Капитан. Морской лорд - читать онлайн книгу. Автор: Александр Чернобровкин cтр.№ 59

Еще не менее получаса уходит на сближение. Юнги помогли мне облачиться в доспехи. Матросы выставили щиты с левого борта, хотя неф сейчас с правого.

— Пол борта право! — командую я рулевому.

Шхуна делает поворот фордевинд — корма пересекает линию ветра. Теперь неф оказывается у нас с левого, защищенного борта. Матросы закачивают крепить паруса, и я отдаю следующий приказ:

— Приготовиться к бою по левому борту!

Чтобы не было ссор, кому стрелять из лука, а кому работать с парусами, каждый вахта имеет свой борт: вахта Умфры — левый, вахта Джона — правый. Еще шесть человек, самых лучшие стрелки, по три от каждой вахты, всегда присоединяются к воюющим.

На нефе, видимо, почувствовали опасность, потому что начали отворачивать. Но уже поздно, мы несемся к ним со скоростью узлов шесть, дистанция быстро сокращается. Когда до нефа остается метров триста, а командую:

— Начали!

На высоком полубаке, точнее, форкастле нефа стояло несколько человек. Большая часть, увидев стрелы, пригнулась, а двое, стоявшие сзади, не успели. Неф к нам поворачивается в полборта, и я целюсь в рулевых. Их двое, и они с силой налегает на длинное и тяжелое рулевое весло правого борта. Только поймал цель и решил нажать на спуск, как вижу, что гребец валится, продырявленный стрелой. Стреляю во второго у попадаю ему ниже шеи. Гребец бросает весло и оседает, закрыв рану двумя руками. Кто-то из моих матросов вскрикивает. Болт попал ему в правое плечо, пригвоздил руку к туловище. Парень осел у фальшборта, в горячке дергает болт за торчащую снаружи небольшую часть хвостовика. Из раны хлещет кровь, и пальцы скользят, не могут удержать его. Я перезаряжаю арбалет и ищу арбалетчика. Вон он, на высоком ахтеркастле. Голова в железном шлеме выглядывает из-за фальшборта. Я стреляю первым. Мой болт продырявил шлем. Арбалетчик упал на палубу, а его арбалет полетел в воду. Только я отклоняюсь от щели между щитами, чтобы зарядить арбалет, как через нее пролетает болт. Повезло! Перезарядив, осторожно выглядываю через щель между щитами, отыскивая вражеского арбалетчика. На палубе нефа никого не видно. Мы обгоняем его, и я приказываю матросам опустить грот, а рулевому взять левее, чтобы поджаться к нефу. Все-таки мы проскакиваем его, убираем и фок и ждем, когда вражеское судно догонит нас. Это не военный корабль, а агрессивный купец, решивший воспользоваться случаем. И попался: его палуба устелена трупами.

Неф, потеряв скорость, ложится бортом к ветру. Он кренится на волнах, показывая, распростертые на палубе тела. Мы поворачиваем к нему, поднимаем фок и курсом крутой бейдевинд режем ему нос, проходя метрах в двадцати. Нам становятся видны спрятавшиеся за дальний фальшборт люди. Летит несколько стрел — и на палубе теперь одни трупы. Делаем поворот оверштаг и приближаемся к нефу, спуская паруса. Медленно, по инерции, начинаем продвигаться вдоль его борта. Летят «кошки», матросы хватаются за привязанные к ним лини и подтягивают нас к нефу или его к нам. Кое-кто из них видел такие суда в Честере, но для большинства неф в диковинку, особенно мачты с длинными реями, наклоненные к дальнему от нас борту.

— Не расслабляться! — приказываю я.

Четверо человек устанавливают сходню. Неф сидит чуть ниже. Я, вынув из ножен палаш, перехожу по сходне на борт нефа. Следом идут Умфра и Джон с копьями наготове. Остальные стоят с луками, готовые поразить любого, кто пошевелится. Сейчас самый ответственный момент. Если есть кому защищаться, то должны броситься в атаку.

На палубе нефа лежит десятка два тел. Еще по несколько на фор— и ахтеркастелях. И когда мы успели столько намолотить?! Возле каждого трупа растекается кровь. У одного большеголового брюнета с головы слетел шлем, который перекатывается к фальшборту, а когда судно кренится на другой борт, возвращается к бывшему хозяину. Но тому больше ничего не надо. Он уже получил сполна: из спины защищенной кольчугой, торчит острие стрелы с окровавленным наконечником и древком.

Полуют у нефа двухдечный. Дверь с палубы вела в двухсекционную каюту, разделенную тонкой перегородкой на большую часть левого борта и меньшую правого. В левой на широкой кровати, застеленной простыней, что в этих краях было редкостью, и с двумя подушками с льняных наволочках, лежал наискось иудей с длинными кучерявыми или завитыми волосами, толстым носом и вывороченными губами. Конический шлем с красной метелочкой, приделанной к острию, лежал рядом. На иудее был чешуйчатый доспех поверх кольчуги с короткими рукавами. Поэтому до сих пор живой. Стрела попала в грудь чуть выше сердца. Насколько глубоко вошла в тело — не могу сказать, потому что обломана, но, видимо, не очень. Или иудей очень живучий. Кольчуга длинная, ниже коленей, перепоясана широким ремнем с золотыми ромбовидными бляхами, вытянутыми в ширину. На ремне висели на золотых или, скорее, позолоченных цепочках ножны из дерева, покрытого вишневым лаком и с золоченым наконечником и верхним ободом. На голенях сварные поножи, обут в туфли с загнутыми вверх носками из украшенной золотистой вышивкой кожи. Иудей смотрел вроде бы на меня, но, кажется, не видел никого. Его вывороченные губы медленно зашевелились. Наверное, репетировал речь перед богом.

Рядом с кроватью на палубе лежала сабля с рукояткой из слоновой кости, золоченой гардой и загнутым лезвием с долом и обоюдоострым пером. Она была длинной сантиметров восемьдесят, как мой палаш, но легче. Никудышные воины имеют непреодолимую тягу к дорогому и красивому оружие. Возле кровати стоял большой сундук, в котором лежало много дорогих вещей: кожаный мешочек с драгоценными камнями — пять мелких алмазов, по десятку изумрудов и рубинов чуть крупнее и с полсотни других камней, более дешевых; мешочек побольше с золотыми «безантами», как здесь называли византийские монеты; еще больший с серебряными монетами разных стран и несколькими кусками серебра, явно отрубленными; стеклянный флакончик с духами или одеколоном; серебряное зеркало с длинной рукояткой в оправе из черного дерева; одежда из дорогих тканей, в основном шелковых, в том числе короткий плащ, подбитый куньим мехом; завернутые в грубую ткань сапоги из тонкой кожи, украшенные по бокам золотистой вышивкой; толстая книга в дорогом кожаном переплете, страницы которой были исписанная ровными столбцами незнакомых мне букв, без гравюр, буквиц и прочих украшений. Скорее всего, это Талмуд на идише.

В правом отсеке тоже была застеленная, широкая кровать, а рядом стояли три сундука, в которых была одежда поплоще и небольшие мешки с перцем, наверное, на продажу. Товар легкий, места занимает мало, а пользуется повышенным спросом, стоит дорого и приносит хорошую прибыль. На второй палубе жили, судя по валявшемуся на палубе болту, арбалетчики. В их сундучках была дешевая одежда и мешочки с перцем на продажу. Полубак тоже был двухдечным. Внизу располагались что-то типа подшкиперской — кладовые с запасными парусами, тросами, досками, пенькой и рабочими инструментами. На верхней палубе находился кубрик, в котором прятались восемь человек, живых и невредимых. Судя по одежде, матросы. Они были напуганы, старались не смотреть на убитых товарищей.

Я спросил на латыни самого старшего из них, долговязого, с седой курчавой головой: