Метро 2033: Призраки прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Мария Стрелова cтр.№ 21

Алексеева подошла к нему, подхватила под локоть.

– Идем. Перестань, ничего страшного с тобой не происходит, – она обернулась, кивнула полковнику и Геннадию и вывела заключенного из кабинета.

Они пошли по коридору без сопровождения часового, как равные, но женщина крепко держала его руку.

– Куда вы меня ведете? – ему было так страшно, что перехватывало дыхание.

– Пока что в душ, потом на обед.

– Марина Александровна, я прошу вас! – отчаянно вскрикнул пленник. – Умоляю вас!

– Что не так? – равнодушно спросила женщина. – Ты не хочешь вымыться и поесть? Ну?

– Хочу, – обессиленно выговорил Дима, позволяя увести себя по коридору. – Только знаю, что за эту миску похлебки мне придется слишком дорого заплатить.

Марина завела его в душ и присела на пол у двери, ожидая, пока юноша вымоется и переоденется.

Дмитрий стоял под теплыми струями, смывая кровь и грязь. Телу становилось тепло и хорошо, но это не радовало, внутри острыми когтями царапался страх. Что задумали Доктор Менгеле и Марина? Почему она, не желавшая простить, вдруг заговорила с ним по-человечески?

Мысли прояснялись, и Дима вдруг отчетливо осознал, что передышка временна. Учитель не простил его, даже не собирался. Он позволит ему вспомнить, как было раньше, а потом снова отберет, делая еще больнее, еще горше.

Юноша чувствовал, как решимость покидает его, растворяется под теплой водой. Прежняя уверенность в готовности к подвигам поколебалась и исчезла.

– Я хочу назад… Хочу обратно – в свой кабинет, к моим пробиркам, чтобы Дракула опять стал равным, а не надзирателем, хочу, чтобы на меня не косились, как на прокаженного, а смотрели с почтением и страхом… Своя шкура дороже, пусть все катится к чертям! Мне больно, больно! Проклятая совесть, за что?! – Дима хотел кричать, но шептал, чтобы его не слышали.

А внутренний голос не давал ему покоя, укорял, растравливал душевные раны.

Дмитрий переоделся в чистую, пахнущую свежим мылом одежду, с отвращением бросив в угол грязную, выпачканную в крови и нечистотах рубашку с номером 314. От его утренней готовности идти до конца не осталось и следа. Юноша чувствовал себя совершенно опустошенным, не было сил ни думать, ни хотеть чего-либо, только безумная усталость накатывала волнами.

– Готов? Пойдем, пообедаем вместе, поговорим, раз уж ты так этого хотел, – Алексеева поднялась с пола, снова взяла его за руку.

В кабинете пахло едой, трое суток голодавший Дима жадно набросился на свою дымящуюся порцию. Марина смотрела на него, чуть прищурившись, ее лицо не выражало ничего, застывшая маска. К своей миске она не притронулась.

– Это твои книги? Ты, похоже, очень начитанный юноша, – женщина не смотрела на него, оглядываясь вокруг.

Молодой ученый отставил пустую миску. Ему было настолько же хорошо физически, насколько плохо морально. Этот мучительный диссонанс тревожил, пугал.

– Я прочитал их все. А толку?

Алексеева взяла с полки томик Мориса Дрюона, первую часть цикла «Проклятые короли».

– «Железный король»… Хорошая книга. Я любила ее в юности, перечитала несколько раз. Глядя на тебя, я еще раз убеждаюсь, что бытие определяет сознание. Ты приобщился к величайшим произведениями мировой литературы, прочитал их, но все равно стал таким, каким стал. Забавно, что именно эта книга первой попалась мне на глаза. Ты помнишь, что стало с теми, кто мучил невинных?

– Они все умерли…

Женщина пролистала несколько страниц.

– Меня всегда до глубины души трогала именно та часть, в которой пытают и казнят великого магистра тамплиеров. Решил повторить его подвиг и настаивать на своем?

– Зачем вы так, Марина Александровна? Я искренне раскаиваюсь… – грустно сказал Дмитрий.

– А я так же искренне тебя не прощаю. Ты поступаешь благородно, не спорю, но мне как-то все равно. Ты поел? Идем, я отведу тебя в медпункт, тебе окажут первую помощь.

Алексеева сидела на стуле, глядя, как санитарка замазывает мазью порезы и ожоги на теле узника.

– В лучших традициях средневековья, – будто сама себе, сказала она и обратилась к Диме: – И каково тебе – побывать в роли жертвы?

– Не надо…

Юноша передернулся, вспоминая, как его мучил Дракула. Вспомнил, как сорвал голос, заходясь в крике, не слыша самого себя от боли. С внезапной ясностью осознал, что повторения этого кошмара он не выдержит и будет готов отказаться от каких угодно слов и признать что угодно, лишь бы никогда больше не испытать такого.

– Отправляйся в постель и попробуй выспаться, – Марина вывела его из медпункта в коридор.

– Вам совсем не жаль меня? – вдруг спросил он. – Было очень больно.

– Пожалуй, в глубине души, конечно, жаль. Как и любому человеку, кто способен испытывать хоть какие-то чувства. А тебе было не жаль тех, кому ты причинял такую же боль? Ты не испытывал если не угрызения совести, то хотя бы сочувствие? – в голосе Алексеевой впервые за этот день проскользнуло что-то человеческое. Дима не ответил, и она продолжила: – Радиация и пластохинон сделали из человека чудовище. Ты и Доктор Менгеле сделали из чудовища вновь человека, но, занятые вашими антигуманными экспериментами, вы забыли сделать людей из самих себя.

Дмитрий хотел что-то сказать, но Марина не позволила.

– Не надо оправдываться передо мной, я все равно не смогу тебя простить, Женя был мне слишком дорог. Иди и подумай о своей судьбе – кто ты и зачем еще существуешь.

* * *

Дима лежал в постели, укрытый теплым одеялом, впервые за много дней сытый и чистый, и тихо плакал, понимая, что завтра он вернется в темный карцер, будет спать на холодном полу, избитый, униженный.

Изощренную же пытку придумал Доктор Менгеле! Дать надежду – и снова отобрать. Показать, как может быть.

Учитель пытается выбить из бывшего воспитанника раскаянье. Всего на одну ночь вернуть его в комфортные условия, а потом обратно, к страданиям и пыткам. И от этого становилось еще больнее.

Недаром они читали одно и то же. Дима глотал горькие слезы, вспоминая книгу, которую невзначай подсунул ему Геннадий. Марина сегодня взяла с полки «Проклятых королей» Дрюона, и несчастный вспомнил еще об одной книге про тамплиеров.

В ней рассказывалось о процессе над отступниками, который проходил в далеком четырнадцатом веке. Палачи того времени знали толк в пытках.

Магистр тамплиеров, Жак де Моле, мучился несколько лет в страшных темницах французского короля Филиппа. Королевские мастера заплечных дел (тогда юному Диме это название показалось очень забавным) долго терзали великого магистра, а потом дали ему несколько дней передышки, чистую постель, сытную еду. После этого они подвесили несчастного мученика на дыбе, и де Моле сдался, признался во всех грехах. Конечно, он отказался от своих слов спустя несколько дней, но это не меняло дела.