— Ты старуха, — фыркнула Лори. — И всегда была такой.
Морриган поймала взгляд подруги. Внезапно ее захлестнула
такая ненависть к этим барышням, что она даже перестала дышать. Ей жутко
надоело окружение тупых девчонок, которые понятия не имеют о том, каково это —
быть чужой.
— Ты права. Я всегда была старухой, — коротко отметила она,
повернула голову и уставилась на пещеру, а подруги тем временем болтали без
умолку, обсуждая высокого клевого блондина Кайла.
Морриган не терпелось вернуться домой, чтобы поговорить с
двумя людьми — единственными на этой земле, кто ее понимал. Наверное, дед и
бабуля разъяснят ей, что сегодня случилось.
«А еще они могут рассказать тебе о том, о чем прежде
молчали», — прошептал ветер.
На этот раз Морриган к нему прислушалась.
5
— Нам нужно поговорить.
Старики взглянули на нее поверх очков. Как всегда по
вечерам, они сидели рядом в креслах-качалках и читали, пренебрегая
телевидением. Бабуля налила себе бокальчик красного вина. Дед пил кофе, без
кофеина, разумеется, а на столике между ними стояла тарелка с крошками —
значит, был домашний пирог с вишнями.
Пэт взглянула за спину Морриган, на пустой порог, и
спросила:
— А что, милая, девочки не захотели зайти? Я испекла пирог с
вишнями.
— Нет, я отослала их по домам. Ребята, мне нужно с вами
поговорить.
— Что такое, Морри? — Дед снял очки.
— Сегодня, когда я была в пещере, случилось кое- что
по-настоящему странное.
Вместо того чтобы, как всегда, устроиться в широком кресле,
Морриган принялась расхаживать по комнате. Ее била нервная дрожь. Она и сама
толком не знала, почему это так. Всю дорогу домой девушка тихонько закипала,
едва-едва, сквозь зубы отвечала на реплики подружек, и вскоре они вообще
перестали к ней обращаться. Те списали ее плохое настроение на ПМС[5] и
продолжали весело болтать между собой, неся всякий вздор.. Морриган не могла
дождаться, когда в конце концов они доберутся до дома, чтобы избавиться от них.
— Расскажи нам, милая, — попросила бабушка.
— Ладно. Все началось, когда я вошла в пещеру. Я словно
вернулась домой. Нет, даже больше того. Мне показалось, будто я и раньше там
бывала. Только ведь это не так. — Морриган досадливо выдохнула. — Я неверно
рассказываю. Когда я попала в пещеру, мне показалось, будто я там не чужая. Вы
ведь знаете, как часто я себя чувствовала здесь не в своей тарелке.
Старики дружно закивали. Они прекрасно понимали девушку,
потому что много лет помогали ей справляться с этой проблемой.
— Так вот, в пещере ничего подобного не было.
— Что ж, милая, ты всегда любила природу. Твоя реакция в
пещере вполне понятна. Ведь ты оказалась ближе к сердцу земли, — сказала
бабушка.
— Поначалу я тоже так себя успокаивала. Но затем произошло
еще кое-что, и я поняла: дело тут не только в моей любви к земле.
— Так что же там приключилось? — настороженно
поинтересовался дед.
«Наверное, он решил, что я поругалась с подругами».
Сколько Морриган себя помнила, дед всегда подчеркивал
важность дружбы, умения ладить с людьми, стремления стать хорошим человеком.
Сегодня воспоминание о том, как дед всегда настаивал, чтобы она подстраивалась
под других и заводила друзей, вызвало у девушки необычную вспышку раздражения.
— Кристаллы в пещере приветствовали меня, назвали Приносящей
Свет. А еще я заставляла их сиять, — резко произнесла Морри.
Несколько секунд все молчали. Еще немного, и Морриган начала
бы дергаться. Поэтому она сцепила руки и принялась ждать.
Первой заговорила бабуля:
— Милая, ты имеешь в виду, что передала искорки со своих
ладоней в кристаллы?
— Нет, все случилось иначе, — покачала головой Морриган. —
Огонь уже был в кристаллах, а мое прикосновение заставило его зажечься.
— Подруги видели это? — поинтересовалась Пэт как- то
нерешительно, словно на самом деле ей вовсе не хотелось услышать ответ.
— Нет. Никто не видел.
— Морриган, говоря, что кристаллы приветствовали тебя и
назвали Приносящей Свет, ты имела в виду голоса, вроде тех, которые приносит
ветер? — поинтересовался старик.
— Нет. Все было по-другому. Знаешь, дед, как это потрясающе!
— Раздражение тут же прошло, девушка опустилась на корточки рядом с его креслом
и схватила большую натруженную руку. — Я дотронулась до кристаллов, как теперь
прикасаюсь к твоей руке, и они ожили. Я будто коснулась шкуры животного.
Камешки задрожали под моими пальцами. Потом через руку я ощутила их
приветствие. Это был голос, но не ветра. Он жил в моей душе. Я продолжала
касаться кристаллов, и тогда они начали теплеть, а потом засветились.
Ее поразила внезапная печаль, проступившая во взгляде
дедушки. Он похлопал девушку по руке, повернул голову и переглянулся с женой.
— Настала пора рассказать ей все, — заявил Ричард.
— Знаю, — согласилась Пэт.
У Морриган сжалось сердце. Она вдруг пожалела о том, что
затеяла этот разговор. Дед произнес последнее слово как окончательный и
страшный приговор. В глубине души она знала, что прежней ей уже не быть, стоит
лишь услышать это самое «все».
— Присаживайся, Морри, девочка. Мне нужно рассказать тебе
одну историю.
Дед указал на низкую табуретку, которую когда-то вырезал из
ствола старого дуба. Морриган опустилась на нее лицом к старикам, в точности
так, как делала бессчетное количество раз в детстве, когда они разговаривали,
смеялись и обсуждали события прошедшего дня. Это воспоминание подарило ей
покой.
«Ведь рядом со мной дедушка и бабушка, те самые люди,
которые всю жизнь меня любят. Мне совсем не нужно бояться того, что они
собираются рассказать».
— Какую, дед?
— Твоей матерью была не Шаннон.
Такие простые слова. Совсем короткое предложение. Но
Морриган показалось, будто голос деда стал разящим оружием, и она поморщилась
от боли.
— Не надо, милая. Все будет хорошо. — Как всегда, на выручку
поспешила бабушка, но Морриган по-прежнему смотрела на деда.
— Я не понимаю, что ты говоришь. Как такое может быть, что
Шаннон — не моя мама?
— Почти девятнадцать лет тому назад Шаннон отправилась на
аукцион в одно поместье и купила там, как ей казалось, копию древней кельтской
вазы. На самом деле это был талисман из Партолоны, другого мира, очень похожего
на наш. Некоторые его обитатели выглядят в точности так, как конкретные люди,
живущие среди нас. Только вот в Партолоне существует настоящая магия. Главным
божеством того мира была, вернее, является Эпона.