Метро 2035: Муос. Падение  - читать онлайн книгу. Автор: Захар Петров cтр.№ 10

– Что я там не шла.

– Правильно, потому что ты там действительно не шла. И этот ответ в такой ситуации можно считать истинным, потому что вступление к вопросу предполагает только правильный ответ. Ведь следователь «невзначай» проговорился о следах нескольких людей. Тот тестируемый, которого там не было, будет в недоумении отрицать оставленные следы, что бы ты ему про них ни говорила. А что делать преступнику? Ведь любой дурак понимает: если подозреваемых несколько и только один из них упрямо отрицает очевидную вещь – наличие оставленных следов, значит, скорее всего, он и есть реальный преступник. Поэтому лучше признать то, что установлено – факт прохода по месту убийства, но отрицать причастность к убийству – подозреваемых ведь все равно несколько. Так думает тестируемый, или, как говорят следователи, – допрашиваемый, вернее, не думает, думать ты не должна ему давать, – просто такая позиция в предложенной ситуации на первый взгляд кажется очевидной. И следователь сам предложил подозреваемому новую позицию к отступлению: «Я шел, но я не убивал, убил кто-то другой из нас четверых». Но мы-то знаем, что эта новая позиция – мираж, следов никаких нет и других подозреваемых, следовательно, тоже нет. И если из десяти тестируемых на эту утку поведется один – значит, это тот, с кем нужно работать дальше.

– Но ведь это как бы… не совсем честно…

– А где ты в моих словах увидела ложь? Следователь ведь не сказал, что он видел следы, не сказал, что увидел там твой след, – он просто посмотрел на сапог и бросил ничего не значащую фразу про «четверых топтавшихся». И кто знает, кого он имел в виду: может быть, тех, кто забирал труп после твоего осмотра, а может, тех, кто проходил там два года назад. Согласна?

Вера неуверенно кивнула.

Целыми днями Жанна посвящала Веру в секретные знания психологической службы Инспектората. Поначалу это было интересно и ненавязчиво. Они проигрывали разные ситуации, в ходе которых Вера узнавала все больше о людях, о том, как устроено их мышление и как можно эффективно на них воздействовать.

– У древних были специальные машины, чтобы узнавать правду – «детекторы лжи». Они отличали ложные ответы от ответов истинных по изменению давления, частоты пульса, потоотделения. К сожалению, у нас такой техники нет, но хорошая наблюдательность и знание некоторых особенностей человеческого подсознания даст тебе возможность самой стать детектором лжи. С младенчества у человека одни эмоции сменяются другими, и организм реагирует на них конкретным образом. По выражению лица не так уж трудно определить крайние состояния человека: радость, страх, депрессию. На самом же деле человек заметно реагирует на все, что касается его лично, в том числе на слова, произносимые им и другими. Вот тут-то и надо научиться читать мысли по мимике и жестам, а особенно – по зрачкам. Проблема состоит лишь в том, что у каждого человека свой немой язык переживаний. И прежде чем этим языком начать пользоваться, его каждый раз надо изучать, с каждым новым человеком – заново. Поэтому прежде, чем задавать интересующие тебя вопросы, человека надо протестировать, вызывая у него соответствующие состояния страха, растерянности, заведомой лжи. Но и когда изучишь человека, ты не должна давать ему расслабиться. Твоя беседа должна строиться иррационально, ты так же, как в бою, должна постоянно выводить тестируемого из равновесия.

Вера часто присутствовала при проявлении Жанной своих способностей. Вот приятного вида молодой администратор из какого-то недалекого, но очень маленького поселения был подвергнут аттестации, обязательной для инспекторов и администраторов каждые пять лет. Вера сидела в углу и чуть не заснула от довольно нудной беседы Жанны и администратора. Жанна выглядела дурочкой, постоянно перебирала какие-то сборники с визуальными тестами, роняла их перед администратором, говорила о всякой ерунде, постоянно меняя тему, и даже заигрывала с молодым человеком. Лишь иногда она спохватывалась и что-то спрашивала «по делу», но, не дожидаясь скучного ответа на скучный вопрос, перебивала тестируемого и тут же выясняла какие-то глупые подробности о нравах в поселении, несла какой-то бред о мечте жить «как все», подмигивая, спрашивала, возьмет ли он ее к себе. Администратор подыгрывал Жанне, улыбался, шутил и даже с толикой издевки, как маленькой, разъяснял ей какие-то очевидные вещи, наслаждаясь открытым любопытством в глазах явно запавшей на него девицы.

Когда Вера стала серьезно подумывать, не уйти ли ей из этого кабинета, чтобы не мешать затянувшейся идиллии, Жанна встала из-за стола, потянулась и небрежно сообщила Вере:

– Скучный материал. Из отчетов курирующего инспектора известно, что его поселение относится к категории бедствующих. Регулярно недовыполняют план по сдаче картофеля. Им даже снизили налог почти вдвое на время стабилизации ситуации. Спроси я у такого, как им живется, распустил бы нюни и рыдал бы мне в грудь о том, как они там все голодают. Но этого вопроса, к которому он наверняка готовился, не последовало. Вместо злого инспектора его аттестует какая-то слабая до мужиков и к тому же недалекая бабенка. Так ведь ты думал, парень?

Администратор, раскрыв рот, удивленно уставился на «недалекую бабенку», которая неожиданно трансформировалась в холодную канцелярскую стерву с властным голосом. Он не сразу понял, что «скучный материал» – это он (Вера и раньше замечала, что Жанна тестируемых называла «материалом»). Естественно, он ничего не ответил, да Жанна и не ожидала от него никакого ответа. Она продолжала комментировать произошедшее, обращая внимание на администратора не более чем на бездушный учебный инвентарь.

– Прежде чем начать обрабатывать материал, нужно знать, из чего он состоит. Я перечитала досье парня: так себе, ничего необычного. Рожден он на той же станции, где ныне владычествует. Для таких малых поселений администраторы не учатся в Университете полный срок, а проходят лишь двухмесячные курсы. Насмотревшись на жизнь в метрополии, он вернулся в свое захолустье. И теперь он является правителем аж для двенадцати человек, из которых две – его жены. Да и остальные – сватья-братья. Трудность в таких поселениях заключается в том, что почти всегда мини-администратор вступает в сговор со своими подчиненными для того, чтобы дурить Инспекторат. Если заглянешь в досье нашего юноши, то увидишь пару «козявок» в его недлинной биографии, не настолько существенных, чтобы мешали его карьере, но достаточно неприятных, чтобы о них говорить вслух. Как я и предполагала, он даже не догадывался о нашей осведомленности в этих его грешках, и, как ожидалось, тестируемый несколько раз мне соврал – то, что мне и нужно. У нашего мальчика, впрочем, как и у многих других людей, во время лжи зрачки дергаются вниз-вправо и веки трогательно приопускаются. Такая вот бесполезная подсознательная реакция – как будто, отведя или прикрыв глаза, можно зашторить свои мысли. А получается все наоборот. И еще одна забавная привычка чуть поджимать губки во время тревоги. Есть много других сигнализаторов в этом симпатичном юном теле, но перегружать тебя подробностями не буду. Он и так кольнется, даже без гипноза.

Жанна внезапно отвернулась от Веры, в два больших шага оказалась возле стула администратора, поставила ногу на стул так, что администратор был вынужден раздвинуть ноги и отодвинуться на самый его край, освободив место для ботинка инспекторши. Жанна нагнулась, двумя руками схватила парня за щеки, притянула его лицо к себе, как будто хотела укусить, и, глядя прямо ему в глаза, громко крикнула: