презренный, что каган Руси Святослав пошел со своей дружиной на север, чтобы избежать нашей кары, — цедил сквозь зубы слова каганбек, глядя с брезгливостью на плешивую голову посла. — Ты уверял, что обещание кагана Святослава придти к Итилю с войском было пустой похвальбой молокососа. Что скажешь ты на этот раз?

— О Великий! Мне нет прощения! Но позволь доказать тебе, что в моих словах не было вымысла и желания принести хотя бы малейший вред тебе и возглавляемому тобой царству! — воскликнул ибн Эфраил плачущим голосом, приподнимая голову. — Свои сообщения и выводы я основывал на донесениях лазутчиков и соглядатаев, которые сидят в Киеве и которым мы платим деньги. Один из них, хорезмиец, близкий к изменнику беку Феридуну, — да сотрется имя его, да постигнет кара его еще на этом свете! — уверял меня, будто в Киеве царит паника, будто каган Святослав на совете у матери-княгини Хельги сказал, что его войско не сможет противостоять войску твоего величества, что речь может идти лишь о спасении княжеского рода и Киевского каганата. Еще он будто бы сказал, что идет на север, в Невогород, чтобы собрать дань с подвластных ему народов для твоего величества, что ворота Киева будут открыты, если ты пожелаешь осчастливить этот город своим посещением. Я не мог не поверить этому человеку, сообщившему мне о настроениях среди властителей Киевского каганата и княжеской дружины. Тем более что другие соглядатаи так или иначе подтверждали сказанное. А послы кагана Святослава, посланные им во все стороны света, вернулись, как я тебе уже докладывал, ни с чем: никто не захотел вступать с ним в сговор против твоего величества, — да продлится твое царствование на многие годы! Но я, если ты помнишь, позволил себе выразить предположение, что сведения, полученные из Киева, могут быть ложными, а слухи могут распускаться из дворца самого кагана Святослава, чтобы направить наши мысли и поступки по ложному пути.