Ксенофоб  - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Шенгальц cтр.№ 43

Размышлял я, помнится, недолго. Среди военных служба в полицейском департаменте никогда особым уважением не пользовалась. Но в то же время я отчетливо понимал, что мне просто жизненно необходимо занять себя чем-то, во что можно уйти с головой, найти точку приложения своим силам. К тому же остатки армейских денег и скудное родительское наследство стремительно подходили к концу, и мне банально были необходимы средства к существованию.

Вскоре я надел полицейский мундир. Работа захватила. Я как будто снова оказался на фронте, рисковал жизнью, делая нужное империи дело. Мое рвение не осталось незамеченным: довольно быстро на меня обратил внимание барон-капитан Мартынов и даже предложил мне вступить в группу начальника криминального сыска Семенова, что сулило нешуточные перспективы карьерного роста. Я уже мысленно представлял себе блестящее продвижение по службе, но… произошла катастрофа. Мой «горячо любимый» дядя Отто Бреннер, занимавший немалый пост в Главном инженерном управлении, оказался, доннерветтер, агентом бриттов и сбежал к своим хозяевам, прихватив секретные чертежи некой новой военной разработки.

Мои отношения с дядей всегда были сложными. Я прекрасно помнил, как пренебрежительно, с насмешкой он относился к моему отцу, своему брату, считая его чистоплюем и неудачником. Именно поэтому я с дядей практически не общался и знать не знал о его делах, но это мне не помогло.

Меня арестовали сразу же, открыто называя сообщником дяди, подозревали в государственной измене и держали в подвалах Девятого делопроизводства, изматывая допросами. Мне повезло, связь с дядей им доказать не удалось, и уже через неделю меня выпустили на свободу. Тем не менее на следующий же после освобождения день меня вызвал к себе барон-капитан и подчеркнуто вежливо предложил подать в отставку. Я сделал это сразу и без всякого сожаления.

О дяде Отто с тех пор и до сего дня никаких вестей я не имел и старался не вспоминать о его существовании.

Но в тот момент неожиданный поворот в судьбе изрядно подкосил мое душевное состояние. Я собирался вновь прибегнуть к проверенному способу рефлексии, утопив проблемы в бутылке. Наделать глупостей я не успел, ко мне домой заявился фон Шиллер. Скептически оценив мой весьма помятый вид, Феликс Мстиславович потребовал немедленно вспомнить о достоинстве риттера и привести себя в порядок, сообщив только, что сегодня нас ждет некая встреча. На мои вопросы друг отвечать не пожелал и всю дорогу предпочел хранить молчание.

Путешествие оказалось не столь долгим, и вскоре извозчик высадил нас на тихой улочке недалеко от центра. Я знал, что место это хоть и не относится к самым престижным районам города, но весьма популярно у особ и контор, избегающих излишнего к себе внимания.

Мой спутник направился к неприметному на первый взгляд особняку и негромко постучал в дверь. Вначале нас внимательно рассмотрели через небольшое окошко, и только затем дверь открылась, и нас впустили внутрь. Привратник – крепкий молодой человек с настороженным взглядом тут же почтительно посторонился, сообщив, что нас ожидают. Мы прошли в просторный, хорошо освещенный кабинет. Нам навстречу поднялся высокий, худощавый, с прямой спиной и явно офицерской выправкой мужчина лет тридцати пяти.

– Знакомьтесь: Кирилл Бенедиктович Бреннер. А это мой давний товарищ – Анатолий Геннадьевич Бредински, – представил нас Феликс.

По уже въевшейся полицейской привычке я внимательно присмотрелся к своему новому знакомому. Короткая, с заметной проседью стрижка ежиком, аккуратные усы. Тонкие, даже чуть заостренные черты лица создавали ощущение, что передо мной скорее потомок горских князей, чем обрусевший поляк. На носу Бредински носил пенсне.

Позже я узнал, что Анатолий Геннадьевич – потомок старопольских дворян, некогда вынужденных бежать в Руссо-Пруссию после очередного неудавшегося восстания, в прошлом тоже служил в сыскной полиции. Подавал большие надежды, но карьеры не сделал. Как он сам объяснял: «Я был вынужден покинуть службу из-за болезненно острых представлений о чести и абсолютного отсутствия таланта чинопочитания и лести». Впрочем, без дела Бредински не остался. Применение его специальным знаниям и навыкам нашлось очень быстро. Совместно с несколькими товарищами по прошлой службе он создал сыскное агентство, которое занималось весьма специфическими делами. Его клиентами были крупные промышленники и купцы, а также представители высшего света. Поговаривали также, что иногда агентство выполняло особые миссии для имперских служб и якобы решало деликатные вопросы княжеской семьи. Но сейчас волею судеб Бредински остался один и искал не столько компаньона, сколько быстрые ноги и крепкие кулаки – другими словами, надежного подручного.

В тот день мне предложили работу, и я не стал отказываться. Как вскоре выяснилось – работа оказалась интересной, но несколько непривычной.

Сначала я пытался действовать так, как привык в полиции, – быстро, настойчиво, иногда даже несколько грубовато. Однако мой наставник не раз останавливал меня, терпеливо втолковывая премудрости нового для меня занятия. Прекрасно понимая, что читать учебники по сыскному ремеслу я вряд ли буду и слушать занудные поучения также не стану, он обучал меня по своей методике:

– Запомните раз и навсегда, Кирилл Бенедиктович, почти каждый человек в чем-то виновен, так что полной откровенности вы не добьетесь никогда. Но все, что вам требуется, это научиться добывать ответы на конкретные вопросы. А сделать это можно, если сумеете понять человека, стоящего перед вами, раскрыть его душу. Существуют определенные психологические приемы, которые вам в этом помогут. Но и доказательной базой пренебрегать ни в коем случае нельзя…

Он многому научил меня, этот странный господин Бредински, и мы даже сдружились, хотя никогда наша дружба не выходила за некие обозначенные рамки рабочих отношений. И тем не менее именно благодаря Бредински я вошел в ремесло, ставшее в итоге делом всей моей жизни. Хотя зачастую действовать предпочитал все же по-своему – пусть грубо, но эффективно. А «разводить психологию» мне казалось непозволительной тратой времени. Грубая сила решала зачастую больше, чем все психологические этюды.

Помимо интересных знаний у новой службы было еще два важных преимущества. Во-первых, я приобрел широкие знакомства и связи в самых разных кругах. Во-вторых, Анатолий Геннадьевич платил весьма щедро, что позволило мне не только обеспечивать себя всем необходимым, но даже сделать некоторые сбережения.

Спустя три года Бредински неожиданно явился вечером ко мне домой и сообщил, что вынужден уехать по неким «семейным делам, не требующим отлагательства», как он изволил выразиться.

– Не могу сообщить вам, куда именно я отправляюсь, но мне предстоит весьма далекий путь, и, вероятно, это наша последняя встреча. Вы уже достаточно опытны, чтобы работать в одиночку. К тому же я дал вам самые лестные рекомендации, так что можете смело пользоваться моими связями. Не поминайте лихом.

С тех пор я о нем ничего не слышал.

А вот дядя Отто, ставший косвенной причиной всех перемен в моей жизни, стоял теперь, широко улыбаясь белозубой улыбкой, и бесцеремонно разглядывал меня с головы до ног.