Оскверненный трон  - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Ратерфорд cтр.№ 18

– Я знаю, – кивнула Мехрунисса. – Его сослали в Кабул, когда мой отец был там казначеем.

– Но на этом история Анаркали не заканчивается. По крайней мере так мне кажется…

– Что ты хочешь этим сказать?

– По гарему ходили слухи, что Джахангиру удалось уговорить свою бабушку Хамиду облегчить страдания Анаркали и каким-то образом, перед тем как последний кирпич был уложен в стену, ей передали флакон с ядом, чтобы она могла избежать долгой и мучительной смерти.

Несмотря на теплый вечерний воздух, Мехрунисса содрогнулась. Сначала избиение кнутом, а теперь эта страшная история…

– Мне надо возвращаться к Фатиме-Бегум, – сказала она.

Пока они с Надией шли по двору, где уже успели убрать деревянную конструкцию и смыть следы крови, вдова Шер Афгана все думала о трагедии Анаркали. Был ли Акбар жестким и бессердечным человеком? Другие говорили о нем совсем по-другому, и уж, конечно, ее отец был о нем совсем другого мнения. Гияз-бек всегда превозносил почившего падишаха за его терпимость и справедливость, с которыми тот правил своей державой. Может быть, в порыве гнева Акбар забыл, кто он такой, и отомстил, как мужчина с оскорбленной гордостью, а не как падишах, который должен быть выше того, чтобы жестоко мстить слабой женщине, не имеющей никакой власти над собственной судьбой?

Джахангир… Действительно ли он был во всем виноват? Что эта история может рассказать о его характере? Что он может быть безрассудным, импульсивным и эгоистичным, но при этом смелым и способным на большие чувства. Он постарался защитить Анаркали и взял всю вину на себя. Когда же это ему не удалось, он сделал все, что мог, дабы облегчить ее страдания. Мехрунисса вспомнила его стройное тело и неотразимый взгляд, который заставил ее опустить шаль, когда она танцевала для него. Это могло показаться странным, но история его обреченной страсти к Анаркали не унизила его в ее глазах, а скорее наоборот. Как волнительно, должно быть, делить с подобным мужчиной жизнь – с мужчиной, полным жизненной энергии и обладающим такой властью…

И в то же время у дочери Гияз-бека появились другие, более трезвые мысли. Нет ли между историей Анаркали и ее собственной некоторого пугающего сходства? Джахангиру было достаточно увидеть Анаркали только один раз, чтобы решить, что он должен обладать ею, – и он отчаянно добивался ее. Так же, всего один раз, он увидел и ее, Мехруниссу – это произошло вскоре после смерти Анаркали, – и возжелал ее. Это было не совсем так, пыталась успокоить себя женщина. Джахангир открыто, с соблюдением правил, попросил ее руки у ее отца. И когда отец отказал ему, он с этим смирился. Или нет?

Ее мозг лихорадочно заработал. Непрошеный, перед ее глазами вновь возник голубоглазый мужчина, проезжающий мимо нее во время путешествия из Кабула. Тогда она попросила Фаришу, няню Ладили и всем известную сплетницу, выяснить, кто он. Через два дня та торжественно сообщила ей, что среди телохранителей действительно есть мужчина с голубыми глазами – англичанин, которого недавно назначил сам падишах. В тот момент эта информация убедила Мехруниссу, что она ошиблась. Ведь говорили, что Шер Афгана убил португалец. Кроме того, продолжала она уговаривать себя, эти иностранцы все похожи друг на друга, а убийцу мужа она видела всего несколько мгновений, в тусклом свете и при ужасных обстоятельствах. И тем не менее вдова не чувствовала удовлетворения. Она никогда не сможет забыть взгляд бледных глаз того мужчины, когда он проводил кинжалом по шее ее мужа, или ошибиться, увидев их еще раз. Может быть, сейчас она приблизилась к истине, подумала Мехрунисса. Джахангир вожделел Анаркали и не позволил ничему стать между ними. Если падишах так же хочет и ее, Мехруниссу, то почему он должен быть менее безжалостным? Уже во второй раз женщина задрожала, но на этот раз из-за себя самой, а не из-за мертвой наложницы. Она физически возбуждалась, когда думала о том, как сильно вожделеет ее Джахангир, но судьба Анаркали говорила о том, что слишком тесный контакт с семьей падишаха может быть как подарком, так и наказанием Судьбы…

Джахангир почувствовал, как искривленный клинок противника с резким звуком задел кольчугу, которая защищала его бедро, прежде чем глубоко врезаться в позолоченную кожу его седла. Резко натянув поводья своей вороной лошади, он нацелился своим мечом в руку противника, который судорожно пытался отвести ее в сторону, чтобы нанести еще один удар. Но падишах не попал по ней, так как рядом еще один всадник натянул вожжи так сильно, что его серая лошадь встала на дыбы. Одно из передних копыт животного ударило в живот лошади Джахангира, а второе попало ему в колено. Удар пришелся вскользь, но нижняя часть его ноги онемела, и он потерял стремя.

Его лошадь отклонилась в сторону, заржав от боли, и Джахангир потерял равновесие, но быстро восстановил его, умудрился успокоить лошадь и нашел стремя. А потом нападающий бросился на него еще раз. Падишах успел пригнуться к шее своей вороной, и меч противника просвистел в нескольких дюймах над его плюмажем. Раджа был настоящим воином, который выбрал его из всех участников схватки, но у Джахангира было время обдумать свои действия, пока он разворачивал лошадь, чтобы оказаться с этим человеком лицом к лицу. Оба противника пришпорили своих животных и одновременно бросились навстречу друг другу. На этот раз Джахангир целился в шею противника. Сначала его оружие скользнуло по стальному нагруднику, а потом вошло в плоть раджи, разрезая его сухожилия.

В то же время Джахангир почувствовал жалящую боль в том месте, где кривой клинок раджи, разрезав его перчатку с высокой кожаной крагой, коснулся его руки, из которой сразу же полилась кровь. Быстро повернувшись, падишах увидел, как его противник медленно наклонился в седле, а затем упал на пыльную землю, ударившись так сильно, что даже отпустил зажатый в правой руке меч.

Джахангир спрыгнул с седла, и полупобежал-полузахромал – из-за поврежденного колена – в сторону поверженного мужчины. Несмотря на то что яркая кровь, выливаясь из раны на шее, заливала его густую черную бороду, а потом попадала на его нагрудник, раджа все еще пытался встать на ноги.

– Сдавайся! – потребовал Джахангир.

– И закончить жизнь у тебя в темнице? Ни за что. Я умру здесь, на красной земле моих предков, которые владели ею гораздо дольше, чем вы хотели ее захватить. – Эти слова раджи смешивались с бульканьем крови у него в горле, но он собрал остатки своих сил и вытащил из ножен, спрятанных в сапоге, длинный кинжал с зазубренным лезвием. Однако еще до того, как враг смог поднять руку, чтобы нанести удар, меч Джахангира вновь опустился на его шею, прямо под адамовым яблоком, и практически отделил голову раджи от его тела. Его противник откинулся на землю, окрашивая кровью глину вокруг себя. Его тело дважды дернулась, и он замер – на этот раз навсегда.

Джахангир стоял над бездыханным трупом. Его собственная кровь не останавливаясь текла из раненого предплечья, заполняя пальцы перчатки чем-то теплым и липким. Чувствительность в его колене быстро возвращалась, но принесла она только острую боль. Сорвав шейный платок своей раненой рукой, Джахангир грубо стер кровь с колена в том месте, где копыто лошади рассекло не только кожу, но и верхний слой розоватого жира, под которым виднелись ярко-красные мышцы.