Наши химические сердца - читать онлайн книгу. Автор: Кристал Сазерленд cтр.№ 28

Я нравился Грейс. У нас было взаимопонимание. И я хотел быть с ней. Вы даже не представляете, как я хотел быть с ней. Вопрос в том, готов ли я забыть об осторожности и связаться с кем-то, кто еще не оправился от потери возлюбленного.

И тут учитель прокричал в мегафон: «Оставьте место для Иисуса!» (С целью профилактики ранних беременностей и драк в нашей школе действовала политика «не пихаться, не обниматься». Ученики всегда должны были находиться друг от друга на расстоянии полуметра и не касаться друг друга.) Грейс высвободилась из моих объятий, встала, и я увидел, что все уже сели в автобус и водитель сигналит нам, а Мюррей кричит: «Чувак, ты едешь или нет?». Я повернулся к Грейс, надеясь, что она предложит подвезти меня и по дороге мы сможем поговорить, но она не предложила. И тогда я выпалил: «Я все равно хочу быть с тобой», повернулся и на дрожащих ногах побежал к автобусу, хватая воздух ртом, как в детстве, когда ждал, пока подействует ингалятор.

Автобус тронулся и проехал мимо нее. Она хромала в сторону дома, то и дело расчесывая волосы рукой и опустив голову, как будто только что услышала ужасную, трагическую новость. И я подумал, что никогда еще не видел столь печального создания, как Грейс Таун в тот момент, и вдруг ощутил себя глубоко несчастным.

В ПОНЕДЕЛЬНИК НИКТО ни слова не сказал о случившемся в пятницу. На самом деле, кажется, мы вообще никогда больше не вспоминали тот день. В выходные я решил не предпринимать ничего, пока не увижу Грейс. Я все еще сомневался и склонялся к варианту «давай останемся друзьями», потому что все было ужасно запутанно и сложно, а я не знал, под силу ли мне такие заморочки.

В этом году я оканчивал школу. Уроки, газета, выбор колледжа (на самом деле я готов был выбрать любой, лишь бы меня взяли), необходимость иметь хоть какое- то подобие общественной жизни – у меня не было времени и нервов на что-то еще.

Однако я погуглил ту аварию. И не сразу нашел заметку, потому что имя Грейс не упоминалось, а фамилии ее парня я не знал. А когда нашел, не хотел читать. Знаете, бывает, получил двойку за сочинение и видишь, что учитель написал целую простыню, перечисляя все, что ты сделал неправильно, и это уже нельзя изменить. Какой смысл теперь это читать?

Но все же я прочел заметку, перескакивая через строчки, выхватывая отдельные фразы и пытаясь видеть как можно меньше, потому что каждое слово вонзалось в меня, как колючая проволока.

В среду занятия в школе Ист-Ривер отменили после сообщения об аварии, в которой один старшеклассник погиб, а второй получил серьезные ранения…

Перескакиваю на следующий абзац.

Пассажирка, чье имя не называется, – девушка 17 лет, предположительно, подруга водителя, в пятницу все еще была в критическом состоянии. Она получила серьезные травмы…

Пропускаю несколько строк.

Машину занесло, и, несколько раз перевернувшись в воздухе, она врезалась в дерево…

Пробегаю глазами дальше.

Доминик Сойер, семнадцатилетний водитель, скончался на месте от удара, а его спутницу срочно отвезли…

Опять перескакиваю дальше.

«Машина была всмятку, – прокомментировал офицер полиции. От нее ничего не осталось…»

Двигаюсь дальше.

В Ист-Ривер работают школьные психологи, готовые предоставить поддержку ученикам и…

Перескакиваю на следующий абзац.

«Сойер был одним из самых отзывчивых ребят за всю мою педагогическую практику, – признался Джефферс. – Блестящий во всем, он…»

Пробегаю глазами дальше.

«Поминальная служба по любимому ученику состоится…»

Закрываю окно.

К началу урока актерского мастерства я уже почти решил, что мы не можем быть вместе. Ничего у нас не получится. Грейс слишком много перенесла. Она очень странная. Разве можно о таком забыть? Ей нужен друг, а не парень. И я мог бы стать им, хорошим другом. Видит бог, сейчас ей это пригодится. Я сел на свое обычное место в репетиционной с черными стенами – напротив двери, у сцены – и стал ждать. Наверняка еще не поздно пресечь наши отношения в зародыше. Если очень постараться, чувства можно подавить, так?

Грейс сильно опоздала, как обычно, и миссис Биди, как всегда, ничего не сказала.

Ничего в ней вроде бы не изменилось. Все те же непричесанные волосы, бледная кожа. Мужская одежда (теперь я знал, что это вещи ее погибшего парня, Дома). Она по-прежнему хромала, и это было совсем не красиво. Но в тот момент, когда наши глаза встретились и ее лицо смягчилось, я понял.

Понял, что хочу попробовать.

Ну и что, что она сломлена и горюет и, скорее всего, это плохо кончится для нас обоих? Есть вещи, ради которых стоит побороться.

Я НЕ СТАЛ РАССПРАШИВАТЬ ее о нем, потому что боялся. Наверное, нам обоим пошло бы на пользу, если бы мы сели и она рассказала мне о нем, поплакала и призналась, что все еще каждый день навещает его могилу.

Естественно, кое о чем мне хотелось бы узнать: например, как долго они встречались, сколько были знакомы, занимались ли сексом?

Любила ли она его?

Но Грейс мне не принадлежала. Она все еще не была моей девушкой. Мы целовались всего два раза. Мало того, она попросила никому не рассказывать о нас, не трезвонить на каждом углу, по крайней мере, пока не решит, чего хочет на самом деле. Потому что начинать встречаться с парнем так скоро после смерти предыдущего – вообще-то, дурной тон. И я пытался не обижаться на ее просьбу держать наши отношения в секрете, потому что в общем она была права.

Итак, я стеснялся расспрашивать о нем, а если честно, не особенно и хотел знать. Ведь Грейс, в которую я влюбился, не оплакивала другого; она была загадкой, которую лишь предстояло разгадать, и в глубине души я желал, чтобы она такой оставалась.

Я смекнул, что, когда люди встречаются, они как бы делают что-то вместе. Поход в кино был самым неоригинальным вариантом и вроде бы противоречил идее общения, но в кинотеатрах как раз шел новый боевик с Лиамом Нисоном, а после того ролика на «Ютьюбе» мы с Грейс повадились шутить над Нисоном и его карьерой стендап-комика. Так что вечером в понедельник я решил написать ей и спросить, чем она занята.