Город лжи. Что скрывают улицы Тегерана - читать онлайн книгу. Автор: Рамита Наваи cтр.№ 36

Прежде Асал приходилось заниматься сексом с женатым дантистом, у которого она работала. Она ненавидела босса, но он грозился ее уволить, а ей и так едва хватало денег на жизнь, притом что найти работу женщинам было нелегко. Целый год он заставлял ублажать себя перед приемом пациентов. Потом, незадолго до знакомства Асал с Бижаном, он оставил практику, но прошлым вечером позвонил ей, сказал, что возвращается на прежнее место, и потребовал встретиться с ним.

Бижан пришел в ярость. Асал пыталась его успокоить. Она знала, чем занимается Бижан и с какими людьми общается; ей не хотелось, чтобы он вляпался в неприятности из-за убийства дантиста. Выудив, согласно своему обыкновению, всю нужную информацию, Бижан позвонил Камбизу. Камбиз сказал, что тут же отправит на разборку двух своих парней.

Оставалось решить вопрос с Чахар-Донге. Бижан даже радовался предстоящей поездке за пределы Тегерана – подальше от грязного воздуха, от которого щипало глаза и свербело в горле. Сев в автомобиль, он включил компакт-диск с персидской музыкой и стал подпевать в такт глухому ритму рэпа с антиправительственным содержанием. Группа называлась «Анонимные грешники». Она использовала известный мотив иранской военной песни, в которой прославлялся доброволец Мохаммад Джахан-Ага, отправившийся на Ирано-иракскую войну и участвовавший в битве за город Хорремшехр на юго-западе Ирана. Вместе с небольшим отрядом он держал оборону против превосходящих сил врага и покинул город одним из последних. До освобождения он не дожил, и в этой песне, написанной в стиле традиционного ритмичного плача Ашура синезани с битьем в грудь, поется: «Маммад, если бы ты только увидел этот город свободным!» «Анонимные грешники» добавляют, чем бы еще мог гордиться Маммад: «Нет проституции, нет наркотиков, свобода слова, еда и работа, деньги от нефти на всех, люди так рады, что не на что жаловаться…» и тому подобное, – подразумевая, что Маммад пожелал бы остаться мертвым.

По мере продвижения на юг городской пейзаж постепенно сменялся сельским. Вместо домов теперь дорогу окружали простирающиеся до горизонта пахотные поля с разбросанными повсюду пластиковыми бутылками – как будто город вырвало всем этим мусором. Мимо мелькали автомобильные заводы, резервуары для бензина, огороженные колючей проволокой пустыри и разборные дома. На небольшом клочке с кустами рядом с шоссе отдыхающее семейство разложило софре – покрывало для пикника – и наслаждалось абгуштом – сытным сельским блюдом из мяса, фасоли и картофеля. Ничто не помешает иранцам устроить пикник – даже шесть полос оживленной магистрали с ревущими автомобилями.

Потом последовало несколько миль более живописной местности, где природа на время взяла верх и где пшеничные поля перемежались рощицами с ореховыми деревьями и елями или садами с яблонями, вишнями и грушами в окружении грядок мяты, кориандра и базилика. Но вскоре городской пейзаж вернулся, и Бижан въехал в Чахар-Донге с его обветшалыми зданиями, выбоинами на дорогах и кучами земли и камней. В центре городка возвышался огромный щит с надписью: «ЕСЛИ ВЫ ПОДДЕРЖИВАЕТЕ ВЫСШЕГО РУКОВОДИТЕЛЯ, ВАШЕЙ СТРАНЕ НИЧЕГО НЕ ГРОЗИТ».

Бижан выехал на боковую полуразрушенную дорогу, по которой несколько стариков в лохмотьях катили на тачках и гигантских тележках всякий мусор, собираясь сортировать его в поисках чего-нибудь ценного. Другие уже разложили вдоль дороги свой скудный скарб. Мимо пробрела группа афганских рабочих с повязанными платками на головах. Бижан остановился и вышел из машины, чтобы купить гранаты у мужчины в кожаной куртке по моде семидесятых – он торговал прямо из кузова своего пикапа. Бижан всегда что-нибудь покупал в Чахар-Донге, потому что все тут было дешевле, включая наркотики и женщин. В продуктовых лавках тут до сих пор продавали опиум, как будто это молоко.

Собираясь сесть обратно, Биджан увидел двух направляющихся к нему басиджи и хлопнул дверью так, что вздрогнул весь автомобиль. С тех пор как Биджан в последний раз изображал из себя крутого парня, прошло довольно много времени, и он соскучился. Не было на свете того, кого он ненавидел бы сильнее, чем этих провинциальных басиджи. С грозным видом он направился прямо им навстречу.

– Эта футболка вне закона! – воскликнул один из них.

На Бижане была его любимая футболка: белая, с огромными буквами USA спереди и сзади. Он мечтал когда-нибудь переехать в Америку.

– Это вероотступничество! – крикнул другой.

«Вот и повеселимся», – подумал Бижан.

– Ты должен сжечь ее прямо сейчас, на наших глазах!

– Слушайте внимательно, вы, пара безграмотных педрил. – Бижан шагнул к этим парням. – Если хотите сжечь мою футболку, для начала зайдите в магазин на краю дороги и сожгите все до единой пачки сигарет «Уинстон», произведенных в США. Потом поезжайте к плотине Караджа, которая вырабатывает электричество для всех нас, и подожгите ее. Спросите зачем? Да затем, что ее построил американец Моррисон. Затем я советую вам поехать в аэропорт и поджечь все «Боинги», Ф-4, Ф-5 и Ф-14. Угадайте, почему? Да потому что они все из тех же ненавистных вам, мать их за ногу, США. И только когда вы все это сожжете, возвращайтесь сюда, облейте меня бензином и сожгите эту чертову футболку, если вам не к чему больше будет придираться!

Парни опасливо подались в сторону, поняв, что перед ними настоящий бандит.

– Да он сумасшедший.

– Да, точно, псих какой-то.

– Ага, псих. Какой вам и не снился. В следующий раз вырву вам яйца, – рассмеялся Бижан вслед развернувшимся и зашагавшим прочь олухам.

Потом еще минут десять он ехал по ужасным дорогам, прежде чем увидел своего первого соглядатая, который поприветствовал его кивком. Отсюда уже виднелся склад на краю заброшенного пустыря размером с два футбольных поля. Он знал, что внутри все налажено идеально и лаборатория производит высококачественный «мет». В производстве была занята лишь небольшая группа доверенных людей, которым он хорошо платил. Он гордился своим налаженным бизнесом. Когда Бижан припарковал машину, к нему подошел еще один дозорный.

– Уже все чисто. Мы получили сообщение днем.

Внутри склада не осталось и следов лаборатории. Курд всегда опережал его на шаг. Бижан дал дозорному пару банкнот и улыбнулся, садясь обратно в машину.

Вдали загорелись желтые огни Тегерана. Бижан вставил в проигрыватель диск со своей любимой запрещенной музыкой, включил стерео и принялся подпевать рэперу Хичкасу:

На въезде в город ему позвонил Камбиз и попросил подъехать к переулку на Пирузи, в восточной части города. Оказавшись на месте, Бижан увидел парней Камбиза на мотоциклах. Один из них, бывший военный, подрабатывал охранником преступного синдиката, продающего наркотики под автомобильной развязкой на севере Тегерана. Эти парни обычно стояли на шухере и охраняли дилеров во время операций. На такой оживленной трассе недостатка в покупателях не было; пик продаж приходился на два часа ночи.