Записки Обыкновенной Говорящей Лошади - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Черная cтр.№ 91

Появилось множество предприимчивых людей (иногда врачей), которые рекламируют и всучивают сие снадобье.

Как вдруг гербалайф исчез. Ау, где ты? Куда подевался?

Но не успела закончиться эпопея с гербалайфом, как началась эпопея с БАДами – биологически активными добавками, которые тоже появились у нас как по щучьему веленью. И народ стал отчаянно лечиться… С помощью этих добавок.

Однако прежде, чем рассказывать о БАДах, я вынуждена сделать короткое отступление.

В XXI веке нам стали упорно втюхивать (простите за неблагозвучное слово), именно втюхивать, россказни о том, что советское здравоохранение было на самом высоком уровне. Забудьте. И поверьте мне: серьезное лечение в СССР, особенно в последние годы существования советской власти, было по определению невозможно.

Почему по определению? Да потому что для серьезного лечения необходимы хорошие, современные больницы и поликлиники, отличные врачи и передовая фармацевтическая промышленность плюс промышленность по изготовлению медицинской техники. И все это должно существовать на базе щедрого финансирования.

Ничего такого в СССР не было. Как раз наоборот: больницы и поликлиники поражали своей бедностью. Рядовые врачи были нищие (хороший хирург получал меньше водителя троллейбуса) – а ведь именно рядовые врачи определяют уровень медицины. Никакой фармацевтической промышленности в стране также не было и в помине, не говоря уже о промышленности по производству сложной медицинской аппаратуры.

И наше население при советской власти это все отлично понимало. Посему люди старались не обращаться в поликлиники, а если и обращались, то приходили за больничными листами, дабы предъявить их по месту работы.

Из вышеизложенного следует, что БАДы стали для наших граждан чем-то вроде живой воды или волшебного эликсира. Принимай БАДы, и не надо ходить по поликлиникам и стоять в очередях, не надо бегать по аптекам, где не купишь даже нормального аспирина. И можно не искать блата, чтобы пробиться в спецбольницу, где, по слухам, номенклатуру все же лечат, как положено в продвинутых странах.

Но для БАДов нужны деньги… И их все почему-то находили.

Вообще советский люд повел себя иначе, чем раньше…

Смирные и совершенно безынициативные интеллигентные домохозяйки, пенсионерки оказались чрезвычайно активными, предприимчивыми и изворотливыми.

Трудно себе представить, сколько новых профессий они освоили в те 1990-е. Кто начал печь пироги или лепить пельмени. Кто подрядился воспитывать малолетних наследников внезапно разбогатевших сородичей. Кто стал разводить породистых щенков, не пугаясь того, что прелестные на вид слепые щенята молниеносно загаживают всю квартиру.

Наконец, многие начали «работать на телефоне». Ты им звонишь, вычитав в рекламе их телефонный номер, а они сообщают, сколько стоит облицовочная плитка их фирмы или кровать-диван! Еще нестарые дамочки, alias «мамаши», стали убирать офисы и частные владения. К сожалению, со времен развитого социализма «мамаши» усвоили, что надо получать по потребностям и работать тоже по потребностям. Наша домработница Шура говорила: «махнуть веником», в современном варианте это звучит как «пройтись пылесосом».

В большой моде была сдача квартир. Старики съезжались с детками, а квартиры стариков сдавали. Иногда, наоборот, сдавали свои квартиры дети, переселившись к старикам. Занятие доходное, но весьма опасное. Вроде игры в рулетку. Ибо сделки были нелегальные, поскольку никто не хотел платить налогов. В связи с этим на квартиросъемщиков управы не было… Могли не рассчитаться, могли и не съехать.

И, чтобы покончить с рубрикой «смешные или, скорее, дурацкие девяностые», скажу, что в Москве появилось в то время огромное количество салонов красоты.

Помню, как однажды я остановилась перед грандиозным рекламным щитом одного такого салона. Остановилась и стала читать перечень услуг, оказываемых этим заведением. И удивилась: на щите русскими буквами были написаны слова, смысла которых я не улавливала. Конечно, мне, старухе, не понятны и почти все термины, связанные с интернетом. Но интернет возник совсем недавно. А желание женщины помолодеть и украсить себя старо как мир. Еще египетская царица Клеопатра, жившая за век до нашей эры, усердно занималась своей внешностью. И надеюсь, современницы ее понимали. А я вот нынешних клеопатр не понимаю. Само слово «фитнес» приводит меня в трепет. Что оно означает?

Спешу сообщить: салоны красоты (я назвала бы их фабриками красоты) пережили 1990-е. И в XXI веке этих салонов (фабрик) полным-полно.

Зато вредных игорных заведений сильно поубавилось. Так же как и отдельных игральных автоматов («одноруких бандитов»), которые в 1990-х возникали повсюду, словно грибы-поганки после дождя.

Да, в годы нашего экономического чуда у некоторых людей проснулись и азарт, и древняя страсть к азартной игре. И нашлось немало людей, которые на этом сыграли свою игру…

Однажды на Ленинском проспекте, в двух шагах от дома, я ошиблась дверью и попала в игорный салон. Остановилась на пороге. Игорный зал поразил меня: просторное помещение и десятки игральных автоматов были идеально ухожены. Все буквально сверкало. Какой контраст с привычными госучреждениями – с почтой или со сберкассой. Там все было старое и замызганное, здесь – отмытое до блеска и новое с иголочки. Там все выглядело кое-как сляпанным, здесь – тщательно и красиво сработанным.

Поразил меня и хозяин этого великолепия. Он сразу возник рядом со мной и с вежливой улыбкой спросил: «Дама хочет поиграть? Милости просим».

Однако пора переходить в новую, самую невеселую, часть моих воспоминаний. Переходить от карикатуры к криминалу.

Честно говоря, я в 1990-х не заметила в Москве всплеска насилия. Как и все москвичи, я привыкла считать свой город безопасным. Налетчики, «прыгунчики», «черная кошка», «милиционер Жеглов» – гроза бандитов и весь блатной фольклор остались в далеком прошлом, в годах нэпа. Я в ту пору была маленькой девочкой и жила с папой и мамой в тишайшем переулке у Покровских ворот.

Кстати, все уже забыли, что советская власть во времена Ленина решила навсегда покончить с преступным миром. Часть обезвредить, часть перевоспитать. И впрямь, об обиталище московского «дна», знаменитом Хитровом рынке, я узнала только из книг Гиляровского и других еще дореволюционных московских журналистов и бытописателей, несмотря на то что первые двадцать лет жила недалеко от этого самого «дна».

Даже в военной Москве о преступниках не было и речи. Я во всяком случае ничего такого не припомню. Хотя проработала тогда несколько лет в ТАССе и часто возвращалась домой по ночам, но уже не в район Покровских ворот, а в район Арбата, куда наша семья переехала в 1939 году.

В зимние ночи на московских улицах была тьма кромешная: фонари не горели из-за боязни воздушных налетов, а окна были занавешены плотными черными шторами. Светомаскировка. Но ходить по ночам все равно было не страшно. Кроме военных патрулей – молодых солдатиков, – никто тебя не останавливал. А патрули всего-навсего проверяли твой ночной пропуск.