А я смогу... - читать онлайн книгу. Автор: Яна Перепечина cтр.№ 57

– Иди спать, я тебе приснился, – насмешливо пропел Павел. Пьяница благостно кивнул и, на удивление ловко попав ключом в замок, исчез за дверью своей квартиры. Павел отошёл на пару шагов назад, чиркнул спичкой и кинул её в сторону двери. Заполыхало мгновенно. Сначала раздался вроде бы удивлённый вздох, и уже через несколько секунд весело горела, источая невыносимую вонь, вся обивка, а также косяки и придверный коврик. Павел собрался было уже звонить, как вдруг сквозь гул огня услышал шаги внизу. Чертыхаясь, он взлетел по ставшему уже привычным пути на пятый этаж и затаился. К Ольгиной квартире подбежал всё тот же давешний амбал, на секунду замер в растерянности, потом сорвал с себя куртку, обмотал ею руку и с диким грохотом забарабанил, громко крича:

– Лёлька!

Павлу показалось, что он спит и видит один и тот же дурной сон, в котором ему постоянно мешает незнакомый парень. Захотелось сбежать вниз и треснуть ему со всей силы по загорелой заросшей морде. Павел даже дёрнулся было, но остановился. Показываться было нельзя.

После этой неудачи Павел не скоро пришёл в себя. Когда он всё же приехал к дому Ольги, сам толком не зная зачем, то увидел, как она в сопровождении всё того же треклятого здоровяка, который, как выяснилось после пожара, оказался её бывшим мужем, садится в его машину. Большая дорожная сумка, которую «ейный муж», как обозвал его про себя Павел, засовывал в багажник, навела на мысль, что Ольга собралась куда-то уехать. Пришлось тащиться за ними. Вместо аэропорта или вокзала парочка, вызывавшая у него уже стойкую антипатию, приехала в глушь, да не в какую-то, а в ту, откуда родом были его дядя и мать. Увидев указатель, он хмыкнул: бывает же такое. Сам-то он здесь никогда не был, бабушка с дедом жили в Ногинске, туда и ездил погостить. Но про родину предков слышал, конечно. И вот теперь сюда зачем-то приехала Ольга.

Тем временем машина, за которой он ехал, остановилась у симпатичного домика. Из него вышла старушка, с которой принялась обниматься Ольга. Павел понял, что приехали не куда-то, а к её бабушке, о которой он неоднократно слышал. Следовало подумать и решить, как быть дальше.

Приткнув машину в стороне с тем прицелом, чтобы видеть дом, Павел в тоске уставился в поливаемое вновь пошедшим, не по-осеннему сильным дождём стекло. В пустой голове, кроме мысли «а не бросить ли всё к ляду?», больше никаких идей не было. Но тут он вспомнил о деньгах, которые уже считал своими и которые стали почти недосягаемыми из-за этой глупой вздорной бабы. Подавай ей, видишь ли, любовь и взаимопонимание! А ему теперь что с этим делать? А не убить ли этого бывшего мужа, да и дело с концом? Не будет никто путаться под ногами. Тогда, глядишь, и Ольга станет посговорчивей? Но тут Павел вспомнил габариты этого самого бывшего мужа и решил, что справиться с ним будет нелегко.

Но тогда, может, избавиться от Ольги? А что? Идея неплоха. Только обставить всё так, будто бы случился несчастный случай. Ну, или пусть убийство, но такое безупречное, чтобы никто не подумал на него. А за неимением (то есть гибелью) единственной кандидатки в невесты и свадьбы не будет. Дядя попереживает, конечно, но ведь никуда не денется, оставит наследство ему, Павлу.

Сладостные мысли эти скрасили потенциальному убийце с полчаса томительного ожидания. Потом он тоскливо вздохнул и с хрустом потянулся. Ладно, попробуем ещё раз, самый последний, обойтись без кровопролития. Ну и уж если сейчас ничего не выйдет, то придётся, видимо, ступить на неверный путь душегуба. Но он этого не хотел! Видят боги, не хотел! До последнего сопротивлялся. Это дядя с матерью во всём виноваты. И Ольга с её треклятым бывшим мужем… С этой мыслью, чувствуя себя невинной жертвой обстоятельств, он завёл мотор и тронул автомобиль.

Идея настигла его, когда он бесцельно колесил по деревне, разглядывая её сомнительные красоты. Во всех абсолютно домах уютно горел свет, поэтому три тёмных дома на отшибе сразу бросались в глаза. Павел подъехал к ним, вытащил из багажника большой фонарь, который ему подарил кто-то из его быстро сменяющих одна другую девиц, и пошёл осмотреться. Третий, самый дальний участок, показался ему идеальным для воплощения его задумки. Внимательно всё изучив и в деталях продумав план, Павел поехал в Москву. Оставалось только подготовиться: купить верёвки, скотч и необходимую одежду, что, к счастью, теперь стало в России совершенно беспроблемным.

На следующий день он ближе к пяти вечера приехал снова в Большие Дворы и встал на вчерашнем месте. Пришлось, конечно, сменить свой новенький джип на раздолбанную «пятёрку» модного цвета «мурена», купленную за копейки на Люберецком автомобильном рынке. Ведь иначе бы Ольга узнала машину, в них она хорошо разбиралась. Ну, что ж, ради достижения цели можно немного и потерпеть неудобства.

Проблемы с тем, как выманить Ольгу из дома, не должно было возникнуть. Он всё-таки неплохо изучил её привычки за эти месяцы и знал, что она очень любит гулять вечерами. Поэтому оставалось только ждать.

Павел не ошибся. Около половины восьмого калитка распахнулась и вышла Ольга. Пройдя по тропке до большой дороги, она огляделась и неспешно направилась к центру посёлка. Накрапывал несильный дождик. На ней был полиэтиленовый зелёненький плащик. Павел поморщился – какая пошлость – и тронул машину. А дальше было совсем легко.

Постаравшись чуть изменить голос, не особо напрягаясь, впрочем, он спросил у неё, как проехать в сторону Павловского Посада. Как он и думал, в шелестящем капюшоне она ровным счётом ничего не услышала и наклонилась к нему. В машине было темно, и близорукая Ольга его, конечно, не узнала. Но пройти мимо и не помочь человеку, которому зачем-то срочно понадобилось на ночь глядя ехать из их благословенных Больших Дворов в ближайший город, она не могла, поэтому наклонилась ещё ниже, почти по пояс забравшись в салон.

Это ему и нужно было. Он сильно дёрнул её за руку, Ольга потеряла равновесие и с лёгким вскриком рухнула лицом вниз, прямо на рычаг переключения скоростей. Чуть застонав, она попыталась вырваться, уперлась обеими руками в сиденье, но больше ничего не успела. Павел сунул ей в лицо большую тряпку, на которую щёдро налил средство для наркоза, добытое по случаю у очередной девицы, работавшей медсестрой в одной из московских больниц. Тогда у него жил горластый кот, ночами настойчиво требующий кошку и мешавший хозяину и его гостьям спать. Пару раз Павел «выключал» скандалиста при помощи полученного от сострадательной медсестры средства. А потом всё-таки отвёз в ветклинику, где мохнатого сластолюбца навсегда лишили желания орать ночами. Было это довольно давно, кот пару лет назад переехал к маме, девицу Павел уже почти не помнил, а вот её наследство благополучно сохранилось и теперь готово было послужить славному делу получения другого, гораздо более внушительного наследства.

Вдохнув, Ольга странно всхлипнула и затихла. Павел отъехал подальше, чтобы не привлекать внимание, и только тогда усадил, вернее, почти уложил Ольгу поудобнее на заранее разложенное сиденье. Лицо её было в крови: упав, она ударилась носом и разбила губы. Павел брезгливо поморщился и сильно, раздражённо утёр кровь всё той же большой тряпкой.

До сарая он дотащил её, перекинув через плечо. Она была на удивление лёгкая и какая-то… ладная, что ли. Нести было удобно. В сарае он, не церемонясь, сбросил вялое, будто бескостное тело прямо на грязные доски, связал руки и ноги. Посмотрев на мизансцену, решил, что чего-то не хватает, и задумался. Оглянувшись вокруг, нашёл какую-то грязную до отвращения ветошь и, морщась от омерзения, всунул Ольге тряпку прямо в приоткрытый рот. В несколько кругов прикрутил кляп к голове припасённым заранее скотчем, предвкушая, как больно будет отдирать его от кожи и волос. Это тебе за всё, зараза. Буду «освобождать» – тряпку выну в последнюю очередь, чтобы успела разглядеть и прочувствовать. Пусть пострадает немного.