— Эта внезапная поездка. Она как-то не вяжется с тобой. Что все-таки случилось?
— Ничего.
— Мне не нравится эта идея.
— Какой бы она ни была — я уже в аэропорту.
— И тете Джейн она бы не понравилась.
Спорный тезис, учитывая, что все шесть сердец покойной матери были отданы «Роллингам», тем еще хулиганам, авантюристам и подрывателям основ.
— Может быть. Мне пора, дорогая. Целую тебя.
— И я тебя. Будь осторожен и не привези дурную болезнь.
— Постараюсь.
Пустив таксу по ложному следу, Кристиан не чувствует никакого удовлетворения. Теперь она начнет переживать за самолет, в котором его не будет. И за поступки, которые он даже не думает совершать. Уже в салоне, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Кристиан принимается рассматривать попутчиков. Несколько молодых людей — по виду мелких клерков, родители с детьми, влюбленная парочка, группа китайцев, группа африканцев, католический священник с постной физиономией… Ничего особо выдающегося, никто не тянет на протеже высших сил, следовательно, с ними, как и с Кристианом, может случиться все что угодно.
Где-нибудь над Тихим океаном.
Ровно так думает Кристиан до момента, пока не замечает мужчину, сидящего в соседнем ряду. Мужчине слегка за сорок, он облачен в такой же деловой костюм, что и желторотые клерки. Почти такой же, только ткань существенно дороже, да и сидит костюм намного лучше. Впрочем, на таких типах «намного лучше» сидит все что угодно. Несколько секунд Кристиан наблюдает за аккуратно постриженным затылком, затем в поле зрения попадает профиль мужчины — жесткий и притягательный, похожий на профили всех голливудских красавцев одновременно. Диапазон профессий, которыми может владеть мужчина, чрезвычайно широк — от наемного убийцы до посла по особым поручениям, в порядке эксперимента решившего лететь экономклассом. Диапазон навыков — еще шире. Таким типам не нужно приписывать себе несуществующие подвиги, наоборот — им надо прилагать усилия, чтобы спрятать от посторонних глаз уже совершенное.
На секунду Кристиан чувствует себя частью массовки, в то время как мужчина — несомненно, главный персонаж. Секретный агент, агент влияния, двойной агент, тройной. Вряд ли он выйдет в Йоханнесбурге, но Гонконг вполне может оказаться конечной точкой его маршрута, учитывая окопавшиеся там Триады. Крупицы знаний о триадах Кристиан почерпнул из азиатских боевиков, ни один из которых не был досмотрен до конца. Это и не важно, как не важно, на чьей стороне выступает мужчина из соседнего ряда. Важно, что он вообще есть.
И его смерть, если она существует, всегда персонифицированна, одинока и ослепительна в своей эксклюзивности. Она совсем не то, что безликая авиакатастрофа с двумя сотнями случайных жертв. Оказаться в числе этих двух никчемных сотен — против правил, исповедуемых агентами влияния, такой поворот сюжета невозможен в принципе. Следовательно, и за судьбу «Боинга» теперь можно не переживать — двигатели не откажут, перебои с подачей топлива исключены, как и разгерметизация салона.
С таким пассажиром самолет обязательно долетит до пункта назначения.
Мгновенно успокоившись, Кристиан начинает размышлять о «дипломате», лежащем на коленях у мужчины. Это весь его багаж или просто ручная кладь? Скорее всего, весь. Такие типы путешествуют по жизни налегке, они не обременяют себя вещами, женщинами и домашними животными. Всем тем, с чем по той или иной причине жалко расстаться. Всем тем, что пробивает бреши в идеально отлаженном механизме. Плоский, геометрически безупречный «дипломат» смотрится намного выигрышнее чехла для саксофона. Слишком расслабленного, слишком мягкого, с массой округлостей и дополнительным карманом, куда свалены никчемные фантазии, не подтвержденные кредитками.
Нет, Кристиану вовсе не хочется стать обладателем «дипломата» — ни на секунду. Слишком беспокойной оказалась бы в этом случае его жизнь. Слишком от многого пришлось бы отказаться. Возможно, для ярко выраженных самцов такие потери несущественны, но не для Кристиана. В его планах на жизнь значатся одна женщина, одно домашнее животное и минимум перелетов через океан. А вещей, необходимых ему, так много, что ни в один «дипломат» не запихнешь.
И не стоило бы Кристиану так откровенно пялиться на соседа из противоположного ряда. Тот почувствовал взгляд и обернулся: абстрактный голливудский профиль сменило вполне конкретное лицо с жесткими, как будто процарапанными иглой чертами. И глаза под стать, такие же царапающие. У Кристиана тут же возникло чувство, что с него сдирают кожу заживо, снимают скальп.
— Хочу позвать бортпроводницу, — промямлил Кристиан, хотя никто не требовал от него объяснений. — Вы не знаете…
— Кнопка наверху.
— Спасибо…
Ну вот, теперь нужно придумывать, что бы сказать проводнице, чтобы вызов не выглядел комичным. Справиться относительно длительности полета? Попросить воды? Попросить спортивную периодику? Сосательную конфетку вкупе с одиозным пакетиком для рвотных масс?..
Спортивная периодика подойдет.
Если все пройдет гладко — Кристиан и взгляда в сторону незнакомца не бросит. Будет думать о Камбодже.
И о таинственном семейном торжестве. Зачем-то же его туда пригласили… Зачем?
ДУЭТ
— …Итак, молодой человек…
— Вы можете звать меня Кристианом.
— Итак, Кристиан. Для начала расскажите-ка мне, как вы попали сюда и что связывает вас с обитателями этого дома?
— Все просто. Мы с Шоном — старинные друзья…
— Вы познакомились в Африке?
— Почему в Африке? Вовсе нет.
— А вы когда-нибудь были в Африке?
— Никогда.
— А с женой вашего друга вы были знакомы раньше?
— Нет. То есть Шон писал мне, что женился. И что счастлив в браке. Я был рад за него. Шон — мой самый близкий друг. И я был рад за него, очень рад.
— Вы это уже говорили.
— Да, простите.
— А Шон, случайно, не рассказал вам, своему самому близкому другу, почему они уехали из Африки?
— Нет. Он предпочитал не говорить об этом.
— А о чем он предпочитал говорить? О том, что счастлив в браке?
— Да. Еще… он хотел, чтобы животные жили вечно.
— Какие животные?
— Собака и две кошки. Но так не бывает. Все животные умирают рано или поздно.
— С людьми случаются вещи и похуже.
— Да. Бедный Шон… Не знаю, как он сможет все это пережить.
— Значит, он любил свою жену?
— Да.
— И отношения у них были самыми безоблачными?
— Он любил свою жену. А если вы насчет того случая, во время фейерверка…