Балтийские кондотьеры - читать онлайн книгу. Автор: Константин Буланов cтр.№ 64

Лишь когда «Тенрю» развернулся бортом к «Полярному лису», Иениш отдал приказ на разворот вправо, и давший полный ход рейдер уже через три минуты полностью скрылся за бортом лайнера, оставив японских канониров ни с чем, но подарив им еще один 120-мм фугасный презент, проделавший солидную пробоину в борту и обеспечивший пожар на жилой палубе.

Обогнав лайнер, минный крейсер вновь взял вправо и, пройдя в сотне метров перед его носом, на 18,5 узла устремился прямиком на юг. Благодаря превосходству в скорости Иениш решил попытать счастья в добивании первого противника, для чего требовалось оторваться от шедшего в 11,5 кабельтова противника. Риск, конечно, был велик, но ведь и они сами не собирались сидеть сложа руки. Правда, в закромах оставалось всего сорок три снаряда на оба орудия, но даже в этом случае они могли рассчитывать на неплохой результат.

Наконец, рассмотревший флаг, под которым шел лайнер, капитан «Тенрю» не смог сдержаться и высказал все, что он думает о коварных русских, а после попадания в его корабль пары снарядов, от негодования треснул биноклем по планширю, отчего хрупкая оптика разлетелась вдребезги. А когда ушедший из-под огня минный крейсер выскочил, как черт из табакерки, из-за носа лайнера и, сильно дымя, устремился на весьма высокой скорости перпендикулярным ему курсом, он был готов сожрать свою фуражку. Русский одним своим ходом поставил его в очень тяжелое положение. С одной стороны, упусти он рейдер, и тот имел неплохие шансы добраться до сильно пострадавшего «Цукубы», но при этом можно было сохранить «Тенрю» от новых повреждений, тем более что, судя по черному дыму, валящему из-под верхней палубы, команда еще не справилась с последствиями предыдущего столкновения. С другой стороны, пойди он прямым курсом обратно к «Цукубе», чтобы вновь прикрыть его своим бортом, под огонь которого противник никак не хотел лезть, тот непременно пристроился бы сзади и принялся безнаказанно обстреливать корвет из своего носового орудия. А вот сам «Тенрю» ответить не мог ничем – ретирадной пушки на нем не имелось. Конечно, можно было бы установить на корме 75-мм десантную пушку, но с ее дальностью стрельбы и точностью попасть по держащемуся в десяти кабельтовых противнику виделось малореальным. Тем не менее решение надо было принимать, и принимать срочно.

Попытка отпугнуть рейдер, навязав ему линейный бой, ни к чему не привела. Тот не свернул с курса и лишь еще больше сократил отставание от «Тенрю», ведя редкий ответный беспокоящий огонь, который добавил еще одну пробоину в корпусе корвета. Слегка отвернув на юго-запад, так, чтобы удерживать противника в прицеле хотя бы орудий среднего калибра, командир «Тенрю» попытался отыграть часть расстояния у минного крейсера, но тот, мгновенно отреагировав на маневр, довернул более круто вправо, угрожая зайти корвету в корму. Тут же пришлось парировать этот маневр своим. В результате путь в четыре мили занял более часа и стоил «Тенрю» уничтоженного 75-мм орудия, сваленной кормовой мачты, двух пожаров и двадцати трех человек ранеными и убитыми, но корвет все же смог добраться до своего ранее пострадавшего товарища и уже там подставить противнику ощетинившийся орудиями борт.

Возможно, оба этих корабля так и не увидели бы восход следующего дня, но на «Полярном лисе» банально закончились снаряды к 120-мм орудиям, а ствол носового орудия, выпустившего все остававшиеся на борту снаряды, покрылся трещинами и грозил вскоре разорваться.

Ведшийся же с «Тенрю» огонь из размещенной на корме десантной пушки, успевшей до своей гибели выпустить полсотни снарядов, привел к одному, явно случайному, попаданию в нос, как раз в листы, которыми заклепали порт носовой 47-мм пушки. Но располагавшийся там склад боеприпасов бакового орудия к этому моменту оказался девственно пуст, да и бронестенки стеллажей, где хранились унитары, спокойно выдержали попадание полудюжины небольших осколков.

– Что-то мы сильно увлеклись, Виктор Христианович, – усмехнулся Протопопов, рассматривая в бинокль удаляющиеся силуэты японских кораблей. – Сами же хотели сохранить снаряды на всякий случай, а теперь, случись что, мы даже от миноносца не отобьемся.

– Что есть, то есть, Николай Николаевич, – согласно кивнул Иениш и расплылся в улыбке. – Но постреляли-то хорошо! Молодцы канониры! Заслужили сегодня награду! А то, что снаряды потратили… Да и черт с ними! На то они и снаряды, чтобы мы, военные моряки, их тратили!

– И что предполагаете делать теперь? Ведь такие снаряды здесь не достать, а ждать пароход из Санкт-Петербурга месяца три придется. Не меньше. Если там еще согласятся выслать нам боезапас. Ведь мы здесь, по идее, все добровольцы, и содержать нас государство не обязано. От китайцев же ждать чего-либо вообще не приходится. Раз уж они свой собственный флот держали на постоянном голодном пайке, отчего он до сих пор не может оклематься после боя, то ради нас китайские чинуши даже не почешутся.

– Все так, Николай Николаевич, – согласно кивнул Иениш. – А еще у нас трещины по стволу носового орудия пошли. Так что даже раздобудь мы снаряды, с одним орудием много все равно не навоюем. К тому же сколько еще выстрелов выдержит второе орудие, одному лишь богу известно. Может, сто, а может, пять. Новые же стволы нам точно не достать. Поэтому будем использовать то, что есть. У нас в Порт-Артуре осталось целых четыре схожих с нашими орудия Канэ и почти три сотни снарядов к ним. Да в Шанхае на борту теперь уже нашей «Находки» хранятся шесть полностью боеспособных короткоствольных 120-мм пушек Круппа с семью сотнями снарядов и зарядов. Так что выбирать есть из чего. Впрочем, тут и выбирать не надо – орудия, снятые с «Акаги», можно будет попытаться установить даже на наши родные станки, а не выйдет – поменяем и станки тоже. С немецкими же пушками будет слишком много мороки по переделке. И я не уверен, что у китайцев найдется мастерская, способная осуществить подобные работы.

– А наши орудия оставим в Шанхае?

– Нет. Официально мы потеряли свой груз во время шторма, так что в воду их и отправим. Я имею в виду стволы, – тут же поспешил уточнить Иениш, увидев немалое удивление в глазах Протопопова. – Остальное скрутим и уберем в закрома. Я планирую оставить нам тот небольшой угольщик, что мы захватили пару дней назад, вот на него и сгрузим все лишнее, если у господина Лушкова более не найдется свободного места.

Нагнав по пути к Шанхаю последний из захваченных пароходов, минный крейсер принял его в кильватер и с первыми лучами солнца 10 октября бросил якорь на внешнем рейде китайского порта под боком у пришедшей днем ранее тройки трофеев. За два дня пути немало потрудившийся экипаж рейдера не только отошел от проведенного боя и на скорую руку залатал полученные повреждения, но и, используя подручные средства, отправил за борт оба ставших простым балластом ствола. Но прежде офицеры осмотрели, ощупали и обнюхали каждый квадратный дюйм потрудившихся орудий, после чего засели составлять рапорты, не забывая вставлять в них свои мысли насчет продления ресурса стволов.

Господин Ван был удивлен, господин Ван был поражен, господин Ван не знал, где взять причитающиеся русским деньги и куда девать более тысячи пленных японцев. Он уже даже успел пожалеть о своем сотрудничестве с русскими. Знай он, что за пару недель можно наловить подобный улов, то еще в начале войны приобрел бы судно и сам вышел в море, дабы нарушать снабжение вражеской армии. И, естественно, то, что при этом в его собственность могли отойти немалые материальные активы, для истинного патриота империи Цин, которым сам Ван, несомненно, являлся, было делом второстепенным. Именно по этому поводу и занимался самобичеванием господин Ван, обследуя новые призы. И уж конечно он не стал бы делать столь большую глупость, как доставка тысячи военнопленных в китайский порт. Благо океан большой, всех принял бы с распростертыми объятиями. Но эти русские не были его людьми, и хотя приносили немалую пользу, также доставляли неслабую головную боль. Ведь столь крупный успех, как захват тысячи японских солдат, а он уж постарается доказать, что это именно солдаты – гордые воины Страны восходящего солнца, а не черноногие носильщики, годные разве что на работу ишаков, не мог остаться незаметным для императорского двора. И потому деньгами от реализации трех приведенных транспортов придется делиться с еще большим количеством страждущих, так что и самому могло ничего не достаться.