Город зеркал. Том 1  - читать онлайн книгу. Автор: Джастин Кронин cтр.№ 82

Дорога через Плоскоземье привела его к реке, а потом дальше, на восток, к стадиону. Сразу за стадионом было кладбище. Юстас пошел меж рядов надгробных камней. Некоторые могилы были украшены – оплывшие свечи, детские игрушки, давным-давно увядшие полевые цветы, появившиеся из-под тающего снега. Надгробья стояли идеальными рядами. Если что люди здесь и умели хорошо делать, так это могилы рыть. Подойдя к одному из камней, он опустился на корточки.

Они умерли друг за другом в течение считаных часов. Юстасу рассказали об этом только два дня спустя. Он сам валялся в лихорадке, в бреду, и теперь был рад тому факту, что не помнит, как это случилось. Эпидемия косила людей десятками. Казалось, что не было никакой системы в том, кто умер, а кто выжил. Совершенно здоровый взрослый мог умереть точно так же, как младенец или семидесятилетний старик. Болезнь протекала очень быстро. Лихорадка, озноб, кашель из самой глубины легких. Иногда болезнь, казалось, проходила, но лишь для того, чтобы с новой силой наброситься на свою жертву и разделаться с ней в течение минут. Саймону было три года, он был любознательным мальчишкой с умными глазами и заразительным смехом. Никогда в жизни Юстас никого так не любил, даже Нину. Они частенько подшучивали над тем, что их любовь друг к другу кажется мелочью по сравнению с тем, как они любят своего сына, хотя, конечно же, это не было правдой. Их любовь к мальчику была лишь еще одним проявлением их любви друг к другу.

Он провел у могилы несколько минут. Вспоминал разные мелочи ушедшей жизни. То, как они вместе ели, обрывки разговоров, быстрые прикосновения, просто так. Про то, как они были повстанцами, он почти не думал; казалось, это уже не имело отношения ни к чему – то, каким яростным бойцом была Нина, было лишь малой частью ее личности. Свою истинную натуру она раскрывала лишь ему одному.

Он ощутил наполненность и понял, что пора идти. Итак, еще год. Он коснулся камня, некоторое время не отрывая руки, будто прощаясь, а затем пошел обратно сквозь лабиринт надгробий.

– Эй, мистер!

Юстас резко развернулся. Мимо его головы пролетел кусок льда размером с кулак. Метрах в пятнадцати от него, среди могильных камней, стояли трое мальчишек-подростков, смеясь как идиоты. Однако сразу же умолкли, разглядев его лицо.

– Черт! Это же шериф!

Они ринулись прочь прежде, чем Юстас успел сказать хоть слово. Скверно на самом деле. Ему хотелось им кое-что сказать. Всё нормально, сказал бы он. Мне всё равно. Ему бы сейчас было столько же, сколько вам.

Когда он вернулся в тюрьму, Фрай Робинсон, его помощник, сидел, положив ноги в ботинках на стол и похрапывая, уткнувшись носом в воротник. Почти ребенок, ему и двадцати пяти еще нет, круглолицый, жизнерадостный, с округлой челюстью, которую ему почти не приходилось брить. Не самый умный, но и не самый тупой, ему удалось остаться с Юстасом дольше, чем большинству остальных, а это уже что-то значит. Юстас намеренно отпустил дверь, чтобы она хлопнула, и Фрай резко дернулся, выпрямляясь.

– Иисусе, Гордон, какого черта ты это сделал?

Юстас прицепил на ремень пистолет. По большей части, для вида. Он всегда держал оружие заряженным, однако остававшиеся от Красноглазых боеприпасы уже почти кончились, а те, что остались, были уже весьма ненадежны. У него уже не раз случались осечки.

– Руди еще не кормил?

– Я как раз собирался, и тут ты меня разбудил. Куда ходил? Я думал, ты здесь.

– Навестил Нину и Саймона.

Фрай непонимающе поглядел на него, а потом вспомнил.

– Черт, сегодня же двадцать четвертое, да?

Юстас пожал плечами. Что тут ответишь?

– Могу сам тут за всем последить, если хочешь, – предложил Фрай. – Почему бы тебе не дать себе выходной?

– И чем мне заняться?

– Не знаю, поспать. Или напиться.

– Поверь, я уже об этом думал.

Юстас понес в камеру Руди завтрак – пару несвежих галет и нарезанную кусками картошку.

– Проснись и пой, приятель.

Руди поднял с койки свое искалеченное тело. Вор, драчун, головная боль для всех и каждого, он настолько часто попадал в тюрьму, что у него уже была любимая камера. На этот раз его посадили за пьянство и неповиновение. Звучно откашлявшись, он наскреб со стенок горла комок мокроты и сплюнул в ведро, служившее туалетом, а затем поплелся к решетке, придерживая рукой штаны без пояса. Может, в следующий раз лучше оставить ему ремень, подумал Юстас. Может, он сделает нам всем одолжение и повесится. Юстас просунул тарелку в окошко.

– И что это? Галеты и картошка?

– А ты чего хотел? Март на дворе.

– Всё уже тут не так, как прежде.

– Не нравится – не лезь в неприятности.

Руди сел на койку и откусил кусок галеты. У него были отвратительные зубы, коричневые, шатающиеся, хотя не Юстасу было о таком говорить. Он заговорил, и изо рта у него полетели крошки.

– А когда Гарольд придет?

Гарольдом звали судью.

– Откуда мне знать?

– А еще мне ведро пустое нужно.

Юстас уже дошел до середины коридора.

– Я серьезно! – завопил Руди. – Тут воняет!

Юстас вернулся в приемную и сел за стол. Фрай чистил револьвер, он это по десять раз на дню делал. Казалось, он относился к оружию как к домашнему любимцу.

– Что ему не так?

– Меню не понравилось.

Фрай презрительно нахмурился.

– Пусть благодарен будет. Мне самому ненамного больше достается.

Прервавшись, он принюхался.

– Иисусе, чем воняет?

– Эй, придурки, у меня для вас подарок! – заорал Руди через весь коридор.

Он стоял у окошка с торжествующим лицом, держа в руках пустое ведро, а моча с дерьмом коричневым ручейком текли по коридору.

– Вот что я думаю насчет вашей долбаной картошки.

– Проклятье, сейчас сам убирать будешь! – заорал Фрай.

Юстас повернулся к помощнику:

– Ключ дай.

Фрай отцепил от ремня ключ и отдал Юстасу.

– Я серьезно, Руди, – сказал он, погрозив пальцем. – У тебя куча проблем, друг мой.

Юстас открыл дверь, зашел в камеру, а затем просунул руку через решетку и снова закрыл замок. Убрал кольцо с ключами поглубже в карман.

– Какого черта? – спросил Руди.

– Гордон? – осторожно спросил Фрай. – Что ты затеял?

– Пара секунд.

Юстас выхватил револьвер, крутанул на пальце и ударил рукоятью в лицо Руди наотмашь. Тот сделал шаг назад, споткнулся и плюхнулся на пол.