Записки Обыкновенной Говорящей Лошади - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Черная cтр.№ 50

– Ну хоть кофе вы себе можете приготовить? – приставала я к Виноградской. – А овсянку? Или яичницу? А манную кашу?

– Я домашним хозяйством не занимаюсь. Мне на кухне делать нечего, – отвечала Виноградская.

– А если вам нездоровится? А если вы, не дай бог, простудитесь?

– Если я болею, я ложусь в больницу, – отчеканила Виноградская.

И еще я вспоминаю, что особо она презирала свою невестку за то, что та любила вязать для мужа и для сына шарфы и свитера.

Зачем вязать дома, надо покупать вязаные вещи в магазине.

– Но ведь в магазинах, – возмущалась я, – ничего подобного нет…

Словом, мы с моей соседкой решительно не понимали друг друга.

Виноградская явно приободрилась, когда к нам за столик посадили одного из самых отвратительных сталинских литературных критиков – Кирпотина. Правда, Кирпотина в то время уже никто не боялся.

Несколько раз, обращаясь к Виноградской наполовину серьезно, наполовину шутливо, он вопрошал: «И зачем только мы брали Зимний?»

На что однажды я, не стерпев, громко сказала: «Никто вас не просил брать Зимний дворец». На эту мою реплику сразу среагировал мой муж, сильно лягнув меня ногой под столом. Он как раз приехал ко мне в Переделкино на несколько дней. А после муж решительно потребовал, чтобы я не распускала язык, сидя в этом осином гнезде. И я его послушалась. Стала избегать Виноградскую, подружившуюся с Кирпотиным. О чем сейчас жалею. Очень уж интересно было разговаривать с этой старой большевичкой, эмансипированной женщиной.

Так бесславно закончилось мое неожиданное знакомство с одной из сестер Виноградских.

Почему бесславно?

Да потому, что я не потрудилась расспросить Виноградскую о ее прошлой жизни. А ведь Виноградская наверняка хорошо знала ту горстку людей, которая сумела превратить одну шестую часть суши в гигантский полигон для построения бесклассового общества – диковинного строя, где не должно быть ни богатых, ни бедных, где все люди равны, где коллектив – всё, а личность – ничто. Об удивительных этих людях теперь не вспоминают. Тем более не задают себе вопросов, как случилось, что эта бесстрашная и беспощадная кучка, эти лихие ребята дали сожрать себя поодиночке Рябому Черту.

Может, Виноградская все же поделилась бы со мной соображениями на этот счет?

Поезд ушел. Интернет сообщает, что сестры Виноградские похоронены рядом на Донском кладбище. Хотя одна из сестер – младшая, Софья Семеновна, – умерла уже в 1964 году, а вторая, Полина Семеновна, – позже. Когда именно, интернету неизвестно.

Я, видимо, познакомилась со старшей, Полиной, а возможно, с младшей, Софьей.

Но в моем случае это не так уж важно. Обе сестры работали в коммунистической печати в первые годы революции, стало быть, при Ленине.

Софья, младшая, в «Правде» и в «Бедноте». В «Правде», когда там всем заправляла Маняша – любимая сестра Ильича; Софья была у Марии Ульяновой секретарем.

Старшая, Полина, сама издавала журнал «Коммунистка». Не «Коммунист», а «Коммунистка». Я и не знала, что был такой журнал. И еще Полина была заведующей женотделом в ЦК.

Софья жила какое-то время в одной квартире с Бениславской – женщиной, которая безответно любила Есенина. И не выдала Есенина чекистам, когда уже опальный поэт посетил Бениславскую. А позже написала книгу воспоминаний о Есенине. В Литературной энциклопедии 1970-х годов о ней говорится только как о детской писательнице… Зато теперь можно вспомнить ее и в связи с Есениным.

Но самое главное, что Полина Виноградская – первая жена Е. А. Преображенского. А Евгений Преображенский был из главных коммунистических вождей в эпоху Ленина и из главных недругов Сталина, якобы троцкист.

О Преображенском очень много сказано в интернете и даже в Малой советской энциклопедии, которая выходила вплоть до 1930 года, пока почти всю ее редакцию не пересажали.

В энциклопедии и в интернете подробно повествуется о дореволюционном прошлом этого «революционера из попов» (Преображенский был сыном протоиерея). О его арестах, ссылках, побегах…

Далее в энциклопедии сообщается, что он примкнул к троцкистам. Был исключен из ВКП(б), а потом раскаялся вместе с Радеком и Смилгой. И был восстановлен в партии.

О дальнейшем крестном пути Преображенского можно узнать только из интернета. Разумеется, никаким троцкистом он не был – просто выступал против политики Сталина как в деревне, так и в городе. Выступал также против создания в партии невыносимого режима, который ведет к выращиванию бездарностей. Удивило меня и то, что Преображенский уже в 1930-х понял: наша внешняя политика, в частности политика Коминтерна, была на руку германским фашистам.

Наконец, в отличие от многих других несогласных со Сталиным, Преображенский создал в России антисталинскую нелегальную организацию, которая была разогнана еще ГПУ. Признаюсь, я впервые слышу о сопротивлении старых коммунистов сталинской политике.

Сталин не решился сделать Преображенского фигурантом одного из своих показательных процессов. В последний раз Преображенский был арестован не то 30 декабря 1936-го, не то 2 января 1937-го и приговорен к расстрелу Военной коллегией Верховного суда СССР. Приговор был сразу же приведен в исполнение.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года, то есть в годы горбачевской перестройки, Преображенский был реабилитирован. А 16 мая 1990 года Комитет партийного контроля при ЦК КПСС посмертно восстановил Е. А. Преображенского в рядах КПСС.

Здесь я цитирую интернет. А далее хочу высказать свои предположения: очевидно, делом Преображенского занимался А. Н. Яковлев. Восстановив посмертно Преображенского в партии, партийный контроль отдал дань его мужеству. Ведь этот большевик активно сопротивлялся Сталину.

С Преображенским у меня, как ни странно, связано нечто почти личное…

Я уже писала, что перед тем, как сесть за мемуары, я некоторое время работала в библиотеке ИНИОНа. И там мне попалась в руки «Азбука коммунизма», написанная Бухариным (начало брошюры) и Преображенским (вторая часть брошюры).

«Азбука…» эта запомнилась мне еще с детских времен: она была в доме у моих сугубо беспартийных родителей и, как мне кажется, у их знакомых, тоже беспартийных. А потом, разумеется, исчезла отовсюду. Ибо ее авторы стали «врагами народа». Ну а в конце 1990-х, когда я посещала ИНИОН, нравы были сугубо либеральные… Тогда мы с сотрудницами ИНИОНа даже «Майн кампф» Гитлера на русском языке читали, благо его в Москве продавали чуть ли не на каждом шагу.

Прекрасно помню, что в конце 1990-х меня поразило в этой «Азбуке…» буквально все. Даже то, что «правый» Бухарин писал вместе с «левым» Преображенским. Причем их писания не сильно отличались друг от друга. Именно тогда у меня закралась мысль о том, что деление на «правых» и «левых» было изобретением Кобы. Видимо, ему так проще было расправляться со своими противниками.