Капитан. Морской лорд - читать онлайн книгу. Автор: Александр Чернобровкин cтр.№ 20

Хорошая кормежка оказалась сильным аргументом.

— Когда поедем? — спросил плотник.

— Как ярмарка закончится, — ответил я. — Или чуть раньше. Где вас найти?

— Здесь, — ответил он. — У нас еще работы дня на два.

Я объяснил на всякий случай, где найти меня, и пошагал назад. Сюда шел, обходя город, чтобы осмотреть его со всех сторон, а обратный путь проложил мимо замка, который располагался между верфью и городом. Замок построили у самой реки на высоком холме, скорее всего, искусственном. Его окружал ров шириной метров двенадцать, заполненный водой, затем шел вал, верхняя кромка которого была немного выше башен городской стены. Поверх вала шел частокол с семью каменно-деревянными башнями. Внутри возвышался прямоугольный каменный донжон — довольно большое здание высотой метров двадцать с четырьмя башнями на углах. На самом верху одной башни под навесом ходили часовые. Подъемный мост соединял замок с городской башней, в которой были ворота. То есть, из замка можно было выехать только через город. С двух сторон замок защищала река, с третьей — город и только с одной на него можно было напасть сразу. С этой стороны находились три башни, выступающие вперед, чтобы можно было вести фланговый обстрел нападающих.

Я зашел в город через открытые ворота из толстых дубовых досок усиленных железными полосами. Располагались они в каменной башне. Из просвета сверху выглядывали железные штыри — нижняя часть поднятой решетки, которую опускают перед воротами. Такая же имелась и перед вторыми открытыми воротами. Сейчас она была тоже поднята.

Город основан на каменной почве, поэтому улицы просто очистили от верхнего слоя грунта. Они были сильно побиты колесами. Вдоль домов с обеих сторон пролегали сточные канавы открытого типа, как догадываюсь, оставшиеся от закрытой канализации римлян, в которые теперь выплескивали всё ненужное прямо из окон, поэтому прохожие старались держаться посередине улицы. Вонища была покруче, чем в Херсоне Византийском, хотя здесь гарум не изготовляли и рыбу почти никто не солил. Была у меня мысль поселиться в городе и заняться торговлей, но теперь ее разъели городские миазмы. На окраине были одноэтажные деревянные дома с соломенными крышами. В некоторых располагались ремесленные мастерские: ткачи, скорняки, дубильщики, сапожники, седельщики, кузнецы… Чем ближе к центру, тем чаще попадались двухэтажные дома с каменным первым и деревянным вторым. Первый этаж, видимо, используется под склад, потому что глухой, без дверей, а на второй этаж вела деревянная лестница. То ли это подражание рыцарским манорам, то ли в камне подвал трудно вырубать, а без него никак. В некоторых домах на втором этаже располагались торговые лавки и мастерские.

В центре города, где пересекались улицы, соединяющие противоположные ворота, была прямоугольная площадь, на которой располагался квадратный помост с толстым столбом в центре. Наверное, место проведения реалти-шоу «Попался!». С одной стороны площадь ограждала каменная церковь довольно примитивной архитектуры, хмурое и тяжеловесное здание, а с другой — трехэтажное, более изящное, с высоким первым этажом, возле которого стояли четверо стражников и что-то весело обсуждали. Я бы подумал, что это мэрия, но такого заведения в двенадцатом веке вроде бы не было.

В церкви был прохладный полумрак и стоял легкий запах ладана и свечей. Производила она впечатление бедной. Может, потому, что привык к сиянию золота в византийских. Я решил было, что, кроме меня, здесь никого нет, но услышал за спиной обращение на вульгарной латыни с примесью, как мне показалось, готских слов. Наверное, это норманнский язык. Сзади меня стоял священник в темной рясе почти до пола, подпоясанной красным витым шнурком, — мужчина лет тридцати пяти с тонзурой, окруженной темно-русыми волосами, и выбритым узким лицом.

— Давай поговорим на латыни, — предложил я.

— С удовольствием! — согласился священник. — Здесь редко встретишь человека, говорящего на этом божественном языке! Особенно воина.

— Я долго жил среди ромеев, — сообщил ему.

— А что тебя привело сюда, сын мой? Хочешь исповедаться, причаститься? — поинтересовался он.

— Хочу узнать, какой сейчас год от рождества Христова, — ответил я.

— Тысяча сто тридцать девятый, — посчитав в уме, ответил удивленный священник.

Как догадываюсь, они еще пользуются летоисчислением от сотворения мира.

— А зачем тебе, воину, это знать? — спросил он.

— Да поспорил я с одним рыцарем, — ушел я от ответа.

— И кто оказался прав? — насмешливо поинтересовался священник.

— Угадай с двух раз, — ответил я с улыбкой.

Священник хихикнул и удовлетворенно закивал головой.

— Ты не норманн, не сакс, не валлиец, — пришел он к выводу. — Византиец?

— Нет, — ответил я.

— А кто? — спросил священник и с улыбкой добавил: — С двух раз не угадаю!

— Рус, — признался я.

— Насколько я знаю, твои земли далеко отсюда, — поделился священник знанием географии.

— Очень далеко, — согласился я. — Так что теперь я живу здесь.

— Русы, как я знаю, принадлежат к греческой церкви, — дипломатично сказал священник.

Его коллеги при разделении церквей лет сто назад, заявили, что православные такие язычники, что от них даже бога тошнит. Мне, атеисту, было плевать на обряды.

— Я давно уже здесь и принадлежу римской церкви, — сказал я и перекрестился слева направо. — Хотя богу, как мне кажется, это безразлично.

Священник перекрестился вслед за мной, однако развивать тему не стал.

— Кому служишь? — спросил он.

— Уже никому. Ищу нового сеньора, — ответил я.

— Графу Честерскому нужны смелые рыцари, — сообщил священник.

— Граф еще не знает, что я смелый, — пошутил я.

— Всё в руках божьих, — произнес священник, снова перекрестился и посмотрел в сторону ризницы, давая понять, что у него есть дела поважнее. — Чем еще тебе может помочь наша церковь Святого Иоанна?

И тут меня осенила блестящая идея:

— В грехе живу, святой отец. Не мог бы обвенчать нас?

— Не только могу, но и должен, сын мой! — воскликнул священник.

— Сколько будет стоить? — спросил я.

— Сколько не жалко пожертвовать богу, — ответил он.

— Могу позволить себе пожертвовать один пенни, — произнес я. — У меня сейчас не лучшие времена.

— Каждое подаяние будет принято и каждая молитва услышана, если идет от чистого сердца! — сказал священник.

Я понял его слова, как согласие:

— Когда можно прийти?

— В любое удобное время, — ответил он.

— Тогда я схожу за невестой, — сказал я. — На одну греховную ночь будет меньше.

— Правильно, сын мой! — согласился священник.