Под русским знаменем - читать онлайн книгу. Автор: Александр Красницкий cтр.№ 132

Слёзы выступили на глазах у старика, когда он прочитал эти строки...

— Господи! — проговорил он, откладывая письмо. — Взыскал Ты меня, смиренного иерея своего, великой милостью; возвращаются мне, скорбящему, дети мои! Да будет благословенно имя Твоё во веки веков...

Он посмотрел на образ, прошептал что-то, перекрестился и, обращаясь к Марье Даниловне, сказал:

— Великой милостью посетил вас и меня с супругой, досточтимая Марья Даниловна, Господь, сохранив нам детей наших. Пойдёмте же возблагодарим Создателя за ниспосланное Им, а приявших венец мученический воинов я буду в течение года поминать за литургией.

Ударили к вечерне. Отец Пётр заторопился в церковь...

Прошло много лет. Кровавая драма, разыгравшаяся на Балканском полуострове, стала забываться. Явилось новое поколение, удивлявшееся и недоумевавшее тому порыву, который, охватив его отцов, вызвал кровопролитную войну. Новому поколению она представлялась с совсем не тем, чем явилась она для его предшественников. Это вовсе не значило, чтобы явились люди, недоступные порывам, нет, просто настало время, когда разум стал брать перевес над сердцем, и каждый прежде, чем отдаться сердечному порыву, думал, каковы будут от этого последствия.

В один из весенних дней по улицам Энска шёл Сергей Васильевич Рождественцев с подростком-сыном в гимназической форме. При взгляде на Рождественцева никто не узнал бы в нём лихого солдата, прошедшего с ружьём на плече через весь Балканский полуостров, дравшегося с турками на Дунае, на Шипке. Теперь это был скромный добрый наставник юношества в той же самой Энской гимназии, откуда он вышел и сам. Годы наложили на него свой отпечаток. Сергей Васильевич уже начал седеть, чуть-чуть сутулиться — ему было теперь за сорок. Мальчуган, шагавший рядом с отцом, заметно тянулся вверх, в то время, когда отец его клонился уже к земле. Таков уж неумолимый закон природы: старое старится, а молодое растёт!..

Отец и сын мирно разговаривали, когда вдруг из-за угла улицы, пересекавшей ту, по которой они шли, послышалась строевая песнь.

— Солдаты идут! Солдаты! — закричал мальчик. — Папочка! Станем здесь, поглядим...

Но и без его просьбы Сергей Васильевич замер на месте как вкопанный. Возвращался с утренней прогулки батальон полка, расквартированного в Энске. Солдаты пели. Пережитое, забытое напомнила Рождественцеву их песнь.

неслось прямо на Сергея Васильевича.

И живо-живо припомнилась ему гора Святого Николая, отбитый отчаянный штурм, вспомнился ему стрелок Шмаков, сочинивший вот эту самую песнь под гром турецких орудий...

Это пели сейчас проходившие мимо солдаты. Сын смотрел уже не на них, а на отца. По щекам Сергея Васильевича катились слёзы.

— Мальчик! — взял он за руку сына. — Слушай, они поют песнь, под которую умирали их отцы... Бестрепетно умирали, уверенные, что смертью своей они исполняют долг перед Родиной. Сотнями они гибли на Дунае, тысячами на Балканах, десятками тысяч под Плевной. Они, эти простые люди, своей жизнью спасали честь России. Всё было против них: и безумно храбрый противник с умнейшими полководцами, и сама природа... они преодолели всё. Честь и достоинство России только они одни спасли...

— Они, папочка, — спросил мальчик, — победили?

— Слышишь! — указал отец в сторону уже отошедшего от них батальона.

Совершенно отчётливо доносились до них слова последнего шмаковского куплета: