Метро 2033: Призраки прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Мария Стрелова cтр.№ 36

– Благословляю тебя, – кивнул мужчина и закрыл глаза. Еще несколько минут Дима держал его за руку, слушая затихающее дыхание, и наконец поднялся.

– Денис, идем. Он умер. Нам больше нечего делать здесь.

В коридоре юноша срезал несколько пригоршней мха со стены, бережно обернул тканью и убрал в пакет. Достал предусмотрительно захваченный в хозблоке блокнот и ручку и торопливо начал что-то записывать, пока товарищ помогал ему застегивать химзащиту. Левая рука по-прежнему была непослушной и холодной, Диме даже показалось, что пальцы стали чернеть, от ладони вверх по запястью расползался холод. Но сейчас все это казалось уже неважным. Расчеты молодого ученого оказались неверны, и у бункера в Нагорном не было обещанных двух недель. Разве что три дня – и то на пределе возможностей. Нужно было торопиться.

В убежище добирались сквозь пургу, снег мгновенно залеплял окуляры, видимость ограничивалась парой шагов. Когда впереди показались знакомые заснеженные крыши дачных домиков, уставший, шатающийся под тяжестью неподъемного рюкзака Дима едва не заплакал от счастья.

Денис забарабанил в дверь условным стуком, ему открыли сразу же, будто ждали. Показался встревоженный, нервный Бугай.

– У нас ЧП. Аля пропала, – с порога заявил он. – Ушла вчера в ночь и не вернулась.

Дмитрию показалось, что его облили ледяной водой с ног до головы, по взмокшему позвоночнику пробежала дрожь.

Юноша сбросил рюкзак и опрометью бросился назад, в белую круговерть, не видя и не слыша ничего вокруг.

– Стой! Стой, дурак, пропадешь! – неслись ему в спину крики, но Диме было все равно.

Аля пропала. Его Аля, его девочка, беременная, слабая, в снежной буре, совсем одна!

– Алевтина! Аля! – парень сдернул противогаз, и в разгоряченную кожу мгновенно впились тысячи иголок. Он кричал, разрывая горло: – Аля! Аля!

Наплевать на мутантов, бродящих по поверхности, наплевать на ядовитый радиоактивный снег! Только бы найти ее, спасти. Все остальное неважно.

Ноги сами несли разведчика куда-то, он летел, не разбирая дороги, и лишь чудом услышал в завываниях ветра слабый стон.

– Аля! – крикнул он, бросаясь на звук.

Девушка лежала в сугробе, из-под капюшона плаща выбивались растрепанные мокрые волосы, снег вокруг окрашивался красным, штаны были насквозь пропитаны кровью.

– Дима… – чуть слышно выговорила она и тотчас скорчилась, застонала от боли.

– Все хорошо, – ободряюще зашептал Дмитрий. – Ты рожаешь, это просто схватки, потерпи! Мы сейчас будем дома…

Он подхватил подругу на руки и поспешил по своим следам назад. Ветер сбивал с ног, парусом надувал полы защитного костюма, Аля выгибалась и дергалась у него в руках, до крови закусывая губу, у нее не было сил кричать. Дыхание перехватывало, воздуха отчаянно не хватало, непривычный к таким нагрузкам организм работал на пределе возможностей, но Дима стискивал зубы и шел. Шаг. Еще шаг. След в след, только бы дойти. Еще шаг. Пожалуйста, только бы дойти!

У здания, где был спуск в убежище, его уже встречал Денис.

– Дэн, скорее, грейте воду, буди Елену, Аля рожает! – прохрипел Дмитрий, спускаясь в подвал.

Он осторожно опустил Алевтину на пол, вокруг уже собирались жители убежища – любопытные, сочувствующие.

Девушка до боли вцепилась ногтями в запястье Димы, шептала что-то.

– Спаси… спаси меня… – разобрал юноша.

– Разошлись все! – рявкнул он, срывая голос, зеваки, не ожидавшие такой реакции от «заморыша», отпрянули.

Одной рукой Дима расстегивал пуговицы на защитном костюме подруги. Наконец она осталась в рубашке и окровавленных брюках, взмокшая, бледная, едва не теряющая сознание от боли.

Подоспела Леночка, поманила Дмитрия за собой. Он подхватил Алю на руки и унес в отдельную комнатку, подальше от любопытных глаз.

– Иди, дальше я сама, – неприветливо буркнула Лена, выставляя Диму за дверь. Тот не сопротивлялся, вышел в общий зал, обессиленный, растерянный.

Наконец он несколько пришел в себя и тотчас поспешил к рюкзаку, который они с Денисом принесли из бункера Метровагонмаш. Его интересовали медикаменты, впопыхах разведчики выгребли из шкафчиков все, что там было.

Молодой ученый торопливо откладывал в сторону то, что могло пригодиться. В своих лабораториях он сам не раз принимал роды, но тогда казавшиеся бесконечными запасы лекарств Доктора Менгеле и полковника решали любую внештатную ситуацию. Сейчас приходилось довольствоваться парой ампул новокаина, распечатанным, сомнительной стерильности шприцем, парой флаконов зеленки и ватой.

– Мы там воду вскипятили… – окликнул юношу Бугай.

– Спасибо. Несите тряпки, какие есть, их нужно прокипятить. Постучите, я к Елене. Не заходите туда, очень прошу.

Тонкая створка совсем не заглушала криков, Алевтина испытывала невыносимые муки в схватках, и Дима всем нутром ощущал: что-то не так.

Лена склонилась над лежащей на грязном матрасе девушкой – взмокшая, испуганная.

– Ты здесь… – с видимым облегчением выговорила она. – Я не знаю, что делать.

Дима опустился на колени рядом с Алей. Та, корчась от боли, свела ноги, стыдясь.

– Тише, тише, я помогу, я знаю, – ободряюще зашептал юноша.

От новой схватки Алевтина выгнулась всем телом, судорожно хватая воздух. Дима вспоминал все, чему учил его Геннадий Львович, часы, проведенные в практически стерильной операционной наставника. Тогда… Тогда он не был так ласков и осторожен, считая роды физиологическим процессом, командуя и прикрикивая на рожениц.

Одной из его пациенток было около сорока, и первого ребенка она родила в мытищинском роддоме еще до Катастрофы. Тогда она бросила меткую фразу: «карательная гинекология», усмехнулась сквозь боль и сказала, что ничего не изменилось, когда люди спустились под землю из разрушенных городов. Как были роды самым унизительным и тяжким мероприятием, благодаря «любезности» циничных докторов, так и теперь все по-прежнему. Диме это показалось очень странным: неужели в мирное время, когда не были столь ценными медикаменты и драгоценное обезболивание, акушеры, профессионалы с многолетним стажем, специально учившиеся помогать роженицам, не могли ничего сделать для страдающих и беспомощных женщин?

Сейчас ему хотелось сделать все, и даже больше, но он не мог сделать ни-че-го.

– Терпи, пожалуйста, терпи…

Теперь, в первый и единственный раз, когда ему хотелось облегчить муки женщины, он оказался бессилен и был вынужден причинять ей новую и новую боль.

Алевтина извивалась под его руками, слабо понимая, что он хочет помочь, пыталась его оттолкнуть. Лена держала ее ноги изо всех сил. Дима выдохнул, закусил губу. Все было плохо, очень плохо.