Морриган шепотом повторила имя Богини, дед кивнул и
продолжил:
— Верховная жрица Эпоны, ее Избранная, заслала талисман
сюда, в Оклахому, как приманку на удочке, чтобы поймать Шаннон, которая
оказалась зеркальным ее двойником — они были похожи как близнецы! — и
поменяться с нею местами. С помощью вазы Шаннон перенеслась в Партолону, а
Рианнон оказалась здесь, в Оклахоме.
— Но зачем? В этом нет никакого смысла. Почему верховной
жрице Богини захотелось оставить свой мир и перебраться сюда?
— Рианнон знала, что на Партолону готовилась напасть армада
адских чудовищ, поэтому бегство показалось ей отличной идеей.
— Это неправильно. Если она верховная жрица, разве ей не
следовало остаться и помочь своему народу?
— Да, конечно. Но Рианнон Маккаллан была избалованной
эгоисткой. Она выбирала самые легкие пути, а отнюдь не правильные. — Бабушка
наклонилась вперед и с серьезным видом добавила: — Одна из причин, почему
Рианнон так поступала, заключалась в том, что ей все время нашептывал советы
темный бог и отравлял тем самым ее душу.
При упоминании о нашептывании Морриган все поняла и пришла в
ужас.
«Вот почему дедушка и бабушка так настойчиво предупреждали
меня о том, что не надо слушать голоса, хотя один из них мог принадлежать моей
маме».
— Никто не предупредил Рианнон о темном боге по имени
Прайдери. Она даже не подозревала, что все несчастья и дурные мысли, приходившие
ей в голову, были результатом манипуляций сил зла.
— Рианнон поддалась влиянию зла, приняла его, и в конце
концов оно ее поглотило, — договорила Пэт.
— Как вы обо всем этом узнали? — Морриган стало холодно, и
она обхватила себя руками.
Дедушка тяжело вздохнул и ответил:
— Рианнон заняла место Шаннон в этой жизни.
— Ничего подобного. Она совершенно не походила на Шаннон и
уж никак не могла прожить за нее жизнь, — с непривычной для нее резкостью
заявила бабушка.
— Ты права, — согласился Ричард. — Рианнон не продолжила
дело Шаннон, которая полностью заменила ее в Партолоне. Беглая жрица все
извратила в своей вечной погоне за деньгами и властью. Ей было нужно больше
того и другого. Всего и любой ценой!
— Тогда-то она и встретила твоего отца, — добавила Пэт.
Морриган повернулась к ней и спросила:
— Так что, Клинт Фриман действительно мой отец?
— Разумеется, детка.
— Он был хороший человек и прекрасно понимал землю. — Дед
улыбнулся ей и чуть помолчал. — Вот откуда, я думаю, твоя любовь к земле. Он
черпал из нее силы. Шаннон рассказала нам, что Клинт был двойником верховного
шамана из Партолоны, за которого она вышла замуж вместо Рианнон.
— Погодите. Ничего не понимаю. Вы говорили, что они
поменялись местами. Теперь выходит, что Шаннон вам что-то рассказывала. Это что
же, она с вами разговаривает из Партолоны?
— В общем, да, хотя не часто. Иногда я вижу ее во сне и
знаю, что на самом деле мои видения реальны. Но о Партолоне я узнал иначе.
Однажды Шаннон вернулась в Оклахому. Она оказалась здесь из-за попытки Клинта
вернуть Рианнон назад. Какое-то время все трое находились в нашем мире. Вместе
с ними пришло и великое зло, возрожденное Рианнон и выпущенное на свободу.
— Оно-то и погубило моего отца? — Морриган сама удивилась,
что ее голос звучит как обычно, ведь на самом деле в душе у нее все
переворачивалось, ей хотелось вскочить, закрыть уши руками и выбежать из
комнаты.
— Нет, — ответила бабушка. — Твой отец принес себя в жертву,
чтобы остановить Рианнон. С помощью магии и своей крови он заточил ее в могилу
и вернул Шаннон в Партолону, чтобы она воссоединилась с его двойником, отцом ее
нерожденного ребенка.
— А Рианнон была беременна мной?
— Да.
— Моя мать — она, а не Шаннон.
Морриган произнесла эти слова утвердительным тоном, но дед
все равно ответил ей как на вопрос:
— Да, Рианнон — твоя мать.
— А вы родители Шаннон.
Вместо ответа дед сказал:
— Ты должна знать, что при твоем рождении присутствовал
шаман. Он привез тебя к нам и рассказал, что перед смертью Рианнон отреклась от
темного бога и помирилась с Эпоной.
В голове у Морриган стоял такой гул, что она едва слышала
слова Ричарда.
— Вот почему я всю жизнь чувствовала себя чужой. Так оно и
есть. — Она отчеканила каждое слово, подавив тошноту, подступившую к горлу. — Я
не принадлежу этому миру и вам.
— Но, милая, ты ведь нам родная! Ты наш ребенок.
— Нет, — невольно покачала головой Морриган. — Меня родила
Рианнон Маккаллан. Она не ваша дочь. Моей матерью была не Шаннон, фотографии
которой вы мне показывали всю мою жизнь и не уставали рассказывать о ней. Я
дочь Рианнон.
Голос девушки звучал очень странно — громко, злобно,
обвиняюще. Она видела, что ее слова больно ранили бабушку, готовую
расплакаться, но не могла остановиться.
— Я рождена женщиной, настолько порочной, что отец ее
ребенка убил себя, лишь бы спасти мир. — Морриган умолкла, задохнувшись.
Через секунду глаза девушки округлились. Ей пришла в голову
другая, еще более ужасная мысль.
— Он сделал так, чтобы спасти мир не только от нее, но и от
меня тоже. Ведь я ее ребенок. Если я рождена ею, значит, могу оказаться такой
же, как она.
— Нет, Морриган. Ты другая, — твердо заявила бабушка.
— Как она освободилась от колдовства? Как я родились? —
Сердце в груди девушки билось так сильно, что ей было даже больно.
Ответ она прочла на морщинистом лице деда, и внутри у нее
все сжалось.
Прежде чем он успел что-то придумать, Морри все сказала за
него:
— Мою мать выпустил Прайдери.
— Да, темный бог ее освободил, а Эпона простила.
— Вот почему вы предостерегали меня, говорили, что некоторые
голоса, приносимые ветром, могут нести зло. Это потому, что моя мама воплощала
зло и слушала того ужасного бога. Вполне логично, что я могла оказаться такой
же.
— Милая, мы хотели, чтобы ты была начеку и не соблазнилась
тем, что погубило Рианнон, — сказала Пэт.
— Морриган, послушай нас. Ты не порочна. Мы предостерегали
тебя вовсе не поэтому. Ты похожа на Шаннон, а не на Рианнон.
— Но я не дочь Шаннон. Вы говорили, что она вынашивала
ребенка одновременно с Рианнон. В Партолоне сейчас живет ее дочь? — Ни дедушка,
ни бабушка не ответили, тогда Морриган поднялась, опрокинув табуретку, и громко
переспросила: — Да или нет?
— Да. У Шаннон в Партолоне родилась дочь, — наконец
признался дед.