Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств - читать онлайн книгу. Автор: Джон Дуглас cтр.№ 41

Мы с Бобом Ресслером побеседовали с ним по адресу его постоянной прописки: исправительное учреждение штата Орегон, город Салем. Брудос оказался крепко сбитым, круглолицым мужчиной, весьма вежливым и готовым сотрудничать. Однако, как только я стал расспрашивать его о некоторых деталях содеянного, он заявил, что однажды упал в обморок из-за гипогликемии и с тех пор едва ли помнит хоть что-то.

— Знаешь, Джон, — заметил он мне, — вот опустится у тебя сахар в крови, и ты запросто без задней мысли можешь спрыгнуть с крыши.

Забавно, что во время дачи признательных показаний он прекрасно помнил и сами преступления во всех подробностях, и места, где прятал тела и улики. Кроме того, он еще и подставился, сам того не ведая. Как-то раз он подвесил тело одной из жертв на крюк в гараже, нарядил в свою любимую одежду и обувь, а затем положил зеркало на пол, чтобы как следует рассмотреть плоды своего труда. После этого он устроил небольшую фотосессию, в ходе которой случайно запечатлел в зеркале самого себя.

Несмотря на заявления о гипогликемических обмороках, Брудос обнаруживал множество качеств, характерных для организованного преступника. Это тесно связано с элементом фантазии, проявленной еще в раннем детстве. Подростком, живя на ферме родителей, он нередко представлял, как ловит девушек в туннеле и заставляет их делать все, чего он хочет. Однажды ему действительно удалось заманить местную девицу в сарай, где он приказал ей раздеться, чтобы он мог ее сфотографировать. Эту модель поведения Джерри сохранил и в зрелом возрасте, но тем не менее, совершая свои преступления, он оставался тем наивным и неискушенным юнцом, который не мог придумать ничего более изощренного, чем просто фотографировать своих обнаженных жертв. После фотосессии в сарае он запер девушку в элеваторе, а через некоторое время вернулся, переодевшись и по-другому причесавшись, и представился Эдом, братом-близнецом Джерри. Выпустив несчастную, он объяснил, что «брат» проходит курс интенсивной терапии, и умолял никому ничего не рассказывать, чтобы у бедолаги не было неприятностей и не случился очередной «приступ».

Помимо весьма типичной эскалации действий, в Джероме Брудосе явно прослеживается непрерывное совершенствование фантазии. Этот вывод в разы важнее того, что преступник мог бы прямо нам рассказать. Несмотря на разительное отличие целей и образа действия Кемпера и Брудоса, в них мы видим — как и во многих других преступниках — одержимость «совершенствованием» деталей от одного эпизода к другому и при переходе от более низкого уровня опасности к более высокому. В качестве жертв Кемпер выбирал студенток, связанных в его сознании с матерью. Менее изощренный и прозорливый Брудос не брезговал всеми, кто подвернется под руку. Схожи они были одержимостью к деталям, ей они отдавались без остатка.

В зрелом возрасте Брудос заставил свою жену Дарси нарядиться в его фетишистское облачение и пройти ритуальную фотосессию, хотя супруга была обычной женщиной, весьма далекой от приключений, и побаивалась своего мужа с его странным увлечением. В своих фантазиях Брудос во всех подробностях продумал камеру пыток, но довольствоваться ему пришлось собственным гаражом. Там стоял холодильник, всегда надежно запертый, в котором убийца хранил излюбленные части тел жертв. Когда Дарси готовила мясо на ужин, она говорила Джерри, какое именно ей нужно, и он приносил его из холодильника. Часто она жаловалась друзьям, что ей было бы куда проще самой вынуть подходящий кусок. И все же, несмотря на все неудобства, запертый холодильник не казался ей достаточно странным, чтобы обратиться в полицию. А может, она просто боялась.

Брудос — чуть ли не классический пример преступника, который начинает с безобидных причуд и быстро прогрессирует: от найденной обуви к белью сестры и вещам других женщин. Сперва юноша просто обчищал бельевые веревки, затем следил за женщинами на высоких каблуках и вламывался в их дома в отсутствие владелиц, а потом стал еще смелее и возжелал самих хозяек. Поначалу ему было достаточно примерить женскую одежду, но потом захотелось более сильной дозы. В общении он стал просить девушек разрешения их сфотографировать. Затем, когда одна из них отказалась раздеваться, пригрозил ей ножом. Но он ни разу не убивал, пока случайная жертва сама не забрела к нему домой. А дальше, один раз вкусив запретное удовольствие, он будет делать это снова и снова, с каждым разом заходя все дальше в изувечивании и обезображивании трупов.

Я не утверждаю, что любой мужчина, которого заводят шпильки, кружевные лифчики и трусики, обречен всю жизнь совершать преступления, иначе половина сильного пола уже давно сидела бы за решеткой. Но на примере Джерри Брудоса мы выяснили, что подобный тип парафилии может иметь отрицательную обратную связь, а также быть «ситуационным». Вот вам пример.

Некоторое время назад стало известно, что директор начальной школы, расположенной неподалеку от моего дома, увлекается детскими ножками. Он играл с детьми, стараясь щекотать их как можно дольше. Если ребенок выдерживал определенное время, не засмеявшись, то получал денежный приз. Родители забили тревогу, когда прознали, что их дети тратят в местном торговом центре деньги, происхождение которых не могут объяснить. Но многие жители района запротестовали, когда академический совет решил уволить директора. Тот был обаятельным человеком, находился в хороших отношениях со своей девушкой, пользовался популярностью как у детей, так и у их родителей. Учителя считали, что директора обвиняют несправедливо. Но даже если он и правда без ума от ножек, кому от этого плохо? Он никогда не приставал к детям и ни разу не заставлял их раздеваться. Он определенно был не из тех, кто похитит ребенка среди бела дня ради удовлетворения своей извращенной фантазии.

С этим я полностью согласен. В этом отношении он не представлял для общества никакой опасности. Я с разговаривал с подозреваемым, он показался мне приветливым и открытым человеком. Но давайте представим, что во время одной из таких игр какая-нибудь девочка начнет кричать и угрожать, что обо всем расскажет. В панике фетишист может убить ребенка просто потому, что не придумает иного выхода. Когда за советом в мой отдел обратился учебный инспектор, я сказал, что решение уволить директора было абсолютно правильным.

Примерно в то же время меня пригласили в университет Вирджинии, где студенток сбивали на землю и в потасовке отнимали модные по тем временам сабо на деревянной подошве. К счастью, никто особенно не пострадал, а в кругах полиции и студгородка к подобным делам вообще относились несерьезно. Я встретился со студентами и администрацией университета, рассказал о Брудосе и других людях, с которыми имел дело, и удалился, успешно посеяв в их сердцах страх. Официальная позиция университетского начальства резко изменилась после моего визита, и с чувством удовлетворения я хочу сказать, что подобных случаев более не наблюдалось.

Глядя на поступательное развитие преступлений Джерри Брудоса, я спрашиваю себя, могло бы должное понимание и заблаговременное вмешательство на ранних этапах помочь его остановить.

В Эде Кемпере я видел серийного убийцу, воспитанного детством, полным эмоционального насилия. Случай Джерри Брудоса показался мне несколько более сложным. Очевидно, что склонность к парафилии он проявлял с ранних лет. Маленького мальчика очаровала пара туфель на высоком каблуке, найденная на свалке. Однако очарование это частично могло быть вызвано и тем, что он никогда раньше подобного не видел. Эта обувь слишком отличалась от той, что носила его мать. Когда же та отреагировала слишком резко, обувь на высоком каблуке стала для мальчика запретным плодом. Вскоре после этого он украл пару туфель у своей учительницы. Однако, узнав об этом, она еще сильнее удивила его. Вместо того чтобы пожурить юного Брудоса, она поинтересовалась, почему он это сделал. И вот он уже столкнулся с неоднозначной реакцией зрелых женщин на свои действия, и предположительно врожденная склонность стала понемногу перерастать в нечто более зловещее и опасное.