Балтийские кондотьеры - читать онлайн книгу. Автор: Константин Буланов cтр.№ 51

Вспомнив тот визит, Иениш аж затрясся в гневе и для успокоения нервов, которые, по словам Ивана, не восстанавливаются, пригубил коньяк. Немного остыв, он припомнил последовавший разговор и расплылся в улыбке. Иванов, в отличие от офицеров минного крейсера, не стал молчать в попытке сохранить офицерскую честь, а прямо заявил высокопоставленному китайскому чиновнику, что она встанет под флаг империи Цин за жалкие пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, полагающиеся русскому экипажу добровольцев в соответствии с условиями призового права, отраженного в выданной им верительной грамоте.

Теперь уже китайская делегация потеряла дар речи от наглости русских. Не менее часа они распинались в увещевательных словесах, склоняя Иванова к осознанию неверности его суждений и действий, но тот оставался непреклонным и через полчаса беседы, наоборот, повысил цену еще на пять тысяч фунтов. Ведь требовалось как следует отблагодарить экипаж китайского миноносца, который оказался достойным и надежным напарником в прошедшем бое.

В тот, первый, визит договориться не удалось. Каждая сторона стояла на своем, не желая слушать и понимать убеждения противной стороны. На пару дней переговоры были прерваны, а на самой канонерке начались работы по демонтажу вооружения. С помощью импровизированного портового крана, собранного прямо на месте из бревен и блоков, сняли два обгоревших 120-мм орудия и одну 47-мм пушку, оставив на борту только не пострадавшее от обстрела и огня вооружение. На всякий случай был выгружен на склады минной станции весь боезапас, дабы избежать непроизвольного подрыва при проведении возможных будущих ремонтных работ. В качестве же небольших приятных неожиданностей на борт «Полярного лиса» перенесли содержимое судового сейфа и уцелевшие личные вещи экипажа, из тех, что не стыдно было прибрать к рукам.

Сам минный крейсер уже был полностью исправен и готов к выходу в море, но понимание Иенишем того, что без постоянного давления китайцы будут бесконечно тянуть с выплатой причитающихся денег, лучше любого якоря удерживало его на внутреннем рейде крепости. А ведь уменьшающиеся с каждым днем запасы угля требовали скорейшего визита в Чифу или Шанхай, поскольку достать боевой уголь где-либо еще не представлялось возможным. Тем же, что имелось на угольных складах Люйшунькой, Иениш ни за что не согласился топить котлы своего небольшого крейсера, дабы не загубить их раньше отведенного механизмам производителем срока эксплуатации. Но прежде чем отправляться за углем, требовалось достать средства на приобретение этого самого угля. И пусть определенные запасы ньюкасла у них имелись на складах Шанхая, никому из китайских союзников знать об этом не следовало. А вот о чем им требовалось знать, так это об отсутствии у русских добровольцев достаточных для закупки угля средств. По этой причине, поняв, что с прибывшими чиновниками быстро договориться никак не удастся, Иениш и напросился на прием к адмиралу Дину.

Командующий Бэйянским флотом не стал заставлять Иениша ждать и принял того в тот же день. Все же ситуация, сложившаяся с этими русскими «добровольцами», действительно выглядела весьма некрасиво. Все прочие отличившиеся в сражении офицеры и матросы флота уже были не только награждены, но и отмечены весьма солидными денежными премиями, суммы которых для многих являлись не просто большими, а огромными. А вот утопившие один и пленившие другой японский корабль русские оказались как бы за бортом пролившегося дождя поощрений.

Конечно, он прекрасно знал, что именно привело этих русских на войну. Деньги – вот что интересовало их в первую очередь. Подобно стервятникам, они явились туда, где шло кровопролитие, дабы пировать за счет ведущих весьма непростую войну народов. Но это, в принципе, ничем не отличало их от всех прочих иностранцев, находящихся на службе в возглавляемом им флоте. Разве что уже в первом же сражении русские показали, насколько полезными и эффективными они могут быть, что нельзя было сказать о подавляющей части англичан и немцев. Да, и те, и другие достойно выполняли свой долг, и несколько человек ушли на дно вместе с погибшими кораблями. Но в отличие от русских, прибыв в Люйшунькоу, они только и делали, что жаловались на его матросов и офицеров, утверждая, что те ни на что не годны, да выпячивали собственные мнимые заслуги, позволившие сохранить на плаву тот или иной корабль. И это бесило адмирала. Ведь кто как не эти самые инструкторы должны были обучать и передавать свой опыт китайским морякам. Русские, в отличие от прочих, были хотя бы честны – они пришли сюда за деньгами и потребовали их в полном соответствии с имеющимся соглашением, более не претендуя ни на что.

Сам же Иениш, вволю наобщавшись с представителями политических и экономических сословий империи Цин, все дальнейшие дела предпочел бы решать исключительно с представителями ее военно-морского флота. Чему способствовала и немалая кастовая солидарность военных моряков. Да и сам адмирал вызывал у Иениша симпатию. Все же, в отличие от многих высокопоставленных цинских высших офицеров и чиновников, он не был трусоватым ворюгой и по праву занимал свою должность командующего сильнейшим из китайских флотов. К тому же вокруг себя он смог собрать подобных себе офицеров, и лишь слабое материально-техническое обеспечение не позволило ему показать японцам все, на что был способен его флот.

– Здравия желаю, господин адмирал, – отдал честь Иениш, стоило ему зайти в кабинет командующего. Дождавшись, когда ставший почти его тенью господин Цун переведет, он продолжил: – Сложившиеся обстоятельства вынуждают меня украсть часть вашего драгоценного времени, поскольку иного выхода из проблемы, кроме как ваше личное вмешательство, я не вижу.

– Здравия желаю, господин Иениш, – на европейский манер поприветствовал гостя адмирал. – Прошу присаживаться, – он указал рукой на шикарное кресло. – Спешу лично поздравить вас с воинскими успехами, достигнутыми во время недавнего сражения. Это же надо было такому случиться, что наиболее сильный урон японцам нанесут два самых малых корабля флота. Знал бы заранее о ваших несомненных талантах, отдал бы под ваше командование все имевшиеся в наличии миноносцы. Но теперь-то уж поздно что-либо говорить. Сделанного не воротишь, – адмирал все же не смог побороть в себе столь распространенную среди высших сословий империи привычку подходить к обсуждению непростого вопроса издалека.

– Благодарю за столь лестную оценку наших действий, господин адмирал. Мы старались выполнить взятые на себя обязательства с максимальной эффективностью.

– И вам это удалось, господин Иениш. На лейтенанта Вана я уже подготовил приказ для получения следующего чина, вас же, как добровольца, я могу лишь лично поблагодарить и выразить свое искреннее восхищение.

– Если вы позволите, господин адмирал, то в качестве награды вы могли бы поспособствовать мне в разрешении одной проблемы. Как вам может быть известно, моему экипажу удалось спасти от затопления и взять в качестве трофея японскую канонерскую лодку «Акаги». Скажу честно, будь на ее месте что-нибудь более быстроходное и мореходное, я бы с удовольствием оставил подобный корабль себе. Но в силу задач, к которым я и моя команда планируем приступить в скором времени, тихоходная канонерская лодка нам не очень подходит, и мы хотели бы предложить империи Цин выкупить этот корабль за весьма скромную сумму.