Всесожжение - читать онлайн книгу. Автор: Цезарий Збешховский cтр.№ 35

Я прыгаю первым и наконец лечу. Те, кто ещё сохранил остатки сил, следуют за мной. Чувство не из приятных. Этот короткий миг во сне, когда тебе кажется, что падаешь, растянут до бесконечности. В полёте несколько раз вижу проезжающий внизу конвой, который направляется в западню, расставленную вампирами. Потом стены ущелья становятся стеклянными и начинают светиться голубым светом, а понятия низа и верха теряют значение. Мы кружимся всё быстрее, параллельно земле. Я чувствую злое дыхание ветра, а скалы превращаются в полосы – то ли из-за разрывов, то ли из-за нарастающей скорости. Что-то лопается в животе, рядом бессильно кувыркается капрал Сизмор. Кажется, он мёртвый, но мне плохо видно – я меняю перспективу.

Когда-то я уже летел головой вниз, с криком страха, который не хотел слетать с губ. Я буду падать десять секунд, судя по подсчётам калькулятора (как действуют эти долбаные часы?). Под конец полёта разовью скорость более трёхсот километров в час и с этой скоростью врежусь в какую-то из скал. Вероятность, что оболочка колыбели выдержит это падение, составляет один к сорока четырём. Я надеюсь, что после меня останется каша, что меня не удастся вернуть к жизни. Шанс девяносто восемь процентов – это, наверное, много. Меня оглушает шум ветра, душит, как вода, расплющивает щёки, я становлюсь гелевым шариком, запущенным в окно резвым ребёнком. В размазанном туннеле виден конец, но вместо света там клубится чёрный дым. Я лечу в небытие, нет смысла жить с такой дырой в сердце.

– Это, наверное, проявление френического безумия, – улыбается Пат. – Я приехала, чтобы познакомиться с тобой, по крайней мере, мне так кажется. Я предчувствовала, что это в конце концов произойдёт.

Я скучаю по ней, как же сильно я по ней скучаю… Помню всё: бархатную кожу на её спине, которую я чесал перед сном (она урчала от удовольствия, словно кот), её мягкие волосы, пахнущие фруктами и травами, губы, худые ноги (внутренняя сторона бёдер, коленки, голени). Она не занималась любовью обычно, её никогда не интересовало приторное наслаждение. Когда она лежала на животе и приподнимала ягодицы, даже мёртвые предметы чувствовали эрекцию. В моменты возбуждения она дрожала, натянутая словно струна. Она у меня перед глазами, я мог бы коснуться оливковой кожи, но вынужден проснуться.

Впадаю в петлю, благодаря которой удаётся снизить скорость наполовину. Когда ударяюсь о бетонную стену, экзоскелет лопается на спине, как игрушка, но защищает тело от полного уничтожения. Тело сварено изнутри и через мгновение превратиться в кровавое месиво, просочится в землю, разрыхлённую взрывами.

Я не сразу понимаю, что массивная преграда – это врата Замка. Она частично повалена таранами, проломана треть в ширину, по поверхности разошлась сетка трещин. Вокруг видны следы борьбы: опаленные стены и развороченный транспорт, обломки танков, скелеты людей, андроидов и гибридов, сломанные металлические ограждения. Неподалёку от запертых бронированных дверей строения зияет в скале чёрная дыра. Ползу на четвереньках, руки скользят на сгустках смазки. Я обминаю бетонные крестовины противотанковых заграждений, мотки колючей проволоки и баррикады из подручных материалов.

Ко мне ползёт сломанный клещ, путаница ног, титановая броня и симбиотический лишайник. Его заморозили и подорвали снарядом, однако ему хватает сил искать жертву. Я долго целюсь из ручного огнемёта, прежде чем решаюсь выстрелить. В пыльной брусчатке появляется дыра. Я отворачиваю голову, в которой пульсирует тупая боль, – ни следа моих людей. Казалось, они летели рядом до последнего мгновения и мы вместе ударились в ворота. Не только мёртвый Сизмор. Я помню рядового Гаусса и капрала Стена, которые передавали друг другу какие-то знаки, пробовали установить контроль над хаотическим путешествием. Сейчас, на этой сожжённой земле, я был совершенно один. К воротам Замка не долетели даже трупы или куски брони. Я падаю навзничь и прикрываю голову руками. Обломки забрала ранят мне щёки, из ушей, глаз и анального отверстия течёт кровь.

А потом я слышу голоса и канонаду автоматных выстрелов на стене. Свет волнуется, в размазанном воздухе я замечаю Замок, такой же, как и в минуты выхода, не считая пламени, которое облизывает рвы (в них попал зажигательный снаряд). Надо мной наклоняются стражники, словно из-под земли вырастает джип спецназа и мчит нас в раззявленную пасть казарменного бункера. Я кручу головой, пытаясь стянуть шлем, но у меня нет сил поднять руки. Самой важное, что укрепления целы – ворота, стена, металлическое заграждение, вход в Замок. Весь персонал наготове. Я что-то видел, возможно, будущее, возможно, альтернативную историю этого места.

– Мы не верили, что кто-то вернётся, – надо мной склоняется Джонни Милло, командир стражи. – Вы пролетели через туннель Хокинга, так как выпали практически из ниоткуда. Так бабахнуло перед воротами, что стража оглохла.

– Я получил десять зивертов, френы сделали из меня сито, – я захлёбываюсь кровью. – Как выглядит ситуация?

– Нас окружили, они готовятся к штурму, но потеряли разгон. Ваша атака и минные поля сделали своё дело. К тому же вы уничтожили два шара вампиров, один в ущелье, второй на перевале.

– Ещё бы чуть-чуть… и было б три.

– Майор говорит, это большой успех – сукины дети не несли таких потерь ни в битве под Большой Развилкой, ни в столкновениях с войсками корпорации, – на его лице появляется бледная улыбка. – А вот и он.

Я приподнимаюсь на локте. Водитель транспортёра припарковался в подземном ангаре, мигают голубые огни медицинской тревоги. Через инфор долетают приказы и нервные разговоры. Хендрикс бежит впереди, а за ним на электрической тележке санитары и Грим Сколиас, сзади сидят отец и дядя Картер. Мне всё сложнее говорить из-за отёка языка. Наверное, через мгновение не смогу дышать.

Сколиас жестом приказывает мне молчать. Техники в скафандрах освобождают окровавленное тело от остатков бронеформы. Это гадство до сих пор ионизирует, я сонно думаю об опасности. Получаю укол, уменьшающий кровотечение, кортизоновый препарат, военный Protectan ^[29]CBLB502, а потом In-cradle ^[30], замедляющий распад геля. Отец говорит, что сплав слабее, чем человеческий мозг, более чувствителен к излучению, и, если бы у меня была хоть одна микротрещина в колыбели, я был бы уже овощем. Он ни перед кем не скрывает правду обо мне, секретность перестаёт быть важной. Мы должны торопиться.

Электрическая тележка мчится к лифту, потом по белому коридору медицинского отдела. Надо мной идет дискуссия, что делать и в какой последовательности. К обсуждению подключается интендант.

Опять эти грёбаные судороги. Я погружаюсь в летаргию, перестаю видеть и слышать, до меня доходят только обрывки разговор с инфора, передаваемые непосредственно на колыбель. Квист докладывает, что на внутренний двор полетели первые бомбы Е, потому он отзывает свои подразделения вглубь Замка, под охрану пушек Фарадея. Хендрикс даёт приказ активировать клещей и через мгновение за металлическим ограждением вспыхивает новая жизнь. Надя палит из пушек в приближающегося врага, ей вторят танки и бронетранспортёры. Командование Саранчи заметило неразбериху возле ворот и дало сигнал атаковать.