Последняя из единорогов - читать онлайн книгу. Автор: Питер Сойер Бигл cтр.№ 45

Но череп усмехнулся снова, на этот раз задумчиво, почти добродушно.

– Помнишь, что я говорил тебе о времени? – спросил он. – Живым я верил – как веришь и ты, – что время по меньшей мере так же реально и слитно, как я, а то и поболе. Я говорил «один час», как будто мог увидеть его, говорил «понедельник», как будто мог найти его на карте; я позволял себе спешить, перебегая из минуты в минуту, изо дня в день, из года в год, как будто и впрямь переходил из одного места в другое. Я жил, как все, в доме, сложенном из секунд и минут, недель и новогодий, и не выходил из него, пока не умер, потому что смерть была единственной его дверью. А ныне я знаю, что мог бы проходить сквозь стены.

Молли растерянно помаргивала, Шмендрик кивал.

– Да, – сказал он. – Настоящие маги именно так и поступают. Но ведь часы…

– Часы никогда не бьют верное время, – сказал череп. – Хаггард давным-давно покурочил их механизм, в тот день, когда попытался поймать за полу пролетавшее мимо время. Главное, чтобы ты понимал: не имеет никакого значения, что пробьют часы в следующий раз – десять, семь или пятнадцать. Ты можешь отбивать собственное время, а отсчет начать, с чего захочешь. И когда ты поймешь это, любое время будет для тебя верным.

В этот миг часы пробили четыре. Последний удар еще не стих, когда из-под пола огромного зала пришел ответ. Не рев, не варварское ворчание, которое Красный Бык издавал во сне, но низкий вопросительный звук – такой, точно Бык проснулся и ощутил в ночи нечто новое. Каждая плита пола зазудела, будто змея, сумрак словно бы содрогнулся, и светящиеся ночные создания бросились врассыпную к стенам зала. А Молли поняла, внезапно и уверенно, что король Хаггард где-то рядом.

– Давай вино, – сказал череп. – Я мою часть договора выполнил.

Шмендрик молча поднес пустую фляжку к пустому рту, наклонил ее, и череп забулькал, завздыхал, зачмокал.

– Ах, – сказал он наконец, – ах, это было то что надо, вино! А ты маг лучше, чем я полагал. Так ты понял меня – насчет времени?

– Да, – ответил Шмендрик. – Думаю, понял.

Красный Бык снова издал удивленный звук, череп забренчал, биясь о колонну. А Шмендрик сказал:

– Нет. Не знаю. Другого пути нет?

– Откуда же ему взяться?

Молли услышала шаги, потом ничего, потом тихие, осторожные приливы и отливы дыхания. Откуда они долетали, Молли сказать не могла. Шмендрик повернулся к ней, лицо его казалось замаранным изнутри, точно стекло фонаря, страхом и замешательством. Был в нем и свет, однако он колебался, как свет фонаря в бурю.

– По-моему, я понял, – сказал чародей, – однако совершенно уверен, что это не так. Но я попробую.

– Я все-таки думаю, что это просто часы, настоящие, – сказала Молли. – Впрочем, оно и не страшно. Я и через настоящие пройду.

Она говорила это отчасти ради того, что успокоить Шмендрика, но почувствовала, как что-то разгорается внутри ее тела, ибо поняла, что говорит чистую правду.

– Я знаю, куда мы должны идти, – сказала она, – а это ничуть не хуже, чем знать, сколько сейчас времени.

Череп прервал ее. Он сказал:

– Дам-ка я тебе еще один совет, задаром, уж больно хорошее было вино. – Лицо Шмендрика стало виноватым. А череп продолжил: – Разбей меня. Сшиби на пол, чтобы я разлетелся в куски. Не спрашивай зачем, просто сделай это.

Говорил он очень быстро и почти шепотом.

Шмендрик и Молли в голос воскликнули:

– Что? Зачем?

Череп повторил: «Что?» Шмендрик спросил:

– О чем ты? Зачем мне тебя разбивать?

– Разбей! – настаивал череп. – Разбей, и все!

Звук дыхания надвигался со всех сторон, хоть и всего лишь на паре ног.

– Нет, – сказал Шмендрик. – Ты спятил.

Он повернулся к черепу спиной и во второй раз направился к темным, изможденным часам. Молли взяла леди Амальтею за холодную руку и последовала за ним, волоча девушку, точно бумажного змея.

– Ну ладно, – грустно сказал череп. – Мое дело предупредить. – И тут же завопил благим матом, голосом града, бьющего в металл: – На помощь, король! Стража, ко мне! Здесь бандиты, разбойники, злопыхатели, похитители малых детей, взломщики, убийцы, злостные клеветники, плагиаторы! Король Хаггард! Сюда, король Хаггард!

И сразу над головами их и вокруг затопали ноги, засипели голоса перекликавшихся на бегу престарелых ратников. Факелы не запылали, поскольку без прямого приказа короля огня в замке не зажигали никогда, а Хаггард пока помалкивал. Троица злоумышленников замерла, оглушенная и растерянная, беспомощно глядя на череп.

– Прошу простить, – сказал он. – Такой уж я вероломный. Но я старался…

Тут его исчезнувшие глаза увидели наконец леди Амальтею, и расширились, и засверкали, чего, разумеется, сделать никак не могли.

– О нет, – тихо произнес он. – Еще и ты в придачу. Я, конечно, изменник, но не такой же.

– Беги, – сказал Шмендрик, как сказал давным-давно буйной, белой, как море, легенде, которую только что освободил.

И они понеслись по огромному залу, пока ратники натыкались в темноте один на другого, а череп истошно вопил:

– Единорог! Единорог! Хаггард, Хаггард, она вон туда побежала, к Красному Быку! Вспомни часы, Хаггард, – да где же ты? Единорог! Единорог!

И наконец сквозь его крики пробился свирепо шуршавший голос короля:

– Дурак, изменник, это ты ее научил!

Быстрые, украдчивые шаги короля прозвучали совсем близко, и Шмендрик обернулся, чтобы сразиться с ним, однако услышал кряк, треск, скрежет, а следом хруст старых костей, отскакивавших от старого камня. И побежал дальше.

Когда они остановились перед часами, времени на сомнения и разбирательства у них уже не осталось. Ратники короля вбежали в зал, эхо их лязгавших шагов металось между стенами, сам же Хаггард шипел, понося всех на свете. Леди Амальтея никогда не знала колебаний. Она вошла в часы и скрылась в них, точно луна, которая прячется с ее тысячами миль одиночества за тучами, но не в них.

«Она как дриада, – мелькнула в голове Молли безумная мысль, – а время – ее дерево». Сквозь тусклое, крапчатое стекло Молли различала гирьки, маятник, изъеденный временем колокол – все это плыло и пылало перед ее глазами. Никакой двери, в которую могла войти леди Амальтея, за механизмом не было. Только двойной ряд ржавых колесиков, за коими взгляд Молли упирался словно бы в сетку дождя. Гирьки покачивались из стороны в сторону, точно морские водоросли.

А король Хаггард кричал: «Схватить их! Разбить часы!» Молли начала оборачиваться, собираясь сказать Шмендрику, что она, кажется, поняла, о чем говорил череп; однако чародей исчез, как исчез и огромный зал короля Хаггарда. Исчезли и часы, она стояла рядом с леди Амальтеей в каком-то холодном пространстве.