Метро 2033: Призраки прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Мария Стрелова cтр.№ 31

Он обернулся вперед, пытаясь разорвать тонким, дрожащим лучом густой мрак. Прямо перед ним в ярком пятне мелькнула фигура – иссиня-бледное лицо, покрытое коркой заживающих язв, жуткие глаза с огромными черными зрачками.

Дима заметался, пытаясь снова увидеть, но впереди было пусто, только бетонные стены со светлой каймой побелки. Руки перестали слушаться, дрожащие пальцы не удержали фонарь, он упал на пол, мигнул в последний раз и погас. Кромешный мрак, не было видно даже собственных рук.

И шаги – легкие, почти бесшумные. Именно они так напугали разведчика. Дмитрий в ужасе кинулся по ступеням назад, но оступился и полетел вниз, хрипя и задыхаясь от страха и боли.

Тот, кто скрывался в темноте, бросился. Удар – и сознание померкло. И снова наступила тишина.

На губах был вкус крови, спину и затекшие руки сводило судорогой, а ниже запястья, до самых пальцев, ладонь не ощущалась совсем, перетянутая веревкой.

Дима открыл глаза и попытался сесть, но тело отозвалось мучительной болью, и он со стоном завалился набок.

Он видел, как к нему приближаются страшные фигуры, черные силуэты в неясном свете одинокой лампочки на стене.

– Очнулся, – скрипучий голос с хрипотцой, как на старых пластинках.

Люди. Это все-таки люди, не монстры, не мутанты. Но становилось ли от этого легче?

– Узнаешь меня, урод? – один из них подошел к пленнику и остановился над ним так, чтобы тот мог видеть лицо.

Юноша посмотрел и вдруг закричал, пытаясь отползти. Ему казалось, он бредит, снова бредит, как в тревожном полусне в карцере, но это было правдой.

– Нет, нет, не может быть! Не может быть! – в исступлении кричал он.

Его ночной кошмар стал явью. Он узнал человека, который должен был быть мертв. Тот самый часовой, которого он с тревогой вспоминал возле гермодвери. Его жуткая мысль вдруг стала материальной.

В лицо пленнику выплеснули стакан воды, Дима в истерике хватал воздух ртом, уже беззвучно. Тотчас ему в рот засунули кляп, грязную тряпку с землистым привкусом.

– Помолчишь теперь? – спросили откуда-то сверху. – Впрочем, тебя не спрашивали.

Юноша протестующе мычал, дергался в путах. Его собеседник поморщился и позволил ему заговорить.

– Как?! – прошептал молодой ученый. – Это невозможно!

– Физики доказали, что шмель летать не может, однако ему совершенно по барабану на физиков, летает, как миленький, – прошелестел тихий, почти бесплотный голос откуда-то из темного угла. Но Дмитрий узнал.

– Николай Ильич? Вы?!

Юноша закрыл глаза, его захлестнули воспоминания, затянул беспощадный водоворот памяти и раскаянья…

* * *

19 декабря 2033

Ровно в 23 часа отряд для эвакуации Метровагонмаша спустился в бункер. Дмитрий пожал руку встречавшему их Рыбакову, перекинулся парой слов.

Население собралось в большом зале, все молчали в тревожном ожидании.

– Это убежище скоро перестанет быть пригодным для жизни. Командование военных и лично полковник Рябушев принимают всех в наших стенах. Мы подстрахуем переход по поверхности, все проверено, дорога безопасна для перемещений, – начал Холодов, обращаясь к присутствующим.

Его встретили аплодисментами. Верный пес полковника Олег Семенович тщательно подготовил почву. Да и расчет Марины оказался верен, самые лучшие, самые думающие и верные отправились на неминуемую смерть под командованием Жени, возомнившего себя спасителем.

Алексеева тоже была здесь – бледная, с запавшими глазами, с мокрыми волосами, она едва успела вернуться из города обратно под землю после того, как тайно сопровождала Женю и его отряд до Бабушкинской.

– Привет, – она довольно доброжелательно кивнула Диме. – Все по плану?

– Да-да. Первая группа готова? – молодой ученый заглянул в свои записи, сверился с часами.

– Все готово. И все же я настаиваю, чтобы в убежище военных ушли все. Дальше будете решать, возможна ошибка.

– Исключено, – бесстрастно бросил Дмитрий. – Уводите отряд, остальные выйдут через полчаса, мне хватит времени на сортировку.

Алексеева посмотрела недобро, в глазах мелькнуло что-то похожее на презрение, смешанное с ненавистью, но женщина промолчала.

– Олег Семенович, прикажите выходить. Даю десять минут, – обратилась она к Рыбакову.

Зал опустел, остались пара десятков человек. Дмитрий натянул резиновые перчатки и пошел вдоль замерших в непонимании людей, осматривая каждого.

– Вы, вы и вы, – наконец, сказал он. – Остаетесь в бункере. В убежище военных не нужны больные, у нас не хватит медикаментов на всех.

Его голос звучал равнодушно. Он не считал несчастных за людей. Обреченные, почти мертвецы.

– Но как же… – начал молодой часовой, тот самый, который встретил его у дверей.

– Я сказал, вы остаетесь здесь! – повысил голос юноша и кивнул сопровождающим его людям полковника.

Один из мужчин со стоном рухнул навзничь, лишившись чувств. Солдаты загоняли кричавших и умолявших жителей Метровагонмаша в одну из комнат.

– Пожалуйста! Прошу вас! Умоляю! Я хочу жить! Я не больной, не больной! – бился в истерике один из них, пытаясь вырваться.

Он оттолкнул конвоира, бросился бежать. Ему в спину уставилось дуло автомата.

– Не стрелять! – рявкнул Дмитрий. – Пусть идет, бежать все равно некуда.

Беглец услышал его, остановился, будто окаменел в своем горе. Сгорбился, обреченный и бессильный.

Холодов молча смотрел на них, его лицо – ледяное, совсем без эмоций, не выражало ничего, ему действительно было все равно.

– Дима, подумайте еще раз! Я прошу не за себя, вы можете помочь молодым, им еще жить и жить, – Николай Ильич, также приговоренный к смерти, посмотрел ему в глаза.

– Уведите, – юноша раздраженно мотнул головой, недовольный задержкой.

– Вы еще вспомните нас, клянусь! – казалось, его собеседник на мгновение потерял самообладание. – Лишать больных права на жизнь – это преступление, во все века таким оказывали милосердие! Плевать на меня, на тех, кто отжил свое, вы должны спасти молодых, кто может быть полезен обществу!

Дмитрий передернулся, посмотрел зло.

– Это решать не вам. Разговор окончен.

Из-за закрытой двери слышались крики – отчаянные, разрывавшие душу, но молодой ученый был привычен к плачу и мольбам.

– Уходите последними, дверь оставьте открытой, если хотят, пусть идут на поверхность, – он кивнул часовым и пошел прочь, уверенный в своей правоте вершитель судеб. А вслед ему неслись проклятия.

* * *