Наши химические сердца - читать онлайн книгу. Автор: Кристал Сазерленд cтр.№ 17

Мы были как герои фильма.

Мы были живыми.

И абсолютно прекрасными.

– Кажется, мне нужен псевдоним, – сказал я Грейс в четверг. Мы, как обычно, сидели по разным углам кабинета. – Не знаю, теперь, когда я стал таким занятым и важным человеком, типа редактор и все такое, уже несолидно подписываться своим именем.

Мы до сих пор не продвинулись ни на шаг с первым номером. У нас были лишь интервью с «Местью пластикового степлера» (его взял наш сверхактивный новичок Гэлакси Нгуен – когда он эмигрировал из Китая, ему разрешили выбрать себе любое имя, вот везуха) и куча статей от оставшихся трех новичков (в основном на темы, к которым те питали нездоровый интерес, например, настольные ролевые игры про эльфов и гоблинов и кошки).

Но паниковать было рано.

– Принимаю вызов и обещаю найти тебе крутейший псевдоним, – сказала Грейс и отвесила мне небольшой поклон, не вставая со стула.

И вот уже через пятнадцать минут я начал писать свою первую статью под псевдонимом Рэнди Кнуппс (сначала Грейс предложила Рэнди Нипелс ^[14], но я решил, что Хинк хоть и наивная душа, такое не пропустит). И тут она сказала кое-что, отчего мое сердце забилось чаще:

– А мне понравилась идея с псевдонимами. Может, сделаем что-то типа семейной газеты? Я буду твоей женой Дасти Кнуппс, а Лола – Кэнди Кнуппс, нашей непутевой дочкой.

– Семейная газета Кнуппсов. Мне нравится.

– А вообще, знаешь что? Я готова к переходу наших отношений на следующий уровень.

– Правда? – Тут уж мое сердце забилось так часто, что я перестал слышать паузы между ударами.

– По-моему, пора завести Лоле младшего братика или сестренку. Давай удочерим рыбку?

Остаток дня мы провели, готовясь к прибытию нашей новой рыбки. Лола слепила в художественной студии крутой подводный дворец из глины, а мы с Грейс сгоняли в зоомагазин и купили аквариум и водные растения. Мы даже составили договор совместной опеки: в течение недели наша, пока безымянная, рыбка должна жить в редакции, а уик-энды проводить по очереди у Грейс или у меня.

Вечером мы втроем проникли на заброшенный вокзал. Призвав на помощь свои навыки заклинателя рыб (то есть скормив рыбам кучу хлеба), Грейс приманила к лестнице целую стаю серебристых мальков.

– Я – Грейс из дома Таунов, мать подводного народа, дышащего жабрами, – провозгласила она, опустила в воду купленный в зоомагазине сачок и поймала одну маленькую блестящую рыбешку.

– Как мы ее назовем? – спросил я, пока она пересаживала рыбку в полиэтиленовый пакет, наполненный водой из подвала.

– Кажется, это мальчик, – заметила Лола, взяла пакет и осмотрела неторопливо плавающую в нем рыбку. – Роскошный экзотический самец. Назовем его Рики Мартином?

– Рики Мартином Кнуппсом, – поправил ее я. – Не забывай, что он твой брат, Ла.

Увы, Рики Мартин Кнуппс не пережил ту ночь. Глина, из которой был слеплен его подводный дворец, оказалась не совсем безопасной для рыб, и с утра мы нашли его плавающим вверх брюхом в аквариуме: видимо, он ушел в мир иной еще ночью.

– Это я виноват, – прошептал я, когда Грейс предъявила мне его маленький трупик. – Это все я. На нашей семье лежит проклятье. Все наши рыбы погибают.

– Теперь он с Тоби и Глорией, – утешила меня Ла, опустив мне руку на плечо.

Грейс положила Рики Мартина Кнуппса в пластиковый контейнер и носила его до обеда, а потом мы устроили ему скромные, но торжественные похороны под трибунами на стадионе, напевая Livin’ la Vida Loca и по очереди кидая комья земли в его неглубокую могилу, которая по сей день отмечена рыболовным крючком (банально, знаю).

Мы отмыли аквариум, выбросили дворец-убийцу, добавили еще несколько растений и безопасных фигурок эвоков и наконец запустили в него нового питомца, который остался с нами уже навсегда. Рики Мартин Кнуппс II, как и его предшественник, был пойман в подвале железнодорожной станции.

– У него твои глаза, – сказала Грейс. Мы сидели в редакции и смотрели, как он плавает в своем новом нетоксичном доме.

– И твои плавники и жабры, – ответил я и, пользуясь моментом и осмелев от адреналина, потянулся и взял ее за руку, будто мы и впрямь были молодыми родителями. Словно это был самый естественный в мире жест.

– Вы реально чокнутые, – сказала Лола.

– Ты станешь Рики Мартину Кнуппсу II отличным папой, – проговорила Грейс, по-прежнему держа меня за руку. (А мне стало любопытно, взрываются ли люди, как звезды, – ведь все мои атомы вдруг отделились друг от друга и начали излучать волны тепла и света.) – Но давай не будем рассказывать ему о том, что случилось с Рики Мартином Кнуппсом I.

После этого я решил, что бессознательный язык жестов – фигня, наверняка выдуманная каким-нибудь долбанутым психологом, который уже полвека как в могиле (да, Фрейд, я тебя имею в виду). Грейс ни разу не подала виду, что я ей нравлюсь, и с того вечера, как мы вдвоем ходили на заброшенную станцию, не предлагала больше вместе потусоваться. Но в выходные мы постоянно переписывались, хотя и не встречались.

Итак, я пришел к выводу, что язык жестов ничего не значит. Ну и что, что, кладя ногу на ногу, она бессознательно не поворачивается ко мне; зато она сознательно взяла мою руку, когда мы смотрели на рыбку, и не выпускала ее гораздо дольше, чем того требовала ситуация, а еще слегка поглаживала ее подушечкой большого пальца.

Общий псевдоним несуществующей семьи и усыновленная рыбка – вот что имело значение. И в мире Рэнди Кнуппса Грейс уже была моей женой и матерью нашего замечательного ребенка-амфибии, Рики Мартина Кнуппса II.

РЕШЕНИЕ ПРИБЕГНУТЬ К УСЛУГАМ Мэдисон Карлсон, супершпионки / межшкольной контрабандистки, было принято во вторник второй недели октября, после того как Мюррей девять дней не получал весточки от своей бывшей подружки и (отвратительно) сыграл под ее окном «Wonderwall», получив вместо примирения звонок в полицию с последующей пешей погоней по району.

Шугар Ганди, любовь всей его жизни, которая порвала с ним в конце первого года обучения, на самом деле звали Зитой Гангули, но Мюррей либо неправильно расслышал ее имя, либо намеренно отказывался произносить его верно. Короче, он (и мы вслед за ним) звал ее Шугар Ганди (я был на девяносто девять процентов уверен, что это расизм, но, впервые услышав это прозвище, Шугар Ганди сама настояла, чтобы впредь ее звали только так, значит, наверное, это все-таки не было расизмом). Их отношения продлились недолго: пять месяцев Мюррей учился готовить бирьяни и самосы и относительно регулярно постил на стене Зиты в «Фейсбуке» сообщения типа «ты крутая девчонка, честно».

Увы, как свойственно подростковым влюбленностям, их великой любви не суждено было жить вечно. Однажды Зита заявила, что ее родители хотят, чтобы она встречалась с «приличным индийским мальчиком» (полагаю, это была хитроумная ложь, вдохновленная сюжетом «Играй как Бекхэм» и придуманная с целью пощадить чувства Мюррея).